Джеффри Лорд - Шпион ее Величества

Нужная ему дверь оказалась незаперта. Он вошел; Мари Вонг сидела на кровати, скрестив стройные ножки в красных бриджах. Насколько Ричард мог разглядеть в полумраке, на ней была того же оттенка красная блузка, копну смоляно-черных волос удерживал металлический обруч. С момента их последней встречи она стала совсем взрослой, и наивно-детское выражение миловидного лица — то, что так привлекало в ней Блейда раньше — исчезло. Но притягательности ее это не убавило, скорее даже наоборот. Черты ее заострились, стали более суровыми — теперь перед ним была двадцатилетняя женщина, готовая, не склоняя головы, встретить любое испытание.

Она поднялась, медленно, по-кошачьи потянулась, потом подошла к двери, повесила что-то на ручку с внешней стороны и повернула ключ в замке.

— Теперь нам не помешают…

Голос ее тоже стал ниже, бархатистей, однако в нем промелькнули нотки усталости. Она сбросила сандалии, опять устраиваясь на кровати.

— Чего стоишь… Садись…

— Блейд поискал глазами, куда бы сесть, но не нашел ничего лучшего, как взгромоздиться на кровать рядом с ней; пружины дряхлого ложа жалобно скрипнули. Прикоснувшись к девушке, он почувствовал, как ее мышцы напряглись под тонкой тканью; спустя секунду она расслабилась.

— У тебя что-то есть ко мне? Какое-то дело?

— При встрече с тобой все дела отходят на второй план…

Она тяжело вздохнула:

— Не надо, а?.. Если бы что-то не стряслось, я бы тебя еще два года не видела. Так что случилось?

— Я должен встретиться с твоим отцом.

— Ты уверен, что повод достаточно серьезный? Его сейчас нет в Сингапуре, и я не знаю, когда он сможет повидаться с тобой, — она сделала паузу. — Я чем-нибудь могу помочь?

— Боюсь, это не спасет меня от встречи с твоим отцом. И дело действительно срочное.

— Ты полагаешь, оно такое важное, что я не должна знать о нем?

— Извини, но это — не мой секрет…

— Тогда я позвоню через пару дней. Возможно, я буду знать что-либо точнее о планах отца. Но мне кажется, что ты все равно мне об этом расскажешь… и скоро! Больше тебе нечего добавить?

— В общем-то, да…

— Конфуций сказал: краткость идет под руку с мудростью. Тогда начинай…

— Что начинать?

— То, за чем сюда другие ходят… Должны же мы соблюдать конспирацию!

Она потянулась куда-то в сторону, и без того скудный свет погас. Он осторожно снял с ее головы обруч: водопад иссиня-черных волос обрушился им на плечи, лица, руки, закрывая, сковывая их друг с другом, отделяя черной пеленой от всего мира. Гладкая щека девушки скользнула по щеке Блейда.

Его большие руки осторожно гладили ее тело, сначала — сквозь воздушный флер ткани, потом начали ласкать нежную кожу. Он словно боялся ощутить перемены, произошедшие за эти годы; но даже такой придирчивый эксперт не мог поставить ей ничего, кроме высшего балла. И тогда место рук заняли губы.

Он чувствовал в волосах девушки терпкий привкус какой-то косметики; его губы спускались по этому водопаду к точеным линиям шеи, в которой, пожалуй, европейского было больше, чем азиатского; потом они задержались в треугольнике хрупких ключиц. Блейд ощутил твердость и напряжение прохладных маленьких грудей, и двинулся проверенным маршрутом к стройной и тонкой, даже для азиатки, талии, стал спускаться дальше, целуя ей спину…

Вскоре он зарылся лицом меж ее ягодиц — тогда как язык его продолжал свое путешествие вниз — и по телу Мари пробежала дрожь. Блейд откинулся на подушки, предоставив ей инициативу и приглашая начать игру; сам он смотрел на происходящее почти отстраненно, как бы со стороны. Он машинально отметил, что за прошедшее время к ее темпераменту добавился опыт; она входила в начальную пору расцвета, в тот период, который у самого Ричарда прошел еще в колледже. Жизнь тогда кажется прекрасной и созданной исключительно для наслаждений… Потом годы и трудности изменят девочку, как изменили его, но сейчас она должна получать все, что захочет.

В пробивающемся откуда-то светлом лучике их тела блестели от пота. Она дышала хрипло и тяжело, но двигалась по-прежнему неутомимо. Ее острые ноготки почти до крови впились в грудь Блейда, когда он понял, что может не выдержать следующего раунда — да и она, пожалуй, тоже.

В момент кульминации девушка откинулась на спину, Ричард напрягся, подавшись вперед, чувствуя всем изнемогающим телом давно не испытанное блаженство. Она вскрикнула и замерла.

Прошло с четверть часа Мари, уже одетая, стояла у двери.

— Ну мне пора идти, — сказала она.

23 мая, двумя часами раньше, Гонконг

— Я не могу согласиться на контроль за моим экспортом из «Золотого треугольника».

— Не кажется ли вам, Вонг, что теряя в малом, вы сможете выиграть в большом?

— Я не понимаю ваших намеков. Если вы хотите заключить сделку, предложите что-нибудь взамен, мистер Мацумото.

24 мая, Сингапур, склад № 29

Теперь серый «линкольн» Блейда стоял на обочине Северного шоссе. Он проторчал здесь несколько часов, уже не надеясь дождаться груза. Лишь когда прозрачная фата сумерек затянула холмы, окружающие Сингапур с севера, на шоссе, уже пустом в этот час, показалось то, что его интересовало. Со стороны нового порта двигался тяжелый грузовик, и кузов его был заполнен чем-то массивным, какими-то предметами неопределенных очертаний. Низкий, трехосный, изрыгающий белесые клубы солярового дыма, он казался древним драконом, выползшим на современную магистраль.

Грузовик свернул с шоссе, разведчик же, под защитой невысокого кустарника, стал медленно пробираться за ним. Тяжелая машина остановилась прямо посереди широкого складского двора, пригасив фары, Ричард уже думал, что сегодняшний сеанс окончен, как непонятно откуда вывернул автокар.

Он поддел сзади лапами контейнер (что же там было еще — кроме треклятого плутония?) и потащил его куда-то в недра склада. Не успел он успокоиться там, как шофер грузовика вновь включил фары, машина развернулась и издавая страшный рык, сравнимый разве что с ревом стратегического бомбардировщика на старте, вновь выкатилась на шоссе. Обдав Блейда зарядом страшной вони, она пронеслась мимо и исчезла.

Прошло еще полчаса

Совсем стемнело.

Со стороны склада никто не вышел.

Оставить большую охрану — значит, привлечь к себе излишнее внимание, нарушая главнейшую заповедь конспирации. Блейд справедливо предположил, что вряд ли на складе больше двух стражей, к тому же, они чувствовали себя в полной безопасности. Правда, зная суровые правила внутреннего распорядка восточно-азиатских мафиозных кланов, разведчик не надеялся, что они через час-другой пойдут навестить девочек или совершат турне по местным кабакам, так что дальнейшее ожидание было бесполезным. Он потянулся, на миг расслабив затекшие мышцы и, пригнувшись, направился к складу.