Вик Разрушитель (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

– Так и ты ему не по-честному врезал, – напомнил Федька.

– А что мне оставалось делать? – я хмыкнул, приглаживая мокрой ладонью волосы. – Бой не был остановлен, а значит, должен продолжаться. Не я первый поганый прием использовал. Это на войне или в уличной драке можно любыми способами защищаться. А Дубровский не враг, только что к высокородным принадлежит.

– Да ладно тебе, Федька, – Серега протянул руку и крепко пожал мою ладонь. Я удивился. Ведь Ушаковы не ладят с Булгаковыми, а я, как бы, нахожусь на стороне последних. – Ты молодец, Вик. Не растерялся. Пусть в следующий раз за своим языком следит.

– Согласен, – кивнул я. – Поделом получил.

Мы вернулись к школе, откуда уже отъезжали автобусы и машины с учениками. Суматошный день закончился, принеся мне не только проблемы, но и законную гордость, что я не раскрыл свой Дар, не спасовал перед аристократским сынком, да еще нос ему расшиб. Пусть знает Волховского.

Нас встретила Света, мечущаяся разъяренной кошкой на крыльце гимназии. Схватив меня за руку, она потащила меня в сторону автомобильной стоянки.

– Где тебя леший носит? – сердито выговаривала она. – Я уже водителя два раза просила задержаться. Давай, быстрее садись!

Водитель в белой форменной рубашке с какими-то странными погончиками на плечах и плечевым шевроном с нарисованным гербом Булгаковых, меланхолично посмотрел на меня, пропустив мимо ушей вялое извинение (дети аристо не должны извиняться перед слугой), и закрыл дверь. С шипением рассерженной змеи створки захлопнулись, заурчал мощный мотор. Тяжелая длинная сигара автобуса осторожно выехала со стоянки, миновала распахнуты ворота гимназии и свернула на проезжую часть.

– Как ты? – Света села рядом и с тревогой глянула на мой распухший нос и наливающийся синяк чуть ниже глаза. – Я слышала, что вы друг другу кровищи пустили… Один другого стоите!

– Да нормально все, – мне было приятно осторожное прикосновение пальчиков Светы, хотя и больно. – Можно сказать, ничья.

Впереди над спинкой кресла возникла растрепанная голова Ромки. Он ощерился в улыбке, увидев во всей красе мою физиономию.

– Я слышал, как Егорка Дубровский на Кирю орал, что тот болван и позор семьи! – выпалил Ромка. – А что он сделал, а, Вик?

– Скройся! – грозно сощурилась Света. – Орешь на весь автобус!

– Дома расскажешь! – торопливо произнес «младший брат» и нырнул в кресло.

– Ну и зачем ты решил дуэль устраивать? – со старушечьими интонациями спросила Света. – Тебя же провоцировали, дурачка! Вот же попадет нам всем сегодня! Тебе-то в меньшей степени, а вот меня и Артема точно на «лесопилку» потащат!

– На лесопилку? – не понял я юмора девчонки. Совсем голова не соображает. Видимо, встряхнул ее Кирюша своим ударом. Корова бодливая! – А, не дошло сразу! Да за что? Ты-то при чем?

– Я тоже отвечаю за тебя, – Света наморщила лоб. – Ну, может и в меньшей степени, чем папа, но ты в нашей Семье, и уже с Дубровскими сцепился. В будущем твоя оплошность может дорого обойтись и тебе, и нам.

– Надеюсь, Кирилл не дурак, – пробормотал я. – Он же сам нарушил правило. А секундант не остановил бой. Кто же виноват, что Кир налетел на колено? Случай…

Водитель высадил нас неподалеку от особняка, и мы дружной семьей потопали через лужайки и кусты к дому. И чем ближе подходили, тем бледнее становилась Света.

– Ой, нам конец, – пробормотала она, замедляя шаг, как будто ноги перестали слушаться и внезапно отказали идти дальше.

– Старейшина приехал, – пояснил причину такой перемены настроения Ромка. Он вытянул руку и показал на черный приземистый автомобиль с угловатыми формами, отчего был похож на бронированную танкетку, которую в армии используют для перевозки и прикрытия мелких тактических групп. Видел я такую на страницах военного журнала, откопанного мною в той же приютской библиотеке.

Мы пересекли асфальтированную дорожку, проходившую вдоль застроек, и под взглядами охраны поднялись по лестнице в дом.

– Деда! – бросилась к живой высоченной башне в легком бежевом костюме Ленка. Она с визгом запрыгнула на Старейшину и вскарабкалась наверх, крепко обхватила его за шею.

– Ах ты моя стрекоза! – радостно заурчало чудовище, нежно обнимая хрупкое в своих жутких руках тело. Потом что-то прошептал и опустил Ленку на пол. Глянул на нас, сверкнув глазами из-под мохнатым бровей. – Здороваться-то будете, отроки? Или приличия забыли?

Людмила Ефимовна в простом домашнем сарафане, выглядевшая в нем как модельная красавица, слабо улыбнулась, оставаясь стоять в сторонке. Иван Олегович, сложив руки за спину, маячил позади старика на фоне широкого панорамного окна. Но и он не вмешивался в процесс приветствия младшими старшего.

– Здравствуй, дедуля, – потупив глаза, прозвенел голос Светланы. – Давненько в гости не заглядывал!

– Аха-ха! – затрясся в мелком смехе Старейшина. – Ты, как всегда, увертываешься от прямого ответа! Сказала бы прямо: еще бы сто лет тебя не видеть, хрыча старого!

Иван Олегович закашлялся и сделал большие глаза, чтобы дочка ничего не говорила в ответ.

– Для старого хрыча ты еще молод! – Света сложила руки поверх праздничного фартука.

– Дипломат, ей-богу, дипломат! – утирая слезы, проскрипел Семен Игоревич. – Ванька, твоей Светлане прямая дорога в МИД!

Булгаков-младший кисло улыбнулся. Не по себе опекуну, я вижу. Видать, до нашего прихода шел разбор моей безобразной выходки, которую лично я не считал таковой. Все же честно было! Разобрались по-своему.

Дождавшись, когда старик отсмеется, я и Ромка вразнобой поздоровались, отчего Старейшина поморщился, как будто над ним стая простуженных ворон пролетела. Впрочем, мое мнение об этом человеке уже сложилось, и я всерьез опасался силы, дремлющей в его руках. Надо же, открутить мне голову задумал! Пусть спасибо скажет, что еще вежливым остаюсь!

Семен Игоревич показал пальцем на замершего рядом Романа и пальцем показал направление, в котором тот должен исчезнуть. А я и Света остались на месте. Точно, «лесопилка» сейчас начнется! Меня тоже на разделочную ленту готовятся кинуть!

– Чего натворили? – сделал шаг в нашу сторону Старейшина. – Рассказывай, отрок, зачем с Дубровским решил дуэль устроить? Только не слюнявь мне тут про дворянскую честь или еще чего там! Какой ты, к псу шелудивому, дворянин?

Ладно, и эту обиду проглотим. Пока не сильно-то меня удивляет старикан. Грубый, наглый и уверенный в своем праве унижать тех, кто ниже его.

– Дубровскому не понравилось, что я толстый, – честно ответил я. – Мне не понравилось, что он неправ в своем высказывании. Мы решили провести дуэль.

– Не врешь, – одобрительно пророкотал Старейшина. – А кто додумался биться без магии?

– Я, конечно, – пожимаю плечами. – Сами же сказали, чтобы на провокации не поддавался. А Кирилл провоцировал, зуб даю.

– Ты зубьями не раскидывайся! – ощерился старик. – А то к старости без клыков и резцов останешься, дурачок! Свою уверенность надо подтверждать фактами. А они у тебя были? Я Кирюху знаю! Бестолковый и агрессивный хам! Старшие братья частенько своих врагов с его помощью на ристалище вызывали и кишки выпускали! Там же Егор учится, да?

– Да, – подтвердила Света, поежившись. Видимо, ей было нелегко под шквалом магических эмоций, исходящих от Старейшины. Мне-то по барабану. Любое аурное искажение, будоражащее пространство, разбивается о мою неприступную стену антимагии.

– Даже не буду говорить, как ты сглупил, новик! – старик оглянулся и взглянул на Ивана Олеговича. – Еще раз, Ванька, прошу! Поговори всерьез с этим опарышем! Объясни ему все тонкости наших отношений с другими Родами, покажи, кого можно мутузить кулаками, а с кем лучше подружиться. Пусть лишний раз промолчит, проглотит то дерьмо, которое на него еще не раз выльют, но сдержится! Потом рассчитается с обидчиками, когда время придет, понятно?

– Да, Старейшина, – кротко ответил Иван Олегович.

– А когда оно придет? – ляпнул я.