Нобору Ямагути - Водные духи клятв

Если считается, что матушка оставила престол незанятым, поскольку хранит память об умершем отце... я хочу последовать ее примеру. У меня нет желания становиться королевой или что-то в этом роде.

Однако снаружи через окна экипажа до нее долетали овации. Мазарини пробормотал, похоже, предостерегая ее:

- Весь народ желает вашего вступления на престол. Ваше Высочество, ваше тело больше вам не принадлежит. - Откашлявшись, он продолжил: - Итак, я осмелюсь повторить порядок церемонии коронации. Полагаю, вы не совершите ошибок.

- О, боги. Ведь всего-навсего надеть на голову корону, а такое преувеличенное внимание к церемонии.

- Пожалуйста, не произносите подобных вещей. Это - ритуал обретения святости. Церемония, которая демонстрирует миру, что вы принимаете на свои плечи власть монарха, преподнесенную нам Основателем. Стоит отметить, что эта традиция немного обременительна. - Мазарини важным тоном объяснил Анриетте порядок церемонии: - ...Итак, если вкратце пробежаться по плану церемонии, то Ваше Высочество двигается к вдовствующей Королеве, ожидающей у подножия алтаря. Как только Ваше Высочество произнесет текст клятвы Основателю и богам, ваша высокочтимая матушка возложит на вас корону. Считается, что с того момента все люди в Халкегинии, включая меня, будут называть вас "Ваше Величество".

"Клятву...

Разве не надругательство - клясться в том, что не лежит у тебя в сердце? - думала Анриетта. - Совершенно не могу представить, что мне подходит роль королевы. Эта победа... победа возле Тарба, которая предрешила мое возведение на трон, произошла не благодаря моим лидерским качествам, а благодаря находчивости опытных генералов и Мазарини. Я всего лишь была предводителем, ничего больше.

Если бы Уэльс был жив, что бы он сказал, увидев меня сейчас? Меня, собирающуюся стать королевой. Если бы он увидел меня, вынужденную подняться на вершину власти...

Уэльс.

Мой любимый Принц.

Единственный человек, кого я любила.

Ни в прошлом, ни в будущем не произнесу я слова клятвы, исполненной искренними чувствами... Единственная такая клятва была произнесена на берегу озера Лак Д'Ориент".

Как только она погрузилась в такие размышления...

Ни великая победа, ни блеск коронации уже не радовали сердце Анриетты.

Она рассеянно уставилась на пергамент, который держала в руке.

Это было письменный отчет, выполненный на днях по распоряжению Принцессы. Его составил один из охранников, на которого была возложена обязанность допрашивать военнопленных. Он записал рассказ драгуна, сбитого истребителем Зеро, которым управлял Сайто.

По-видимому, попавший в плен альбионский драгун рассказал, что всех его товарищей одного за другим сбил вражеский драгун, который проворно маневрировал и применял мощную атакующую магию. Однако такого драгуна не было в армии Тристейна.

Похоже, охранник, которого беспокоили данные вопросы, продолжил расследование. Далее был записан отчет из деревни Тарб.

Рапорт свидетельствовал: как было выяснено, то, чем управлял неизвестный драгун, было магическим артефактом, называемым "Панцирь Дракона" и хранившимся в деревне. Однако, как следовало далее из записей, вероятно, это был не волшебный предмет, а неизвестная летающая машина.

Далее было указано: тем, кто управлял машиной... был мальчик-фамильяр мисс Ла Вальер, давней подруги Анриетты.

И... это навело на мысль относительно света, который уничтожил тот вражеский флот. Тот самый свет возник неподалеку от места, где летал этот неизвестный механизм. Охранник выдвинул смелую гипотезу. Ее смысл был таков: не привели ли мисс Ла Вальер или ее фамильяр к появлению этого света?

Однако, гипотеза - это всего лишь гипотеза, и, похоже, охранник колебался, пообщаться ли ему напрямую с этими двумя ребятами или нет. Рапорт заканчивался в такой форме, что ожидается решение Анриетты.

Тот самый свет, который принес мне победу.

Вызывающий головокружение свет, как если бы на врага опустилось солнце.

Как только Принцесса вспомнила о том странном свете, ее сердце затеплилось.

- Была ли это ты, Луиза? - тихо прошептала Анриетта.

* * *

Итак, теперь заглянем в Академию Волшебства. В отличие от столицы, бурлящей по поводу победы, здесь царит обыденность в атмосфере обычной рутины. Во время завтрака от Директора Османа прозвучало поздравление по поводу победы возле Тарба, однако кроме этого никаких специальных праздничных мероприятий не проводилось.

Все-таки, это было учебное заведение, поэтому оно не имело отношения к политике. Несмотря на разгар войны, ученики в некотором отношении чувствовали себя не обремененными этой проблемой. Для дворян Халкегинии войны были в известном смысле постоянным событием. В любое время кто-то с кем-то устраивал стычку. Если что-то начиналось, в Академии возникала шумиха, однако когда военные действия утихали, все возвращалось на круги своя.

А в это время во дворе Вестри, где не бывает особо людно, происходила маленькая война.

* * *

Сидя на залитой солнечным светом скамейке, Сайто развернул сверток, который держал руках. Его лицо просияло.

- Потрясающе! Шарф!

У сидевшей рядом Сиесты зарделись щеки.

- Знаешь? Ведь в том самолете, правильно я сказала? Когда в нем летишь, по-видимому, холодно?

Уже шел четвертый час после полудня. Сиеста вызвала Сайто в малолюдное место - двор Вестри, поскольку у нее было некий предмет, который она хотела вручить мальчику.

Подарком оказался шарф. Белоснежный шарф. Мягкий, словно кожа Сиесты, и, по-видимому, теплый.

- Угу! Когда открываешь фонарь, то становится холодно.

Сайто попробовал обмотать шарф вокруг шеи для эксперимента. Было начало лета. Однако высоко в небе холодно. А когда открываешь фонарь кабины - тем более. Во время взлета и приземления мальчик высовывал голову из кабины, поскольку ему было необходимо поглядеть вниз. В отличие от современных самолетов у него не было возможности всегда пилотировать из закрытой кабины.

На белой основе шарфа черной шерстяной нитью были выполнены крупные иероглифы. Они были похожи на японский алфавит, однако это была письменность Халкегинии, значительно отличающаяся по духу.

- А это что за надпись?

- Это? Аа, ты не можешь прочесть эти знаки, поскольку прибыл из другого мира. Знаешь ли, это... написано твое имя.

- Правда?

Сайто был тронут. Аа, значит, так мое имя пишется символами этого мира... Он пристально вгляделся в надпись. Она состояла из четырех символов. Если эти знаки прочесть по порядку, вероятно, будет произнесено имя "Сайто". На небольшом удалении были написаны еще шесть знаков.