Татьяна Рябов - Гоша Каджи и Алтарь Желаний

Его вечные обидчики стояли к нему спиной и хохотали, тыча своими сосискообразными пальцами в девчонку младше их года на два-три. Она плакала, размазывая слезы по слегка чумазому лицу, словно таким образом собиралась смыть обилие веснушек, вольготно рассыпавшихся по обе стороны от вполне симпатичного носика.

Гоша признал в ревущей девчушке соседку из дома напротив бабушкиного. Они с мамой поселились там года два назад, но Каджи так ни разу и не удалось толком поговорить с этой девчонкой. Хватило одного только раза что-то у нее спросить, даже буркнув сперва неожиданно для самого себя: «Привет». Девчонка же в ответ уставилась на его серебристую прядку, вытаращив глаза. А потом уронила свою любимую куклу на асфальт и стремглав умчалась домой.

Вот теперь эта кукла и висела высоко у нее над головой, раскачиваясь на ветке. Пан постарался на славу.

Злость, вроде бы начинавшая уже успокаиваться, опять вскипела с новой силой. Гоша подлетел к компании, словно тропический ураган. Сшиб одного ударом кулака в ухо, второму, согнувшемуся от смеха, наподдал коленом по пятой точке. Он естественно перестал смеяться и в недоумении растянулся на земле. А Каджи, решительно перепрыгнув через него, оказался между остальными злодеями и девчонкой, кажется Кристи ее имя. Да, точно, Кристина! Однажды парнишка слышал мельком, как мама звала ее домой обедать. А вот отца Кристины он ни разу не видел и не слышал. Возможно, что его и нет совсем…

— Сладили, бугаи, впятером у девчонки куклу отнять?! — Ноздри прямого и тонкого носа Гоши, раздувались от едва сдерживаемой ярости. — Вот теперь попробуйте еще разок!

И Каджи резко выбросил вперед левую руку, намериваясь залепить от души по щеке самого Пана, а затем так же ласково правой врезать ему в челюсть. Только планам не суждено было осуществиться. Пан, как ловкий уличный боец, успел отпрыгнуть назад.

А Гоша, вместо того чтобы продолжать теснить противника к забору, оторопело уставился на злосчастную куклу, невесть как оказавшуюся у него на ладони. Он машинально протянул руку за спину, отдавая Кристи ее подругу, а сам непонимающе уставился вверх. Куклы, до этого момента крепко засевшей в переплетении ветвей со слегка пожелтевшей листвой, естественно не было.

Зато появились новые жизненные ощущения. Во-первых, Каджи резко оглох на левое ухо, повернутое к противнику. А потом парнишка понял, что может ощущать раздельно боль и в ухе, по которому приложились кулаком, и в отбитой при падении на утоптанную землю заднице. И он не обрадовался ни тому, ни другому, ни вместе, ни по отдельности.

Но и блицкриг противника так же резко был сломлен. Хотя они впятером уже собирались вдоволь покатать Гошу по пыльной тропинке как футбольный мячик. Но вдруг случился полный облом! Котенок с забора прыгнул.

Да прыгнул как-то уж слишком хитро. Он стремительно вырос между драчунами, мгновенно отделившись от себя самого крупно выросшей тенью, и уже материализовавшись в другом месте в виде пантеры.

Она была прекрасна! Шерсть переливалась синеватой чернотой с блуждающими по ней серебристыми искорками. Усы хищно подрагивали приподнятые вверх утробным рыком. Желтоватые зубы оскалены, а клыки как будто удлинились прямо на глазах, превратив ее в саблезубую пантеру. И тонкий хвост черной плеткой охаживает хозяйку по бокам в нетерпении драки. А уж глаза, каковы! Лучше никогда не встречаться с ними один на один на узкой тропинке жизни.

Всего этого вполне хватило, чтобы уже через миг стадо обезумевших кабанов — подростков, не разбирая дороги, стремительно уносилось прочь от места схватки. Они сейчас с легкостью побивали одновременно и мировые и олимпийские рекорды по скоростному драпанью. Только пятки сверкали, да кусты трещали.

А пантера развернулась в сторону Кристи, и быстро уменьшаясь в размерах, направилась к ней. Каджи резво вскочил на ноги и на этом силы его покинули. Мальчишка просто застыл пенек пеньком. Правда, ничего страшного потом не произошло. Уже знакомый пушистый котенок потерся боком о ногу девчонки, изумленно хлопающей ресницами, и смешными прыжками помчался гонять воробьев. А Гошу окатила с головы до ног нежно-теплая волна, которую описать словами невозможно. Ну, чуть-чуть напоминает термоядерный взрыв, слегка так. И Каджи как-то сразу перестал притворяться идолом с острова Пасхи.

— Спасибо за Леру, — голосок у девчонки оказался тоненьким, но на удивление спокойным и серьезным, несмотря на все недавно происшедшее. — Она вообще-то умная и храбрая, могла бы и сама спуститься. Вот только не захотела почему-то.

Под конец монолога голос девчонки опустился до застенчивого шепота. Но все равно Кристина, строго нахмурив брови, укоризненно посмотрела на свою подругу Леру, устроившуюся у девчонки на руках. Вид этой показной строгости, да еще при чумазом лице и неимоверно растрепанных рыжих локонах, был до того смешным, что Каджи едва не рухнул обратно на землю, корчась от смеха.

Кукла видимо не хотела выяснять отношения при посторонних и благоразумно промолчала на упреки Кристи. А Гоша усмехнулся про себя, отметив для памяти, что оказывается не все вещи только и ждут момента, как бы почесать языками. Но вслух парнишка сказал другое:

— Кристи, давай руку. Я тебя до дома провожу. Ты чего это так далеко играть забралась? Мамка вот узнает, влетит тебе…

Кристина ничего ему не ответила, только хитро прищурившись, глянула на мальчишку быстренько, сверкнув бездонными озерами зеленых глаз.

А по пасмурному небу неожиданно пронеслась очень яркая и от того прекрасно видимая даже днем и в такую погоду комета. Сама она была скорее похожа на черную дыру в миниатюре, но оставила после себя странно извивающийся серебристый след-хвост. А через некоторое время и он стал медленно таять. Даже скорее не так, серая мрачность неба просто выпила его, как стакан вкусного сока, не спеша и наслаждаясь.

Дети же отправились на Лебяжью улицу, крепко взявшись за руки. Маленькая ладошка девчонки была мягкой и очень теплой, почти горячей. Всю дорогу они просто и ненавязчиво промолчали. Гоша озабоченно хмурился, а Кристина наоборот загадочно улыбалась, едва приподняв уголки губ. Но, уже поднявшись каждый на свое крыльцо, они почти одновременно оглянулись назад. И именно тогда ребята и осознали главное волшебство из всего того, что сегодня произошло. Они с этого самого мгновения уже не каждый сам по себе в этом огромном и, чего скрывать, опасном мире. Теперь они есть друг у друга. ОНИ — ДРУЗЬЯ.

Глава 2. Родственничков заказывали?

Дом номер 4 «Ф» смотрелся теперь совершенно иначе, чем вчера вечером допустим. Или другими глазами, так будет точнее. За его убогой видимостью прорисовывались совсем другие черты характера: древность, величие и, главное, — волшебность.