Троецарствие. Дилогия (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

Но сегодня я отдыхал. Войска тоже, кроме дежурных подразделений, получили увольнительные, и город наполнило множество солдат, которые торопились выпить, закусить и купить что-нибудь ненужное, вроде амулета, уберегающего от стрел. А все потому, что сегодня был большой праздник — день окончания сбора урожая. Так-то рис уже собрали, распределили и складировали, но на одном из полей специально оставили кусочек. Его, под песни и пляски, все и ушли срезать.

По логике вещей, я тоже там должен был быть — правитель земель, так-то. Но Мытарь мне посоветовал не ходить, мол, слишком недавно я в этом качестве для жителей Синьду, могут неправильно понять. В свете того, что он еще ни разу мне дурного совета не дал, я даже спорить не стал. Секретарь фигни не скажет!

Поэтому мы расположились во дворе выделенного мне двухэтажного домика, стоящего в том же квартале, что и дом градоуправителя, и пили вино. Мы — это я и мои капитаны, к которым сегодня присоединился вернувшийся из госпиталя Ван Дин. Весь в бинтах и с желтыми синяками на лице, но живой и готовый снова выполнять роль моего ординарца. Капрала, который был взят на замену, я пока от обязанностей освобождать не стал — мужиком он оказался толковым. Но в посиделках не участвовал.

В общем, сидели и пили вино. Никого, как говорится, не трогали, беспорядки не нарушали, вели себя прилично и красные фонари не били. Я, правда, помня о коварстве сливового вина, частенько пропускал тосты, но так же, в принципе, поступал и Мытарь с Амазонкой, так что я не выделялся. А вот выпивохи мои, Бык с Пиратом да присоединившимся к ним Прапором, уговорили уже не один чайник.

И зашел у нас разговор о ци. Точнее, я его завел, пользуясь тем, что соратники уже крепко набрались и вряд ли будут удивлены, если я что-нибудь не то скажу. Уже зная от Мытаря, что каждый одаренный по-своему видит и воспринимает магические техники, я об этом и стал спрашивать. Нужно же мне было понять, наконец, как это все у местных работает. У меня — интерфейс от богини, но это спецзаказ. А у них?

— Огненные сполохи, — поделился Пират. — Тело становится горячим, но самая высокая температура там, где нужно усиление или ускорение. Ноги, руки, грудь, спина. Там становится очень горячо, до невозможности терпеть. Иногда мне даже кажется, что я вижу огонь, охвативший мои руки. Мысленно перемещаю тепло туда, куда нужно.

— Свечение, — сразу за ним включился разговор Бык. — Просто свечение. Я не знаю. Меня учили так, что я должен увидеть свечение. Два года не получалось. Сидел часами на медитациях, пытался его увидеть, а оно не появлялось. Учитель во мне даже разочаровался. Я дольше всех застрял на первом этапе Пути.

— Просто у тебя воображения нет! — воскликнул Пират. Тут же получил шутливый толчок в плечо от Воина и улетел в сторону ворот. — Эй, я же говорил так не делать, Юй!

— Только не начинайте опять выяснять, кто из вас сильнее! — сразу же подскочила Амазонка, уже разок наблюдавшая такую картину. — Я не буду за вами собирать осколки!

— Дурак я, что ли, с Воином седьмого разряда силой мериться! — потирая плечо, Пират вернулся к столу, беззлобно, но сильно стукнул товарища по шее. — Подловил в этот раз. Я запомню.

— У меня есть воображение, — сказал Лю Юй, словно ничего не произошло. — Просто я хотел быть лекарем, а отец…

«О богиня, он сейчас опять начнет ныть про своего отца!» — взвыл внутренний голос.

— …а отец желал, чтобы я продолжил род Воинов.

— И как ты совершил прорыв?

Вопрос этот начал меня интересовать с тех пор, как я сам встал на Путь. Точнее, с того момента, когда сам решил прокачать непрофильное заклинание школы Воздуха, усиление голоса. Осторожными расспросами я уже выяснил, что это за шесть выдохов на один вдох упоминались в трактате, но дальше этого без интерфейса не двинулся.

— Увидел свечение, — пожал плечами богатырь.

Я чуть не прибил его! Увидел! А как? Куда смотрел? Что стало триггером? Какого цвета свет, и как он его отличил от кругов перед глазами? Не мог же он просто сидеть, смотреть в пупок два года, а потом прозреть? Тоже мне, Будда в зеленом!

— Старший брат хочет понять, как ты сделал это возможным, если два года у тебя не получалось, — сказал Пират. Проницательный товарищ, да еще и блогер. — В каждой школе обучение новых идущих путем ци происходит по-разному, да и методы различаются от учителя к учителю.

— Да, именно так, Юй, — подтвердил я, кивнув Ган Нину с благодарностью.

— Ах, это… — Воин задумался, вспоминая. — Почтенный Ло Лоунь сказал, что передо мной стоит стена из моего нежелания. Он нарисовал ее для меня, а каждый кирпичик пометил иероглифом, который символизировал одну из причин этого нежелания. Обида, лень, пустые надежды… Он повесил этот рисунок передо мной и сказал, что я должен смотреть на него до тех пор, пока иероглифы не исчезнут. Должны были остаться только чистые кирпичи. И я смотрел.

Визуализация, понятно. Учитель написал проблемы и велел избавиться от них. Психология по-древнекитайски. Может, мне так попробовать? Правда, понадобится очень большой лист бумаги, чтобы записать на нем все, что мне мешает. Есть такой иероглиф — попаданец из альтернативного будущего?

— И я смотрел. Потом мне удалось стереть знак лени. Не на том рисунке, который висел перед глазами, а на том, что отпечатался в разуме. Открыв глаза, я увидел, что и на бумаге он тоже исчез.

Одно из замечательных свойств мозга — я про это еще дома на ютубе смотрел — обман. В том ролике вообще говорили про то, что мозг является инструментом упрощения сверхсложной реальности. Которая настолько непостижима, что мы бы свихнулись, если бы увидели всю целиком, без фильтров. Теперь, попав сюда, я начинаю в это верить.

То, что рассказал Лю Юй, тоже вполне укладывалось в эту теорию. Он запретил себе видеть нарисованный иероглиф. Стер его в своем воображаемом рисунке, и мозг перестал его различать на реальной бумаге. То есть он визуализировал проблему, потом решил для себя, что больше ее не существует, и она исчезла. Тоже магия в своем роде.

— И тогда ты увидел свечение? — уточнил я.

— Нет. Я еще полгода стирал все нарисованные учителем иероглифы. Каждый день по четыре часа просиживал перед рисунком. До тех пор пока всё, что мешало мне видеть, не исчезло. И тогда я понял, что вижу не кирпичную стену, а причудливо сложенную лестницу. Первая ступень которой начиналась прямо перед моими ногами. Тогда я встал на нее…

— Мысленно?

— Что? А! Да, я перенес лестницу с рисунка к себе в разум и встал на первую ступень. И тогда же меня окутало свечение.

Можно попробовать, кстати. Завтра же сяду и разрисую самый большой лист бумаги, который только смогу найти, всеми своими проблемами. Или даже вот как! Пойду к Матушке И, она же лекарь, а лекари все немножко психологи. Поговорю с ней, попробую выявить свои скрытые тормоза и их нарисую. А потом буду пялиться на них все свободное время. Хуже точно не будет.

В целом — может получиться. Тело — умеет. И умеет очень даже неплохо. Я пообщался уже с одаренными, даже слабенькими, и пришел к выводу, что проводимость энергетических каналов в десять единиц в секунду — это хорошо. Где-то на уровне восьмого-девятого разряда специализации. Понятно, что местные с грубой математикой в мистическое учение не лезли, но, сопоставив получаемые ответы с теми данными, что уже у меня были, я сам смог сделать расчеты.

Каждое заклинание из арсенала требовало определенного количества энергии. Мой «взор» на втором уровне потреблял две единицы в секунду. При возможной пропускной способности в десять. Таким образом, я мог одновременно с «взором» врубить еще и «воодушевление», которое жрало три ци. И у меня еще оставалось проходимость в пятерку на что-нибудь еще.

Но проводимость отвечала не только за выдачу энергии, но и за наполнение резервуара — духовного, конечно же. Тело с развитыми энергоканалами самостоятельно накапливало разлитую вокруг ци, и чем выше был показатель энергопроводимости, тем быстрее этот резервуар наполнялся. Что, в свою очередь, быстрее восстанавливало способности одаренного. А это значит, что время отката, которое стоит на каждую технику у меня в интерфейсе, — искусственно созданное ограничение. Которое богиня поставила, чтобы я по незнанию и неумению не истощил тело Вэнь Тая безостановочным применением умений.