"Фантастика 2023-122". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич

– Бегала я, бегала, – вновь тем временем заговорила Цветана, – а места вокруг все сплошь незнакомые. И ведь, главное, знаю, куда идти надо, но иду все равно не туда. Вроде бы те же горелые деревья, но уже из трясины торчат. И вдруг – раз! От страха растерялась, яму не заметила… Бухнулась туда, чуть не захлебнулась, а еще эти пиявки мерзкие!..

Девушка поморщилась и машинально почесала руку. Вот тут Настя и поняла, что это за ранки были, на которые она с самого начала внимание обратила. И как ведь сразу не догадалась?

– Всю искусали? – сочувственно уточнил Олег.

– Всю, – лицо Цветаны будто залило краской, и она слегка приподняла подол сарафана, открывая худые ноги в многочисленных ранках.

– Может, боярыне сапоги посушить? – спохватилась травница, стыдливо опуская подол. – А то простуду хоть и быстро отварами вылечить можно, но все же приятного мало.

Настя бросила взгляд на свою обувь и тут же прикрыла глаза. Прощайте, модные черевики, как их шутливо называла мама ведуньи…

– Было бы неплохо, – ответил за свою спутницу почтарь.

Следующий час с небольшим, пока на улице лил непрекращающийся дождь, а обувь Олега и Насти сушилась возле жаркой печки, они пили горячий ягодно-травяной чай. Сначала под мерное гудение печки обсуждали подробности блуждания травницы по незнакомому болоту с пиявками, а потом, когда интересные детали перестали всплывать, перешли к малозначительным бытовым вопросам. Олег аккуратно поспрашивал о судьбе бабки Ланы, которая, как выяснилось, умерла просто от старости, травница пожаловалась на то, что ее, сироту, вряд ли кто возьмет замуж. А Настю подобные разговоры обычно раздражали, но она терпела, понимая, что почтарь просто поддерживает вежливую беседу. Тем более что им не просто рассказали о происшествии, но и просушили обувь и напоили, надо признать, действительно вкусным чаем. Одежда в сухой теплой кухне тоже быстро просохла, и ведунья с почтарем, едва проглянуло сквозь тучи солнце, уже собирались уходить, когда Настя в последний момент бросила взгляд на печку, у которой они все это время сидели, и заметила среди углей настоящие человеческие кости.

– Она ведьма! Возможно, людоедка! – в голове девочки сами собой начали проноситься страшные картины, как тихая милая девушка завлекает к себе доверчивых чужаков, поит чаем, а потом… Мясо в котелок, а кости под котелок – не пропадать же добру.

Настя так сама себя накрутила, что заметить не успела, как выхватила серебряный нож и начала творить какой-то наговор.

– Прекрати, – почтарь с улыбкой перехватил руку молодой ведуньи и, отодвинув в сторонудрожащую от страха Цветану, подвел девочку к очагу. – Посмотри внимательнее, чьи кости ты видишь.

– Человеческие! – Настя чуть не перешла на крик, на мгновение испугавшись, что почтарь попал под контроль ведьмы, а то и того хуже – колдуньи.

– Внимательнее! – суровый голос, впрочем, быстро заставил девочку сосредоточиться, и та уже спокойно оглядела черные, похожие на длинные ветки останки. А почтарь тем временем подкинул пару подсказок. – Обрати внимание на их фактуру и повреждения от пламени…

– Так, – Малова постаралась взять себя в руки, – Видно следы внешних воздействий на кости… Как будто они где-то притерлись о песок, где-то долго лежали в воде. Что же насчет повреждений от пламени – судя по трещинам, они горят как минимум несколько дней. Беззачарования давно должны были бы сгореть, но…

– Итак, – Олег оборвал рассуждения девочки, возвращая ее от споров и догадок к реальным фактам. – У нас есть кости с внешними повреждениями, которые маловероятны для живого человека, а еще они были кем-то зачарованы на долгое горение – о чем это говорит?

– Это кости упыря, – Настя догадалась, кто по своему строению похож на человека, но при этом совершенно не беспокоится о торчащих наружу частях скелета. И девочке стало тут же стыдно за устроенную истерику, но она, постаравшись об этом не думать, продолжила отвечать будто на экзамене. – Зачарование же на долгое горение – это деревенский наговор, чтобы после обработки кости не выделяли запаха, и ими можно было бы спокойно топить печь. У нас в столице нечисти меньше, чем у вас, вот так и редко кто делает.

– А меня бабка научила, – к Цветане, наконец, вернулся голос, и, судя по ее тону, она и не думала обижаться на свою маленькую гостью. – Очень удобно. Купил с десяток костей у дружинников, очистил их, зачаровал, и потом можно месяц не беспокоиться о том, что надо печь топить. Так, иногда подбросишь пару дровишек, чтобы пламя было покрасивее, и все.

И она застенчиво улыбнулась, увидев, как из взгляда молодой ведуньи пропали недоверие и жажда крови.

Глава 23. Союзники

Отправляясь на Навий берег, будь наблюдательным. Отмечай каждую тропу, каждый камень на своем пути, отмечай изменения, не пропускай странности. Это умение еще не раз спасет тебе жизнь.

Закончив обсуждение печных костей и особенностей отопления в Приграничье, Олег с Настей покинули дом травницы и отправились по третьему адресу.

Судя по записям старосты, их следующий собеседник по имени Тишило проживал отЦветаны через две улицы в сторону Волги. Идти пришлось по раскисшей от ливня дороге, и Олег помянул старосту уже едким недобрым словом.

– Надо же так запустить деревню! – проворчал он, обходя очередную лужу. – Давно бы уже камнями все ямы засыпали. Хозяйственники…

Тишило, который сидел на крылечке и перебирал внушительного вида корзинки с грибами, оказался высохшим лысым дедом, вместе с которым проживали аж две семьи – младшего и старшего сыновей, как он сам объяснил. Гремела посуда, слышалась тихая перебранка женских и мужских голосов, а по двору с воплями и с перекошенными от натуги лицами бегало с полдесятка детей. Услышав, во что они играют, Олег улыбнулся, а Настя без стеснения прыснула со смеху. Потом, правда, одернула сама себя: все-таки речь, пусть и косвенно, шла о людях князя – высокий худой мальчик, корча страшные рожи, изображал десятника, а остальные гоняли его палками по кустам.

– Я почтарь!

– Нет, я почтарь!

– А я тогда староста!

Слушая эту веселую чепуху, Настя даже не сразу смогла переключиться на разговор сТишилом, который, поняв затруднения девочки, в шутку запустил в своих внуков увесистым грибом. Снаряд попал в того, кто изображал Хотена, и юный «десятник», разревевшись, убежал за дом. Остальные с гиканьем стали его преследовать, и вскоре в районе крыльца воцарилась долгожданная тишина, изредка нарушаемая беседой одного из сыновей Тишилас женой.

– Не рановато ли грибы пошли? – уточнил Олег, снова начав издалека.

«Наверное, со стариками тяжело говорить в лоб, как он это сделал с охотником, – решила Настя. – Впрочем, с сиротами-травницами тоже пришлось походить вокруг да около…»

– Так июль уж на исходе, – важно сказал Тишило. – Дожди, вишь, какие пошли. У грибов самая любимая погода.

– Ты так говоришь, дед, будто они живые, – усмехнулся почтарь.

– Так они и есть живые, – строго посмотрел на него старик. – С ними же аккуратно нужно… Не вырывать из земли, а срезать легонечко. И оставлять всегда немного, все не выбирать с полян. А они это чувствуют и в следующий раз уже от тебя не прячутся.

Услышав это, Настя закатила глаза. Увлеченный грибник, да еще и в почтенном возрасте – похоже, им с почтарем сидеть тут не меньше пары часов! Точнее, не сидеть, а стоять – места на крыльце из-за нагромождения корзин не было.

«И как только ему, – девочка с уважением посмотрела на своего спутника, – удается сдерживаться? Я бы уже сразу вопрос в лоб задала! Впрочем, Олег же почтарь – а им на той стороне без терпения и выдержки никак. И что ему тогда старый болтун по сравнению с парой часов без движения рядом с каким-нибудь навьим капищем!»

– Мне бы твою выдержку, дед Тишило, – аккуратно выхватив из корзинки внушительных размеров боровик, Олег потешил самолюбие грибника, про себя вспоминая, был ли старик двадцать лет назад на деревенской площади. В ту самую ночь, когда туда прибежал заплаканный пацан с рассказом о смерти отца и брата и просил правосудия. Нет, не было его – уже и тогда он сидел со своими грибами и ничем больше не интересовался.