Исаев Карнов - Страх святых

Отцу Барезу это очень не понравилось, но взвесив все доводы молодого герцога и стараясь не выдавать вспыхнувшего гнева, он как можно миролюбивее произнёс:

– Тебе ли, сын мой, не знать чем всегда занимается святая церковь? Мы её хранители, непреклонно боролись и будем бороться со всеми слугами и пособниками дьявола огнём неугасимым. Вот эти нечестивцы стали его пособниками, предав истинную веру, – аббат указал на связанных. – Их ждёт огонь очищающий.

– Да ладно? – воскликнул Снегиан с усмешкой. – В городе таких тысячи, а провинились только эти? Что-то не похожи они на прислужников сатаны!

– Они истинные слуги дьявола! Продолжайте! – горячо провозгласил инквизитор двум стоявшим без движения гермийцам. Те потянулись к пленникам желая отправить их к столбу.

– А ну стоять! – приказал им магистр, выхватив меч из-за пояса, рыцари остолбенели, старый аббат тоже взирал на блеснувшую сталь.

– Думается мне, вы жестоко ошиблись, святой отец, – бросил с коня герцог, велев гермийцам разрезать узлы верёвок на руках приговорённых.

Что те и сделали.

– Я своей волей объявляю этих людей свободными, ибо никаких свидетельств их сговора с дьяволом не нахожу, – произнёс Снегиан. Его слова просто взбесили отца Бареза, он начал протестовать так громко, что едва не перешёл на крик:

– Как вы смеете вмешиваться в дела святой церкви? Кто вам позволил? Это святотатство! Всё что хотим делать мы, хочет делать Бог! Идти против воли церкви, значит идти против воли Божьей!!! Именем Господним, я очищаю эту землю от порождений сатаны, его демонов, его слуг. А вы не имеете права мешать мне!

Прозвучавшая грозная тирада только рассердила человека, который привык к тому, чтобы все его приказы выполнялись быстро и беспрекословно.

– Во-первых, вы ошибаетесь, святой отец, я имею полное право мешать вам, если того захочу! Потому как сам папа, Его Святейшество Раш второй, возложил на меня миссию освобождения Гроба Господня и святой земли, дав право везде поступать по усмотрению своему! А я желаю, чтобы этих людей отпустили по домам, ведь здесь одни только женщины и старики с детьми. Вам не кажется, что дьявол слишком поторопился принять в слуги не крепких воинов, а самых беззащитных созданий? А может быть, он просто поглупел? К тому же полагаю, что я прав как никогда! Ведь не далее как вчера, я лично видел истинных поклонников сатаны, отбивая этот город у них шаг за шагом. Они же постоянно пытались проломить мне голову или перерубить шею да так что меня спасало лишь чудо. Посему приказываю отпустить этих мирных людей и это моё последнее слово!!! Или вы будете спорить со мной? – выпалил Снегиан, грозно взирая на священника, тоже не дружелюбно смотревшего на него снизу. Наступила минута гнетущего молчания, правая рука папы и магистр светоносцев сверлили друг друга глазами, пока, наконец, аббат не сдался, желчно велев гермийцам отпустить перепуганных пленных. Они сразу разбежались, затем не прощаясь со священником ускакал их спаситель, оставив того скрежетать зубами от обиды, злости и бессилия. Очень жаль, но благородный Снегиан не мог спасти всех несчастных, кого святая церковь сочла виновными в сговоре с дьяволом. Инквизиция свирепствовала в захваченной Мине. В итоге её богоугодных казней сотни ни в чём не повинных людей приняли мученическую смерть на кострах во имя господня…

Ночь окутала чёрным покрывалом всё вокруг, к её приходу серое небо очистилось от беспроглядных туч, что царили весь день. Стала видна яркая похожая на кусок белого льда луна. По всему лагерю светоносцев полыхали огни, выбрасывающие в ночное небо снопы красных искр. Где-то возле костров не было не единой живой души, а где-то сидели люди.

– Вот ведь заварушка выдалась… Сколько народа полегло! – задумчиво проговорил Анрис, потерев свои чёрные усы здоровой правой рукой омытой кровью. Левая, вскользь задетая бутарской саблей не двигалась и была перевязана под дельтовидной мышцей самой обыкновенной тряпкой для остановки крови. Перед ним сидело четверо сослуживцев доедавших свой ужин из баранины.

– Сколько народу полегло… – повторил жгучий брюнет, уставившись в небеса без единой звёздочки.

– Да, помилуй господи, – возвёл руки к небу длинноносый Леу. – Сами-то как уцелели, не понимаю. Жизнью каждое мгновенье прощался, когда подступили к нам неверные и сказать страшно, что я пережил. Наверное, в самой преисподней у чертей на сковородке жариться не так страшно, – предположил он, поглаживая свои раны.

– И я в себя придти не могу. Всё перед глазами вижу, как куски мяса человеческого разрубленные летят, руки, ноги. Вижу, как кровь ручьями хлещет из нас да из них. У меня же ведь вся накидка и латы, и оружие, и лицо в крови выпачкались, словно водой умылся. А под конец меня чуть лошадь с перебитыми ногами не придавила, как раз на голову падала. Слава всевышнему, увернуться успел, – рассказал беззубый Осагон.

– А вот другу твоему видать не помог господь. Нету нигде Храбора, никто из наших его не видел. Скорее всего, зарубил беднягу какой-нибудь язычник, иначе давно объявился бы, – заметил Леу, глядя на израненного в затягивающихся шрамах сослуживца.

– Ага, и малышу нашему недолго осталось, если сейчас не отдаст богу душу, то к утру отойдёт точно, – сказал Анрис.

Арамон припомнился семнадцатилетний блондин, который сейчас лежал не живой не мёртвый в шатре весь в крови. У него была серьёзная рана живота, говорить он не мог, только стонал.

– Жалко парня, жить да жить бы… – пробормотал тузец.

– Ничего не поделаешь приятель, зато на том свете райское блаженство ему обеспеченно. Он же ради него воевать пошёл, – тихо проговорил усач.

К ним подсели ещё несколько рыцарей-пехотинцев, кто с ногой, разрубленной до кости, кто без глаза, задетого бутарской стрелой. Редко можно было встретить счастливца совсем не пораненного в бою, один из которых был Арамон. Удивительная насмешка судьбы над человеком, специально залезшим в самое пекло сражения, ищущего там смерти для себя, но не получившего не единой царапины.

– Ну и денёк сегодня сумасшедший прямо, – сказал подсевший недавно воин с разбитой ногой.

– Ничего, нормальный денёк вышел, хоть побегать пришлось здорово. Зато карманы набили золотом, – отозвался его сосед.

– Я сегодня целую улицу вычистил, – довольно улыбнулся Анрис, показав всем пригоршню золотых монет, изделий и женских украшений.

Воин со шрамом на щеке отвлёкся от своих размышлений.

– Неужели вы всё это отняли у людей? – спросил он, глядя на неброский блеск золота в ладони брюнета.

– Конечно, а ты как думал? Сами-то они не станут всё отдавать! Пришлось припугнуть их вот этим… – ответил тот, покачав боевым топором.