Настенька (СИ) - Элина Лунева
Причина её смерти была относительно ясна. Но её присутствие здесь было мне не понятным.
— Что я должна сделать? — робко спросила я у умершей, на что призрак лишь вздрогнула и понуро опустила свою голову.
Присев рядом на корточки, я нащупала в ворохе прелых прошлогодних листьев и хвое небольшое деревянное надгробие, где кривыми буквами было вырезано имя Сирафимы Колобовой. О, как!
Посмотрев через её плечо, я увидела того самого мужика с синюшными кругами под глазами и странным наклоном головы. На его кресте было вырезано имя Евпатия Колобова.
— О, да тут Колобовых целое семейство, — удивленно воскликнула я.
После этих странных двоих родственников было ещё несколько умерших, с разными именами и фамилиями, среди которых была и женщина с ножом в глазу и тот жуткий мертвец с кишками наружу. И тут мне подумалось, что смерть красивой не бывает. Каким бы не был конец, итог один: красоту теряло не только тело, но и душа. Интересно, насколько всё печально было с моим собственным телом в прошлом мире? Жутко было представить, что меня могло просто размазать по асфальту мусоровозом. Кошмар!
От тягостных мыслей меня отвлекло резкое знакомое карканье:
— Кааар, кааар!
— О, вот и ты, демон пернатый! — обрадовано воскликнула я, глядя на здоровенного ворона, — Нужна твоя помощь! Как видишь, у меня тут вечеринка намечается со спиритическим уклоном, а что делать я не знаю. Возможно, ты знаешь?
— Кааар! — раздалось в ответ, и я могла поклясться, что в этом низком карканье я уловила нотки удивления и отрицания.
— Точно не знаешь? — прищурилась я на него, — Смотри у меня, сделаю котлету по-киевски!
— Кааар, — захлопал возмущенно крыльями ворон.
— Ладно, верю, — хмуро пробубнила я, задумавшись.
Что мне там Казимир говорил? Сестры болотные, да братья лесные…
— Вот что, пернатый, — обратилась я вновь к ворону, — К лешему меня веди!
Ворон утвердительно каркнул и проворно взмахнул своими черными крыльями. Через четверть часа, блуждая по лесу, он уселся на ветку широкого старого дуба и несколько раз постучал своим клювом по старой растрескавшейся коре.
— Чего надо? — раздалось глухое и низкое негостеприимное эхо.
— Я с миром пришла, за помощью, — произнесла я как можно более уверенным тоном, хотя сама в глубине души несколько оторопела.
— А я тебе ничего не должен, — снова раздалось где-то рядом совсем недоброжелательное, — И помогать не обязан.
Н-да, не так я себе представляла наш разговор. Вот почему-то была уверена, что в помощи мне не откажут, а оно вон как вышло.
Покрутившись на одном месте, я бегло посмотрела по сторонам, стараясь уловить, откуда исходил этот голос. Но ощущение было такое, что лесное эхо повсюду.
— Кааар, — укоризненно вскрикнул ворон.
— Покажись, — попросила я, — Я прошу.
И тут по всему лесу разнёсся скрипучий хохот, такой по своему звуку сухой и мерзкий, словно старые сухие сучья трескались и ломались.
— Ох, насмешила. Ты что ли о дерево стукнутая? Ты ж с того берега Смородины, с мёртвых земель пришла. И ко мне с прошением? Точно стукнутая.
Этот разговор не о чём мне порядком поднадоел. Я чувствовала, как во мне всё сильнее и сильнее поднималось раздражение, как воздух вокруг похолодел, а рядом с моими ногами мох и листва покрылись инеем.
— Эй-эй, — вдруг неожиданно из огромного дупла выскочило что-то небольшое, темное и волосатое, — Ты мне лес не порть своим мёртвым колдовством. Иж, как холодом завеяло.
От неожиданности я даже растеряла весь свой пыл. То, что стояло передо мной больше напоминало комок шерсти с торчащими из неё листьями, ветками, а местами даже перьями. Во всём этом безобразии невозможно было различить, где у него руки, ноги и лицо, если оно конечно у него вообще есть. Но откуда-то же оно вещало.
— Ещё и этих за собой привела, — со злобой зашипел нечисть.
Обернувшись, я обнаружила нескольких духов, увязавшихся за мной.
— Ладно, говори, чего надо? — хмуро буркнул леший.
— Я… мне…, - начала я растерявшись, нахмурив брови и стараясь взять себя в руки. Никогда не видела ничего подобного, что даже сравнить было не с чем.
— Ха, — хмыкнуло существо, заметив мою растерянность.
А в следующую секунду его облик трансформировался в невысокого скрюченного старика, обмотанного каким-то странным зелёным балахоном, словно из листвы. Лицо и руки были испещрены глубокими морщинами, а на зелено-черные глаза нависали старческие веки. Его спутанные космы и длинная грязная борода была цвета жухлой листвы с проседью, а узловатые, словно изломанные сучья, пальцы держали небольшой деревянный посох.
— Так лучше? — каркающе рассмеялся старик, отчего по моей спине пробежали мурашки.
— А может так? — снова хмыкнул он, и уже передо мной стоял высокий мужчина лет сорока с гордой осанкой и широкими плечами, правда его тёмно-зеленые волосы и небольшая борода, а также почти черные глаза, выдавали в нём существо не человеческого происхождения.
— Или так? — низким грудным смехом рассмеялся мужчина, но затем его смех стал мелодичным и нежным, словно шуршание молодой листвы на ветру. И уже на меня смотрел молодой и красивый парень лет семнадцати с таким ещё мальчишески-юным лицом.
— Нравится? — поинтересовался молодой человек с невинной улыбкой на губах. Но в следующее мгновение его глаза почернели, а рот растянулся в хищном оскале. Его огромные зубы-иглы звонко клацнули, а ногти на руках и ногах превратились в безобразные острые когти.
— Нет, не очень, — торопливо проговорила я и еле удержала себя от желания попятиться прочь.
— Думаю, так тебе привычнее будет, — скучающе протянул парень и вновь обернулся стариком.
— Ладно, говори уже с чем пожаловала, — взмахнул он своей палкой, и в тот же миг из влажной почвы вырвался огромный толстый корень дуба, на который уселся старик, словно на скамью.
— Я из села Грязное, — начала я, — Меня зовут…
Но продолжить мне не дали.
— Я всё о тебе знаю, кто ты и что, — осёк меня нечисть, — Не трать моё и своё время, ведьма. Говори прямо.
— Сегодня навий день, — снова начала я нерешительно и заметила, как старик кивнул утвердительно, — У меня тут несколько не упокоенных душ. И я не знаю, как их отправить в Навь.
— Хм, — хмыкнул леший.
— Вы знаете? — с надеждой посмотрела я на него.
Старик некоторое время помедлил, а затем неохотно выдал:
— Допустим, — протянул он и принялся полировать свои темные ногти о край своего грязного балахона.
— Что вы хотите взамен? —
