Клятва верности Книга 2 (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка"

Удивительны выверты судьбы. Хотя в неё Дантэн и не верил. Он считал, что сам направил потоки силы вселенной так, чтобы мир изменился, чтобы две судьбы пересеклись на одной планете.

Кто бы мог подумать, что одна просьба наставника может подтолкнуть атландийца к его личному счастью! А ведь он мог и полениться. Послать уважаемого сиона Тманга с его приглашением на Урнас и продолжить предаваться унынию. Но он прилетел! Страшно подумать, что было бы, если бы он не сделал этого.

Отгоняя непрошеные тёмные мысли прочь, Дантэн встал, отряхнул брюки и направился домой, наблюдая, как от крыльца стартует последний скайт посетителей. Его дом стал местом паломничества помощников Серафимы. А всё сион Тманг, который долго не мог понять, зачем Дантэн требовал ввода Симы в Совет Сильнейших, но сдался, когда Дантэн пообещал решить проблему с главой республики. Коварный план удалось провернуть незаметно за счёт сиары Заречиной-старшей, которая прибыла на Тошан с родителями Серафимы.

Любопытному атландийцу было приятно общество шикарной землянки, которая попросила политического убежища, так как совершенно не желала выходить замуж за настырного солдафона, как она неоднократно обзывала генерала Широполого. Тот не оставлял попыток завоевать сердце своевольной красотки, и Дантэн даже сжалился и подсказал что для этого нужно. Мары Захаровны хватило на две недели. Как только генерал пропал из её поля зрения, перестал присылать подарки и цветы, так сразу и загрустила строптивица, да и улетела домой, забрав родителей Серафимы. Дантэн успел вдоволь почувствовать себя настоящим зятем при сварливой тёще и понял, что земные анекдоты не врут. Иногда, конечно, утрировали, но суть отображали в полной мере. А ещё он понял нелюбовь Мары Захаровны к своей невестке. Невозможная зануда. Дантэн был готов расписаться под этим утверждением старшей Заречиной. И он проникся уважением к собранному и молчаливому отцу любимой. Тот остался доволен поездкой и теми условиями, в которых оставлял родную дочь. Лишь упрекнул её, что не стоило спешить и отказываться от гражданства Федерации, мало ли что может произойти в будущем.

Ход шагал, поправляя рукой волосы, норовившие закрыть обзор. Ветер усиливался, как обычно, к ночи. Атландиец всегда знал, какая погода ожидается, это привычка — всегда и всё контролировать и быть готовым ко всему. И то, что их ожидает в будущем с Симой, тоже, всё будет именно так, как он просчитал наперёд. Поэтому он всегда уверен.

Слишком долго он развлекался тем, что играл судьбами имперцев. Вычислял мятежников, не раз предотвращал свержения императора. Помогал секретным службам Земной Федерации отлавливать террористов, да и просто нарушителей спокойствия. Он был уверен в себе.

Правда, с появлением Симы многое приходилось переосмысливать, рассчитывать заново. Уникальная сила землянки была порой действеннее угроз. Её желание помочь всему миру, каждому, кто нуждался в ней, являлось именно тем качеством, что определило решение Совета. А всё началось с коварного сиона Тманга, который уже на третий день пребывания Симы на Тошане доверительно пожаловался девушке на Хода, красочно расписывая наивной ларне о том, как тяжело старому атландийцу нести ответственность за целую республику. И только Дантэн, как самый сильный среди атландийцев, может стать его преемником.

Ход видел этот разговор в воспоминаниях любимой и через призму чужих эмоций чуть сам не поверил в правдивость слов бывшего наставника. И вот в одну из ночей, когда хитрая землянка решила исполнить желание сиона Тманга, уверяя Хода, что главой быть не так уж и сложно, атландиец решил, что пора привести в действие давний план и всучить ответственный пост его сердобольной любимой. Сима, наверное, и сама не поняла, как неожиданно для неё Дантэн поймал её на слове, что даже она способна занимать такую должность. И вот под незримым давлением особенных возможностей Симы подчинять себе других, Дантэн заставил своих коллег пойти на немыслимый прецедент и сделать главой республики землянку!

А Иорлик слишком поздно раскусил коварный план Дантэна улизнуть, отвертеться от этой должности раз и навсегда. И теперь Серафима стала любимой народом главой республики. Удивительно мягкая, внимательная к каждому, она быстро завоевала сердца республиканцев, хотя, может, дело в её способности приманивать к себе слабейших? Ход усмехнулся своим мыслям. Всё очень удачно сложилось. Она правила всеми, а он лично ей. И все были довольны. Даже Иорлик, поначалу весь месяц выносивший мозг Дантэну своим ворчанием. Только вчера успокоился и улетел к себе на Урнас, что не могло не радовать Хода. Наконец в его доме воцарилась тишина и гармония. Не любил Сильнейший гостей.

Аранс выскочил на улицу, заметил Дантэна, чуть притормозил и почтительно попрощался с омераком до завтра. Секретаря пришлось делить. Никого больше терпеть рядом с собой Ход и не собирался. Глаб, конечно же, согласился, так как жалование увеличилось в два раза, а его ларна ждала ребёнка. И теперь он с нетерпением стал поглядывать в небо. Его подруга жизни каждый вечер забирала Аранса домой, когда узнала, что у Сильнейшего появилась ларна. Ход считал, что ею руководила ревность, хотя у атландийцев нет такого понятия. Да и по меркам республиканцев Сима болезненно выглядела, совсем и не красавица, впору пожалеть за неестественную худобу.

Внешний вид Симы многих вводил в заблуждение. И она часто приходила в бешенство, когда у неё откровенно пытались выманить деньги якобы недееспособные и обездоленные граждане. Жестокая землянка быстро решила проблему, назначая подобным атландийцам работы на благо общество, взамен обещая оплату труда. Дантэн гордился своей любимой.

Проводив взглядом серебристый бок скайта, унёсшего секретаря и его ларну, мужчина закрыл дверь на замок. Время посещений закончилось, и вряд ли появятся желающие потревожить чету Ход. Это было чревато сумасшествием, так как Дантэн снимал щиты и отпускал свою силу на волю. Жадным хищником его биополе разрасталось в поисках источника сходных биоритмов. Атландиец шёл по ступенькам вверх, туда, куда звала его сила.

Поднимаясь по лестнице на второй этаж, Дантэн краем глаза осматривал подарок императора Симе. Он всё же дорисовал свою картину, и любимая была в диком восторге от таланта Шшангара. Тогда атландиец, послушав совет Мары Захаровны, что лучшие друзья девушек — это бриллианты, стал дарить ей различные украшения, чтобы она позабыла об инкрустированном полотне. И это помогло. Сима так мило реагировала на подарки Дантэна, приплясывая, целовала его в губы и тут же примеряла, красуясь перед ним. Теперь осталось лишь уговорить ларну убрать картину в музей, где ей самое место. Ревновал ли Дантэн любимую к рептилоиду? Конечно нет, но ему не нравились такие знаки внимания. А Сима предложила устроить выставку в республике и даже уже говорила об этом с императором, правда, тот был пока не готов выставить на всеобщее обозрение свои труды.

Серафима опять решила засидеться за бумагами. Совсем забыла о нём. А ведь Дантэн был прав, когда говорил с бывшим наставником по поводу землянки. Она достойна должности главы республики.

— Почему именно она, а не ты? — возмущался пару дней назад Иорлик.

— Вы просили изучить силу землян, просили приглядеться, чтобы научиться. Я сделал лучше, я приручил эту силу и сейчас она работает на благо республики. Вы боялись в одиночку нести ответственность. Теперь вы не одни.

Сима сплотила членов Совета. В скором времени все они будут решать вопросы республики коллективно, а не как принято у республиканцев. Теперь каждый почувствует себя причастным, и груз ответственности не ляжет на одни плечи. В этом сила землян — в единении. Сима, как смерч, скручивает чужие биополя, влияет на каждого, подчиняя себе.

Дантэн знал, что любимая в курсе, как конкретно он её использует, и приняла его решение. Она за свободу слова, любительница посовещаться. Иорлику очень нравилось, когда Сима обращалась к нему по любой мелочи, прекрасно зная, что Дантэну лень что-то объяснять.