Новый мир: Университет (СИ) - Шамова Марина

— Я тут ни при чём! — воскликнула девушка, тут же сжав губы в смятении и раздражении, но после недолгой паузы всё же выдавила: — Это всё Синклер…

— А-а… — с толикой разочарования протянула Рэйвен. — Впрочем, да. Логично. Можно было бы догадаться, но я и предположить не могла, что ты пойдёшь таким прямым путём…

— Я никаким путём не шла, — проворчала Агнесса, вновь съёживаясь в кресле и обхватывая плечи руками. — Просто… просто ляпнула случайно…

Фридрих, как постоянный партнёр по танцам, не мог не заметить её расстроенного лица — а в тот злополучный раз «совместная практика» как раз шла после ритуалистики, — и в характерной для себя любезной манере поинтересовался причиной. А она возьми — да и выложи всё, как на духу! Выбирая выражения, конечно… Да и, строго говоря, ничего особенного она и не сказала! Всего-то посетовала на сложность занятий у госпожи Лэнгли для отдельных студентов. Вот кто бы мог подумать, что он так в это вцепится?!

— Госпожа Рэйвен, почему некоторые мужчины делают то, о чём ты их совсем не просишь?! — в сердцах воскликнула Агнесса. — И даже то, что запрещаешь…

— Потому что для некоторых мужчин женское «нет» часто означает «да», — пожала плечами ведьма.

— Ну… — девушка слегка стушевалась, нахмурившись и потеребив в задумчивости нижнюю губу — жест, который она поневоле подхватила у Ирины. — Ну — да, но нет!

— Потому что некоторые женщины себя так ведут, — безжалостно рассмеялась Джоанна, заставив Агнессу мучительно застонать и спрятать лицо в ладонях — от крайнего стыда.

***

После ужина, у самых дверей столовой, Агнессу неожиданно перехватил Квентин, и, поспешно поздоровавшись, подхватив её под локоть, деликатно попытался оттереть в сторонку.

Внезапным препятствием стала Ирина — девушки уже давно взяли за правило трапезничать вместе и обмениваться впечатлениями о прошедшем дне, а также княжна, по просьбе подруги, рассказывала о далёкой и загадочной России.

Сейчас же низкорослая Виленская, словно незыблемая скала, вклинилась между Агнессой и «газетчиком», и довольно грубо оттолкнула последнего:

— Чего надо? — неприязненно поинтересовалась она, вскинув подбородочек и сверля растерянного блондина вызывающим взглядом.

— Да… собственно, я хотел поговорить с мисс Баллирано о новом выпуске газеты. А что, мисс Виленская, у вас опять есть какие-то возражения? — с толикой раздражения уточнил парень.

— Княжна… — начала было Агнесса, которую поведение девочки также весьма удивило, но та прервала её достаточно бесцеремонно и весьма, надо сказать, шокирующе — влепив Квентину хлёсткую и звонкую пощёчину.

— Пошёл вон, pyos bezrodniy! — прошипела Ирина. — Ещё раз посмеешь подойти хоть на шаг к ней — сдохнешь в сточной канаве!

— Но здесь нет канав… — озадаченно пробормотал парень, но, разглядев в зелёных глазах девочки обещание привести угрозу в исполнение немедленно, отступил, поднимая руки. — Понял. Ухожу.

Что он и сделал, оставляя подруг преисполненных разными чувствами: дикой яростью и глубочайшим изумлением.

— И… ты ведь объяснишь мне, что это было? — осторожно и даже с некоторой опаской поинтересовалась Агнесса.

— Потом, — буркнула Виленская, взяв её под руку и решительно уводя из столовой.

Всю дорогу до спальни княжна, вопреки привычке, не проронила ни слова, и лишь в их комнате разразилась грубой бранью — благодаря вспыльчивому и несдержанному характеру девчонки, Агнесса уже достаточно поднаторела в иностранных ругательствах, и сейчас не могла не возмутиться подобному набору эпитетов, которым подруга осыпала Квентина Уолтера.

— Княжна, что за выражения!

— Я поверить не могу, что он осмелился к тебе подойти! — вскричала Ирина, хватая с постели подушку и запуская ею в стену — давно отработанный компромисс, поскольку собирать осколки довольно быстро надоело им обеим. — И ты… как ты могла так спокойно стоять?! Дала бы демону своему порезвиться, кишки ему выпустить!

— Прости, я правда совсем не понимаю… — растерянно развела руками девушка.

Ирина глянула на неё исподлобья, а затем фыркнула, выдав ещё несколько смачных ругательств, и с размаху плюхнулась на шикарное кресло, которое студентки стащили из рекреации.

— У тебя сохранился тот номер? — мрачно спросила она.

Агнесса кивнула и, покопавшись в недрах стола, вытащила оттуда аккуратно сложенную газету:

— Держи, — протянула она предмет своей тайной гордости княжне.

Та, впрочем, не разделяла её пиетета, выдернув из рук «Бирмингемс Таймс», и с необычайно мрачным выражением уставилась на фотографию подруги, занимающую почти всю первую страницу.

— Вот шакал… — процедила она сквозь зубы и неожиданно тяжело вздохнула. — Ладно… смотри.

Положив газету на колени, девочка пробежалась пальцами по хитрому узору, обрамляющему фотографию, из-за чего та была похожа на роскошный портрет. Но, присмотревшись, Агнесса поняла, что Ирина касалась отдельных символов, которые, если вдуматься, весьма были похожи на рунические вязи, только сплетённые как-то хитро.

Словно подтверждая её подозрения, детали «рамки» на несколько мгновений засияли белым светом, но тут же погасли, возвращаясь в первозданный вид…

Зато сам портрет изменился. Да ещё как!

Красивого и нарядного голубого платья… на ней не было. Как не было и ничего, способного хоть в малейшей степени прикрыть срам. И, в совокупности с поставленной позой, выглядело всё просто донельзя… запредельно…

— Боже мой! — придушенно пискнула Агнесса, с силой прижав к вспыхнувшим щекам ладони. — Какой разврат!!!

Ирина покивала, сурово поджав губы и явно неодобрительно глядя на фотографию:

— Да уж…

«Не самый смелый портрет, что я видел… — задумчиво пробухтел Мельхиор. — Поза слегка зажатая. Но у парня талант, так с ходу и не скажешь, что это не настоящая, как он сказал… фотогравюра?»

У Агнессы потемнело в глазах, а пол попытался вывернуться из-под ног, но она вовремя взяла себя в руки и сделала пару шагов назад, плюхнувшись на свою кровать, и ощутила липкую волну ужаса, поднимающуюся из самого нутра и тошнотой подкатывающую к горлу.

— И ты… ты знала? — неверяще спросила она сиплым шёпотом, глядя на Виленскую огромными и тёмными от расширенных зрачков глазами.

— Я слишком поздно узнала, — насупившись, передёрнула та плечами. — А потом решила не говорить… ну… чтобы не расстраивать. Ты и так была очень подавлена, да ещё и грузила себя по учёбе…

— Господи, что теперь будет… — простонала Агнесса, впившись пальцами в волосы и потянув так, будто пыталась снять себе скальп. — Это такой позор!..

— Ну… знаешь, полгода прошло, — осторожно заметила Ирина. — И, вроде бы, всё в порядке, нет?

— Да какое там — в порядке! — завопила девушка, дёрнув посильнее и взвыв — то ли от боли, то ли от непереносимых душевных мук. — Что теперь делать?!

Княжна вздохнула и, отбросив подальше постыдную газетёнку, пересела на кровать к подруге, осторожно попытавшись отделить её руки от её же волос:

— Теперь нужно сохранить хорошую мину, несмотря на то что игра получилась из рук вон плохой. Ужасной, я бы даже сказала. А после окончания обучения подкараулить мерзавца и распылить его на атомы.

«Это вообще в два счета! Можно даже тщательнее, если чутка постараюсь».

— Какая игра… какую мину… — заикаясь, лепетала Агнесса. — Он печатал дополнительный тираж! Этот номер есть у всех… у всех!

Девушке сейчас очень хотелось хлопнуться в обморок и очнуться с кратковременной потерей памяти — но, увы, несмотря на сильнейший стресс это было неосуществимо.

Ирина мягко погладила её по плечу, оставив попытки спасти брюнетистую шевелюру:

— И, заметь, за весь прошедший период ни одна скотина не попыталась подкатить к тебе с непристойным предложением! Боятся!

Слёзы жгучего стыда брызнули из глаз Агнессы, и она громко разрыдалась, съёжившись и спрятав лицо в ладонях:

— Кошма-а-ар… — проныла девушка сквозь всхлипы. — Что, если родители узна-а-аю-у-ут…