Мария Суворкина - Грязное золото победы

Меч замолчал. Минут на пять, — но мне они показались часами.

«И что теперь? — устало спросил он меня. — Останешься здесь до тех пор, пока…»

«Не знаю. Сейчас пойдем на автобус… Вот до дома доедем — там и посмотрим. Я тогда сказала, что заеду попрощаться. Но здесь уж точно не останусь».

«И то хлеб», — вздохнул Меч, огорошенный новостью. Впрочем, неудивительно. Вряд ли его предыдущие Хранители такое отмачивали. Но я дала слово.

«По-моему, глупо соваться в другой мир без НЗ. Запасемся в деревне, возьмем у брательника туристическое снаряжение».

«Это хорошая мысль, — одобрил он. — Кто знает, где нас выкинуть может? Окажемся на вершине Харионов — вот тогда будет весело. Это горы такие, — тут же пояснил он. — Самые высокие в Анлионе. И самые жестокие. Столько там народу погибло…»

«Спасибо, Солнце, ты умеешь утешать, — с сарказмом говорю я. — Что еще?»

«А я почем знаю? Меня там две тысячи лет не было… Многое у вас за это время изменилось? Во-от! Думаешь, там меньше перемен?»

Перемен! — требуют наши сердца.Перемен! — требуют наши глаза.В нашем смехе и в наших слезах,И в пульсации вен:«Перемен!Мы ждем перемен!», —

напевала я старую песню Цоя, вдруг пришедшую на ум. В тему, впрочем…

«Ничего песенка, — оценил, называется… — только тебе, похоже, по ушам медведь пробежался».

«И сама знаю! Нет бы утешить…»

«Ха! Ты только с эльфами соревноваться не вздумай».

«С эльфами?! Так в Анлионе и эльфы живут?! Чего это ты молчишь, а?»

«Да ничего… Они — вечные противники магии Предела, которую тебе предстоит освоить. И, естественно, твои враги. Давние враги, между прочим.

А поскольку живут они по три-четыре тысячи лет, могут встретиться и такие, кто видел и помнит предыдущего Хранителя. Как тебе такой расклад? Учитывая, что эльфам от него ничего хорошего не было. Хорошо, если на молодого эльфа нарвешься, они любопытные… А старые сразу стрелять начинают. Об эльфийской меткости ты знаешь».

«Чем дальше — тем веселее… Ладно, Солнце, потопали на остановку, что ли? Пора уже».

«Не бойся, не опоздаешь».

«Слушай, — почти через полчаса нарушила молчание я. Неразговорчивый у меня Меч какой-то. — Почему же вы с Драконом не помешали прошлому Хранителю? Тогда б и эльфы не были так враждебно настроены».

«А он не слушал, — признался Солнце. — Ни меня, ни Дракона… Тем более что мы не особо-то и протестовали, сами думали, что перворожденные слишком зарвались. Вот и получили… Незадолго до того, как Воитель ушел из мира, эльфы начали страшные бунты, вырезая порой целые деревни и маленькие города. Мстили за своих, убитых Арлингом».

«Кем?»

«Арлингом. Так звали моего прежнего Хранителя. Странно, что нам вообще удалось дойти до Дракона, этот парень умудрялся влезть во все дыры, которыми щерился мир».

«Чтоб ему пусто было, — пожелала я. — И как теперь с эльфами разбираться? Поэтому они магию Предела не любят?»

«И поэтому тоже… Так что нам придется нелегко. Но надо торопиться».

«Куда? За нами что, волки гонятся?»

«Хуже».

«Вот как? И что же?»

«Боюсь, что готовится Слияние всех частей Предела… Я знаю, что проснулись все Мечи, почуяв своих Хранителей. Как только они встретятся — все уйдут на поиски Дракона. Пока этот мир покинул только Черный».

«Хех. Значит, ты номер два?»

«Ну да. Только если ты долго тут канителиться будешь, то как бы не стать номером девять. А я говорил, нам, возможно, потруднее придется, чем прочим».

«Чего еще Арлинг натворил такого, чтоб мне жизнь медом не казалась?»

«Увидишь», — многообещающе сказал он. Что-то мне это уже не очень нравится…

Слово за слово — мы и не заметили, как добрались. Осталось отмахать полтора километра по железной дороге — и дома. Самое паршивое, что могло случиться, разумеется, случилось. А именно — сильный западный ветер в лицо, швыряющийся мелким колким снегом. Погодка, блин! Да и вечер, когда семейство соберется, обещает быть веселым…

Началось все по обычному сценарию «Как сдала?», и дальше по списку: «Неужели?» «Почему?» «Недоучила!»

Понеслась… Интересно, это когда-нибудь закончится?

«Слушай, и каждый раз так?» — заинтересованно спросил Меч.

«Почти. Иногда спокойно — если „отлично“ получу. За четверку тоже нечто подобное. Но эта тройка прибила мою стипендию, так что сам понимаешь…»

«Повезло тебе. Долго терпеть будешь?»

«Да ладно. Пусть выговорятся…»

Пусть. Я ведь вижу их в последний раз… наверное… На Земле меня держало только обещание попрощаться. И ничего больше. В темном углу коридора уже ждал заранее собранный походный рюкзак, нагло стянутый у брата. Как, впрочем, и нехитрое туристическое снаряжение — спальный мешок, котелок, классный армейский ножик (Меч только хмыкнул, увидев его)… В общем, все, что могло понадобиться в новом мире. Заранее «очистив» пластиковую карточку, я оставила брату три тысячи, чтобы как-то скомпенсировать ущерб.

— Еще долго? — спросила все же я после получаса выволочки. Впервые все это меня совершенно не трогало… М-да, здорово-то как…

Родные как-то внезапно замолчали и переглянулись.

— Куда-то торопишься? — влез брательник.

— Да. Мам, помнишь, я говорила, что однажды могу уехать? Далеко и надолго. Так вот, я уезжаю.

— Сейчас?

— Нет.

«Что?!»

«Солнце, если я скажу „да“, меня свяжут по рукам и ногам. Этого хочешь?»

— И когда же?

— Скоро. На каникулы не останусь — меня ждут.

— Кто, интересно?! Никуда ты не поедешь! «Картина Репина „Приплыли“… Меч, что скажешь?»

«Скажи „пока“ — и валим!»

— Кому надо — те и ждут. Я уеду завтра. Возможно, навсегда. И вообще, сюда я приехала только для того, чтобы попрощаться. Помнишь, я обещала…

«Завтра?!»

«Меч, до полуночи — два часа. Потерпим?»

Надо было все-таки часика полтора повременить с рассказом… Уй. Отпускать меня никто никуда не собирался, тут уж все встали на другую сторону баррикады. Но, к счастью, все решили, что я собираюсь ехать с утренней маршруткой.

Три минуты первого. Подождав для верности еще минут пять, — часы спешат, чтоб их уронило — я влезла в прочные удобные ботинки, выкопанные из завалов демисезонной обуви, и накинула легкую куртку.

— Ты куда?

— Ушла, — привычно бросила я на ходу. Только вот не думала, что на этот раз слово прозвучит буквально. — До свидания.

Подхватив рюкзак, я вышла на улицу и поежилась. Все же весенняя куртка от пусть и легкого зимнего морозца — не защита.

«Что теперь делать?»