Владимир Свержин - Семена огня

Под стать благородному воину его дама. Ее лазурное, расшитое серебристыми цветами верхнее платье, какие изредка привозили с Востока, золотая фибула в перегородчатой эмали, скреплявшая плащ, — все говорило о высоком положении девушки и оттеняло ее замечательную красоту.

Можно спорить, что первой мыслью, пришедшей большинству бородатой стаи загонщиков, была: «А не отобрать ли у незнакомцев все эти красивые и полезные штуки? Зря, что ли, везли они все это в такую даль? Будут сопротивляться — здесь же, под вязом, можно и прикопать». Но следующие две мысли прогнали первую, как хозяин — шелудивого пса: во-первых, добычей придется делиться со всеми — таков старинный воинский обычай. И, во-вторых, кто-то там, за спиной этой, и, вероятно, других гончих стай, приказал сообщать обо всех, кого удастся поймать в облаве. И горе тому, кто ослушается приказа!

— Кто такие?! — грозно хмурясь и нехотя отводя взгляд от дорожных тороков у седел незнакомцев, крикнул старший, с косами на месте бороды. В сумах неведомых путников, верно, было еще много интересного.

— Сержант… — заслышав привычный командный тон, подобрался Карел зе Страже.

— Олух чешского президента, что ты несешь?! — полетело на канале закрытой связи, но вслух уже звучали совсем иные слова:

— Молодой господин — сэр Жант из Корнеборо! Сын властителя Нурсии Жанта Третьего, высокородный герцог и наследник престола. Он станет разговаривать лишь с тем, кто равен ему.

Хмурый бородач перевел взгляд на Лиса.

— Но, если шо, спрашивайте, я ему передам, — заметил тот.

А в голове у Карела в это время звучало:

— Куда тебя несет неведомая сила? Шо за детский сад? А скажи-ка, милый мальчик, — голос Сергея приобрел сюсюкающие интонации, — как тебя зовут?

— Ну, я растерялся, он как гаркнет!

— В этих условиях растеряться и потерять голову — одно и то же.

— А можно вопрос? Нурсия — это где? — поинтересовался обескураженный принц и наследник.

— Вот у тебя вопросики! Почем я знаю? Это такое место, где много неуправляемых реактивных снарядов. Но с другой стороны, этот, с косичками на подбородке, тоже не похож на учителя географии.

Между тем счастливый обладатель громогласной трубы наморщил лоб и поинтересовался:

— А Нурсия — это где?

— Ну шо, гроза Богемии, напомнить, у кого мысли сходятся? Будешь импровизировать, или оскорбишься для виду словами этого неуча? Понял, оскорбишься. Ладно, принимаю управление на себя.

— Воин, перед тобою высокородный герцог, а не хухра с мухрой! Хотя по лицам видно, что ни хухра, ни уж тем более мухра, вам, слава Господу, не встречались на неведомых дорожках. По-дружески вам говорю, обходите стороной следы этих невиданных зверей. Однако ситуации это не меняет. Мой принц станет разговаривать лишь с кем-то, равным ему.

Хмурый бородач оторопело уставился на Лиса и часто заморгал, силясь постичь слова опытного с виду вояки о неведомых зверях.

— Но если шо, спрашивайте, я ему передам, — напомнил тот.

— Чего передавать-то — насупился командир загонщиков. — Я спрашиваю, Нурсия — это где?!

Лис придал лицу возвышенно-задумчивое выражение.

— За горами высокими, за долами широкими, от моря и до моря на гладкой высоте простирается край обширный и раздольный, где реки текут брагой, а берега сплошь из сала.

— Это Украина, что ли? — прорезалась на канале связи прелестная Ойген.

— Не мешай, дай помечтать вслух. И расположена она от края Земли налево, три дня лесом да еще два полем, а там уже и рукой подать.

Лисовский собеседник покачал головой, поднес к губам рог и протрубил в него, должно быть, запрашивая помощь клуба.

— С нами поедете, — буркнул он, опуская свой музыкальный инструмент и поворачивая неказистого конька.

— Надеюсь, это приглашение, — принимая высокомерный вид, проговорил сэр Жант.

— Неплохо, но не зарывайся. Оставь свой дипломатический талант для серьезных людей. Эти тебе не ровня.

— Молодой господин готов встретиться с тем, с кем бы мог говорить, как положено ему по праву рождения. А ты, приятель, не потрудился даже назвать имени.

— Я Арнульф, сын Бардольфа, комис властителя Нейстрии, благороднорожденного Пипина Геристальского, — буркнул тот.

— А Нейстрия — это где? — не меняясь в лице, заявил Лис.

— Господин инструктор, Нейстрия — это же территория… — Бастиан удивленно поглядел на Лиса.

— Валет, не мешай работать, лучше смотри, шо будет.

— Это здесь, — хмурое лицо Арнульфа приобрело несколько растерянный вид.

— А здесь — это где?

— Ну, вот тут…

— Вот теперь, наконец, все стало ясно! — хмыкнул Сергей. — О, Господь и святые угодники, будьте мне свидетелями! — он картинно поднял руки вверх. — Злой колдун, имя которого столь ужасно, что даже звук его навлекает беду на ближнего, чарами своими перенес нас за тридевять земель от родной Нурсии! Что я скажу вашему батюшке, а моему повелителю?! — он пришпорил коня и бросился к Арнульфу. — Поведай, добрый человек, как проехать отсюда до Нурсии?

— А скажите, господин инструктор, — послышался на канале связи едкий голос штатного психолога, — одной мне кажется, что у вас истероидное состояние и навязчивый бред?

— Спрячься в кусты и старательно перекрестись, шоб не казалось, а заодно и пошурупай мозгами: здесь полсотни опытных охотников, среди них, рупь за сто, с дюжину следопытов. Плюс к этому свора ищеек. Отсюда вопрос: сколько времени уйдет, чтобы прояснить тот незначительный факт, шо наши следы начинаются аккурат на волчьем капище? Запусти мысль в извилины, это больно только на первых порах. Если ты точно знаешь, что тебе зададут нежелательный вопрос, лучше заставь отвечать на него того, кто спрашивает.

— Мне то неведомо! Да и откуда бы?! — попятился обескураженный комис повелителя Нейстрии.

— А благороднорожденный Пипин, быть может, он ведает? Уверен, что это так! Потому шо как же иначе? Сопроводи нас к нему, высокочтимый Арнульф! — Сергей простер руку в щедром жесте, точно намереваясь подарить «охотникам» все окрестные леса. — Благодарность владыки Жанта не будет знать границ в пределах разумного!

Арнульф обескуражено кивнул, поворачивая коня.

— Видите, дорогие студенты, — между тем поучал Лис. — Ситуация вроде та же, но роли изменились. Во-первых, противник ошеломлен и теряется в догадках, так что его можно брать голыми руками. — Лис выразительно поглядел на Евгению. — Ну, если хочешь, голыми ногами.