Долгая дорога к счастью. Дилогия (СИ) - Костромин Виталий

Через десять минут собрал у себя командиров наёмников, Тамира, Злату и Сату.

– Господа, я принял решение атаковать замок барона Грамор, – начал раскрывать перед своими людьми детали задуманной операции.

Если эльфийка и дроу спокойно отнеслись к моим словам, то остальные обеспокоенно стали переглядываться между собой.

– Простите меня, Ваша милость, – первым не выдержал Лерой, – но мне кажется, наших сил недостаточно, чтобы осаждать хорошо укреплённый замок. Сальма согласно покивала головой.

– Жаль, что у вас сложилось впечатление о вашем нанимателе как о человеке небольшого ума, – надев на себя маску глубокого сожаления, обвёл я глазами всех присутствующих.

– Что Вы, господин, – оборотень даже вскочил со стула, – я не имел в виду ничего похожего!

– Это радует, господа, а теперь прошу внимательно выслушать и принять к исполнению мой план…

Наш отряд подъезжал к воротам замка Гримор в предрассветных сумерках. Разглядеть лица моих людей, переодетых в верхние одежды и шлемы уничтоженных нами наёмников, издалека было невозможно. Перед рвом с поднятым подвесным мостом нас окликнул воин, стоявший у края барбакана и пытающийся разглядеть нас.

– Кто вы такие и что вам нужно? – громко крикнул он в нашу сторону.

– Дилон, ты что, совсем ослеп! Это же я Лам! – вперёд выехал наш пленный, которому за участие в нашем спектакле я гарантировал жизнь и свободу. – Мы славно потрудились этой ночью, и думаю, что господин барон захочет как можно быстрее услышать наш рассказ об этом.

Потянулись томительные секунды. Сейчас решалась судьба всего моего плана. Если нам не поверят, то… даже думать не хочу.

– Отпустить ворота, ­– раздался голос командира стражи, и я вздохнул с огромным облегчением, которое быстро сменилось на сосредоточенность и готовность к бою. Рука под широким плащом легла на рукоятку меча.

Заскрипев массивными железными цепями, медленно, играя на наших нервах, стал опускаться навесной мост. Наконец он громко ударился о землю, и наша кавалькада двинулась вглубь замка. Стоило нам только заехать во двор как за нашими спинами с глухим стуком опустилась кованная решётка. Пути назад больше не было. Не спускаясь с коня, я выхватил из ножен свой меч и ударил им сверху вниз ближайшего из четырёх стражников. Это послужило сигналом для начала нашего нападения. Оборотни, откинув скрывающие их плащи, за пять секунд расправились с остальными солдатами противника и группами по три человека разбежались по двору замка, схемой которого с нами поделился пленный наёмник. Сам он после начала атаки забился в угол у ворот, стараясь стать как можно более незаметным. Мы с Тамиром бросились к механизму открытия навесных ворот и с помощью ворота подняли металлическую решётку, чтобы обеспечить проезд спешащим к нам на помощь остаткам моего отряда. Оставив Тамира защищать ворота, стал подниматься по каменной лестнице, ведущей на галереи для стрелков. Одна тройка оборотней уже вела там бой с немногочисленными лучниками и, судя по слетающим вниз телам в цветах Грамора, вела довольно успешно. Сам я двинулся в противоположном направлении, стараясь как можно быстрее очистить стены от противников. В это время двумя тройками оборотней была заблокирована казарма с большинством воинов гарнизона замка. Попытавшихся выйти наружу стражников перебили из арбалетов, тем самым резко умерив желание прорваться остальных.

Через десять минут через ворота во двор влетела группа орчанок вместе со Златой и Сатой, которые соскочив с лошадей, бросились занимать позиции на стенах, с таким расчётом, чтобы обеспечить контроль по всему периметру замка. Щёлкнуло несколько выстрелов, которые поставили точку в сопротивлении стражи Грамора. Не захваченным оказался только донжон, крепкие двери которого были закрыты. У нас появилось время для передислокации сил. Окна и двери донжона были на прицеле у орчанок, поэтому можно было перевести дух и разобраться с заблокированными в казарме стражниками.

Живых в казарме осталось восемь человек. Поняв, что помощи им ждать неоткуда, через двадцать минут переговоров они сложили оружие и сдались на милость победителя. Оборотни быстро связали им руки за спиной и разместили под охраной у одной из стен замка. Чуть позже к ним присоединился Лам, оставлять которого без надзора я не собирался.

Уже в достаточной мере рассвело. Из донжона раздавались крики и какая-то возня. Воспользовавшись временным затишьем, я принялся обдумывать наши дальнейшие действия. То, что моя авантюра увенчалась успехом, склонен списать на необычность такого способа захвата замков. Обычно в этом мире это происходит с помощью лихих атак и долгих осад. Всё честно и благородно. Но, я человек из другого времени и с другими моральными понятиями. Терять своих людей ради того, чтобы меня считали образцом рыцарства, я не намерен. Нет у меня на это времени и желания. Пусть по местным меркам я поступил подло, но зато все мои бойцы живы, замок практически захвачен. Опять же, если рассуждать объективно, разве посылать наёмников для ограбления простых и беззащитных крестьян, не более низкий поступок? Так что, "A la guerre comme à la guerre" – на войне как на войне.

Ладно, с рефлексиями нужно завязывать и подумать о том, что делать дальше. Вариант с осадой донжона отмёл сразу. В моих интересах закончить эту военную компанию как можно скорее. Не исключена возможность того, что о захвате Грамора станет известно другим баронам, и кто-то из них решит придти на помощь Бериллу. Не с моими куцыми силами бороться на два фронта. К тому же неизвестно насколько большие запасы еды и продовольствия внутри донжона. Так что остаётся только штурм.

Орчанки останутся на стенах для наблюдения за местностью и контроля за окнами донжона. Пару оборотней нужно оставить для надзора за пленными – мне удар в спину не нужен. Опять же, в хозяйственных постройках замка сейчас находится какое-то количество обслуги, напуганной неожиданным нападением на владение их хозяина. За ними тоже необходимо приглядеть. Итого на штурм пойдёт вместе со мной ещё тринадцать бойцов. На острие атаки естественно пойду я, за мной клином Злата и Тамир, как имеющие лучшую броню, потом оборотни в своих кожаных доспехах и арьергарде Сата с арбалетом.

Для начала нужно выбить массивную деревянную дверь, закрывающую проход в донжон. Четвёрка оборотней вооружились найденным во дворе толстым бревном и стали методично долбить им в дверь. Через десяток сильных ударов преграда начала трещать и, не выдержав натиска, с грохотом провалилась вовнутрь помещения. В освободившийся проём тут же вылетело несколько стрел, одна из которых ударила в броню замешкавшегося оборотня, но к счастью пробить её не смогла. Выставив перед собой найденные в казарме деревянные, обитые полосами железа, щиты, мы пошли в атаку. На первом этаже нас уже ожидал небольшой вооружённый отряд. В середине волнорезом стоял огромный, полностью облачённый в металлический доспех воин. По изображению герба на щите несложно было догадаться, что непрошенных гостей вышел встречать сам барон Грамор. По бокам его прикрывали ещё двое латников с обнажёнными мечами в руках. Остальными были простые стражники, несущие службу ночью внутри донжона. Всего их было семь человек, а на лестнице, ведущей на второй этаж, стоял одинокий лучник и целился в направлении нашего отряда.

– Кто ты и по какому праву ворвался в мой замок? – раздался гулкий голос барона из-за забрала шлема.

– Нехорошо не узнавать соседей, доблестный Берилл, – усмехнулся я в ответ. – Кейн Террон, к вашим услугам.

– А, это ты, щенок! – рассмеялся барон. – Теперь мне не нужно искать тебя по всему королевству. Я убью тебя здесь и сейчас!

Эта груда железа прикрылась металлическим щитом и, направив в мою сторону меч, сделала шаг вперёд. Приказав своим людям оставаться на месте, я двинулся ему навстречу.

В силу моего возраста Берилл не воспринимал меня как достойного соперника и поэтому, не мешкая, замахнулся и нанёс сильный удар мечом, метясь мне в голову. С моей повышенной реакцией увернуться от этого мощного, но довольно примитивного удара было несложно. Провалившийся по инерции противник тут же получил от меня ответный удар, нацеленный в бок, но невероятным образом успел подставить под него щит. Раздался громкий звон железа и мой клинок отскочил, оставив на щите барона глубокую зарубку.