Геомант. Последний из рода (СИ) - Коротков Александр Васильевич

Придя домой, я прошмыгнула в свою комнату мимо отца. Не стала ему ничего рассказывать, потому что сгорала от стыда, да и просто растерялась, а матери не было дома. Она работала официанткой в кабаке в трех кварталах от нашего дома. Уже потом я поняла, что эта заминка очень дорого нам обошлась. Когда мама вернулась, то сразу почувствовала, что произошло. Мы стали быстро собирать вещи, чтобы уйти из города. Но не успели. Нас догнали перед самыми городскими воротами. Боевая звезда, посланная Правителем.

Девушка прикрыла глаза, заново переживая события пятидесятилетней давности. Затем продолжила:

— Они не пытались вступать в переговоры или же взять нас живьем. Даже отца, хоть он и был обычным портным. Человеком. Сразу же били на поражение. Помню, как отец оттолкнул меня в сторону и крикнул «Беги, моя звездочка!» Он всегда называл меня так, даже зная, что сейчас умрет. И храбро бросился вслед за матерью прямо на убийц, даруя мне драгоценное время, чтобы сбежать, хотя никогда ничего страшнее иголки в руках не держал. Я хотела ослушаться, прийти им на помощь, но мама, успевшая убить одного из мечников, крикнула «Беги, милая! Чтобы смерть не была напрасной!». И я побежала, слушая, как взревело позади пламя. Смогла спрятаться, кусая губы от отчаяния и бессилия. Ну а дальше потянулись долгие пятьдесят лет мотаний по всему Криту. Я старалась не задерживаться подолгу на одном месте, попутно хватаясь за любую возможность научиться всему, что поможет мне отомстить ублюдкам.

Ее голос стал жестким:

— И однажды я это сделала. К тому времени все они уже были на пенсии, но я выследила каждого. Прикончила в собственных домах, наплевав на то, что у троих были дети и внуки. Точно так же, как и они тогда. Поэтому, уж извини, но я вряд ли смогу до конца принять твоего нового приятеля. Пиролатов мне любить не за что.

Я не стал ничего говорить, хотя мог бы. Насчет того, что члены звезды просто выполняли приказ. Правда всегда у всех своя. Все зависит от того, с какой стороны на нее посмотреть. Скорее всего, они даже не поняли, за что расплачиваются, хотя просто делали свою работу. Точно также, как и те, кто ждал нас на дороге к Лабиринту.

Следующие десять минут мы прошагали в молчании. Лиа все еще мыслями была в воспоминаниях, когда ее родители были живы, а я не стал ее тревожить. Бывают моменты, когда любые слова окажутся не к месту.

Из общего задумчивого состояния меня выдернул свист арбалетного болта и легкий перестук снаряда по гладкой поверхности ущелья. А затем еще один.

— Всем стоять! — я рванул вперед, к держащему пустые руки на виду Феодору.

Ущелье в этом месте слегка изгибалось, метров через двадцать полностью скрываясь из виду, а стены стали ниже, высотой опустившись до двух человеческих ростов. Именно там показались минотавры. Один за одним они распрямлялись, нацелив на нас мощные самострелы. Я бросил быстрый взгляд на один из двух болтов, валяющихся возле левой стены. Такой оглоблей только слонов валить.

Из-за поворота раздались шаги и к нам вышло трое быков. Высокий рост, могучие шеи, мускулистые руки. Троица не была вооружена арбалетами, зато внушительные палицы, коими любят пользоваться быки, держали в руках.

— Нечасто к нам приходят гости, — прогудел тот, что стоял чуть впереди. От Актеона он отличался более темной, почти черной шерстью на морде и светлыми подпалинами вокруг глаз. Ну и размерами. Я сразу понял, что мой спутник — дрыщ, ибо не шел ни к какое сравнение со стоящим перед нами воином.

— Проваливайте, чуужеземцы. В Лабиринт нет хода никомууу из людей. Тем более в компании презренных изгоев. Что касается тебя, Муактеон, то ты жив лишь потомуууу, что я знал твоего отца. Но это первый и последний раз, когда я тебя пощадил. Появишься туут еще раз — муумрешь.

«Мычал» встречающий сильнее, чем Актеон. Как когда-то рассказал мне Димитр, для быков человеческая речь сложна и многие вообще не умеют разговаривать с людьми.

— Выслушай муеня, Муазон…

Повинуясь жесту главаря, один из арбалетчиков прижал оружие к плечу и выстрелил. Болт звякнул возле ноги Актеона, едва-едва разминувшись с плотью.

— Больше повторять не стану.

Кажется, пора брать дело в свои руки.

— Если ты не хочешь выслушать его, то выслушаешь меня, Муазон! — я выступил вперед, чем заслужил удивленные взгляды командира и сопровождающих его быков.

— Что заставляет тебя так дуумать, человече?

— Потому что я пришел воззвать к старому союзу!

— Последними нашими союзниками был клан Якостроф, но он мууничтожен.

— Не уничтожен. Я наследник великого клана.

Вытянув руку вперед, я показал заранее надетый на палец перстень с узором в виде ростка из зеленых изумрудов. Все без исключения быки впились взглядами в украшение.

— Невозможно! Ты просто нашел или муукрал кольцо, человек!

Просто покажи им, Милан.

Димитр прав. Наглядная демонстрация всегда намного убедительнее, чем сотня слов. под внимательными взглядами нескольких десятков глаз я создал Пылевую завесу, но не стал вливать слишком много силы, заставив подняться лишь до колена. Потом призвал щит, не став создавать меч. Кто знает, как быки отнесутся к моим экспериментам. Портить стены, вырывая из них куски породы, тоже не стал. Во-первых, потому что не был уверен в успехе — камни дробить я еще не пробовал, хотя в теории знал, что должно получиться. А во-вторых, кто знает, вдруг эти стены минотаврам слишком дороги?

Но и этого хватило с лихвой. Я видел, как вытянулись лица всех быков, потрясенно смотрящих на меня. Арбалеты опустились вниз.

— Я рад приветствовать в землях мууинотавров наследника Якостроф! — из голоса Муазона исчезла сталь. — Прошууу простить меня за холодный прием. Я мууогу проводить вас в Лабиринт и известить Старейшин о прибытии мууага, но изгнаннику дорога дальше закрыта.

— Исключено. Он исполнял свой долг тогда, когда вы даже не подозревали о моем существовании. Актеон пойдет со мной.

Было видно, что Муазон колеблется. Актеон же хранил невозмутимое выражение лица, но за время знакомства я уже научился угадывать его чувства по глазам. Однорогий был очень, в крайней степени взволнован.

— Хорошо. Вы мууожете пройти дальше вместе. Пуусть судьбу изгнанника решат Старейшины.

Вся троица развернулась и зашагала туда, откуда пришла. Я счел это приглашением, отдал негромкую команду и последовал за Муазоном. Остальные минотавры двинулись сверху параллельно нам. Никто не стремился скрыться от с наших глаз и я то и дело ловил заинтересованный взгляд кого-нибудь из быков. Кажется, мое выступление превзошло все ожидания. Я рассчитывал лишь убедить их не выпускать из нас души раньше времени, а вместо этого купил пропуск в Лабиринт и неподдельный интерес к своей персоне. Кажется, они искренне рады моему появлению.

Как личность подозрительная, я сразу же подумал, что подобный восторг вряд ли вызван одним лишь фактом чудесного спасения одного из союзного клана. Однако все вопросы отложил до той поры, пока не встречусь с этими самыми Старейшинами. Сомневаюсь, что Муазон станет сейчас что-либо рассказывать. Его дело — передать меня с рук на руки правителям, а дальше пускай сами разбираются.

Идти пришлось недолго. Метров через сто после поворота мы уперлись в тупик. Надо сказать, что увиденное меня немало озадачило. Это что, весь путь проделан для того, чтобы посмотреть на завал из огромных валунов, сдвинуть с места которые не под силу даже экскаватору?!

Но оказалось, что паниковал я зря. Муазон бросил на нас косой взгляд, но понял, что скрыть от нас секрет не получится. Поэтому положил ладонь на один из огромных булыжников и что-то тихо промычал.

Эффект был такой, словно внутри завала произошел мощнейший взрыв, по каким-то неведомым причинам отдавший всю свою ярость именно камням. Валуны практически бесшумно, словно пущенные из требушета, разлетелись в разные стороны. Я успел лишь зажмуриться, глядя, как на меня летит каменюка размером с контейнер, но удара не последовало. Осторожно приоткрыв глаз, я увидел, что все камни, будто в невесомости, зависли над землей, образовав между собой широкие проходы. А за ними темнела идеально ровная арка, выложенная из голубого мрамора.