Елизавета Абаринова-Кожухова - Дверь в преисподнюю

— Можно сказать, что издалека, — неспеша отвечал Дубов, как бы прикидывая, говорить ли всю правду, и если говорить, то как ее тогда подавать. — Хотя вообще-то мы живем в Кислоярске. Так у нас называется Царь-Город.

— А, так вы из другого Царь-Города! — оживился Кузька. — Уж не из того ли Царьграда, который Константинополь, столица великой Византии? Ну да, то-то ты хреческими словами так и сыпешь. Так ты там, наверно, большой боярин и, можа, с самим кесарем за ручку здоровкался? Слыхивал я об нем от одного кудесника, и еще о многих чудесах…

Смех Дубова оборвал излияния домового.

— Да нет, — продолжая смеяться, отвечал Василий, — мы не из Царьграда и не из Константинополя. Мы из Кислоярска, но параллельного. — Дубов запнулся, подбирая слова, как бы это попроще объяснить. Кузька не торопил его, а лишь нетерпеливо теребил лошадиную гриву. Ну а их кобылке все эти разговоры были без разницы, и она все так же мерно трусила по топкой дороге, местами устланной гатями.

— Чтобы попасть из одного мира в другой, — наконец приступил к объяснениям Дубов, — нужно подняться на Горохово городище и пройти между столбами.

— Ну, это уж ты чегой-то того… — недоверчиво буркнул Кузька.

— Да нет, все истинная правда! — воскликнул Василий. — Если бы я сам там не бывал, то так же, может, и не поверил бы. Я только не знаю, как это происходит, — как бы оправдываясь, развел он руками. — Вот мой друг, доктор Серапионыч, он как человек науки выдвинул любопытную гипотезу. Будто бы по орбите движется не одна Земля, а две, с интервалом примерно десять в минус сороковой степени секунды. То есть раньше, видимо, до двенадцатого или тринадцатого века, это была одна планета, а потом они в результате какого-то непонятного катаклизма почему-то разделились. На нашу и вашу — параллельную. Хотя вообще-то, может, и наоборот. Да, ну вот, а в местах наибольшего скопления некоей специфической энергии можно перепрыгнуть с одной на другую. И я вполне допускаю, что так оно и есть, потому что окрестности городища и у вас, и у нас считаются «нечистыми».

— А! — радостно вскричал Кузька. — Так бы и говорил — колдовство!

— Ну, можно и так сказать, — усмехнулся Дубов. — Но только мы это колдовское место нашли совершенно случайно. Прошли между столбов и поначалу даже не поняли, что оказались в другом мире. А когда поняли, было уже поздно.

— Что, обратную дорогу позабыли? — озабоченно спросил Кузька.

— Да нет, вернуться-то мы могли, да и дорога там до Царь-Города одна, только тут уж начались самые настоящие приключения, — Дубов вздохнул от нахлынувших на него сладостных воспоминаний. — И мы, естественно, никак не могли от них отказаться.

— И что вас на передряги тянет? — в свою очередь вздохнул Кузька, только по иной причине. — Эх-ма! То ли у бабки, за печкой…

— Но дело в том, — многозначительно понизил голос Василий, — что под угрозой оказалась честь кислоярской царевны Татьяны, дочки царя Дормидонта.

— А, про то я знаю! — подпрыгнул Кузька. — Князь Григорий затребовал, чтобы царь выдал за него дочку, а иначе, говорит, пойду на вас с войной. Дормидонт дюже тогда перепугался и послал царевну в Белую Пущу, а та оказалась совсем не царевной, а кем-то другим. Мне что-то Чумичка про то говорил, но я толком не разобрал, что к чему.

— Ну, если вкратце, — потер переносицу Василий, вспоминая ту дивную авантюру, — в общем, настоящая царевна осталась, конечно же, в Царь-Городе, а ее роль всю дорогу прилежно исполняла одна моя близкая знакомая, — Василий вздохнул, — Надя…

— Наверно, изрядно смелая девица! — восхищенно воскликнул Кузька.

— Ну, я тебя потом с ней познакомлю, — улыбаясь, пообещал Дубов. — А дальше, перед въездом в замок князя Григория, царевной обернулся уже сам Чумичка.

— Эх-ма! — выдохнул Кузька. — Знал я, что он большой колдун, но уж настолько!..

— А потом, — продолжал Дубов, — во время брачной ночи, он принял волчье обличье и пытался загрызть князя Григория, но оказалось, что это не так-то просто сделать.

— Так что же, ваша поездка в Белую Пущу оказалась напрасной?

— Боюсь, что даже еще хуже. После той свадьбы Григорий совсем ошалел и таки пошел с войной на Кислоярское царство. У него в Царь-Городе были влиятельные сторонники, вроде градоначальника князя Длиннорукого. Так что это просто чудо, что удалось и заговор раскрыть, и остановить наступление григорьевских наемников.

— Кого-кого?

— Наемных воинов, которые сражаются под командованием его вурдалаков. Ну это-то еще полбеды, но возле Григория крутятся несколько опасных личностей, и двое из них — мои земляки. Это черный колдун Каширский и некая Анна Сергеевна Глухарева. И именно они все время настропаляют князя на всякие безумные действия вроде нового похода на Царь-Город.

— Чегой-то я не пойму, — почесал свой нос картошкой Кузька, — а этим-то чего на печке не сидится?

— Я и сам долго не мог понять, — отвечал Дубов. — Думал, что просто из любви к авантюрам. А потом понял — Царь-Город им нужен как ключ к Горохову городищу. Насколько я понимаю они собираются распространить власть князя Григория и на наш Кислоярск, параллельный вашему Царь-Городу. А может, и не только…

— Ну, это уже опять твои заумствования. — замахал ручками Кузька. — Я в таком высоком колдовстве ни лешего не смыслю. Скажи лучше, пошто мы сюда-то приехали?

— А я к чему речь-то и веду, — терпеливо отвечал Василий. — Чтобы остановить Григория и его приспешников, нужно сделать то, чего не сумел в тот раз Чумичка.

— Но ведь мы же не в Белой Пуще, а в Мухоморье! — удивился Кузька.

— Ну, это я и сам вижу, — рассмеялся Дубов. Как раз справа от дороги показалась полянка, казавшаяся красной от обилия мухоморов. — Хотя Мухоморье, то есть Новая Ютландия — королевство небольшое и бедное, но зато здесь живут именно те доблестные витязи, которые только и могут положить конец князю Григорию… О, да мы за разговорами уже и приехали!

Василий оглядел окрестности — и действительно, невдалеке, за перелеском, поднимались башни замка, принадлежащего славному рыцарю Беовульфу.

— Прошу, — указал Александр пажу на кресло под старинным портретом какого-то знатного господина в камзоле, а сам уселся напротив, подле обширного стола. Тут же ему на колени вспрыгнул Уильям.

— Ваше Величество, — несмело заговорил Перси, — если я отвлекаю вас от важных государственных дел…

— Да какие там дела, — вздохнул Александр, почесывая Уильяма за ушком. — В нашем преславном королевстве вообще никаких дел нет. A если и есть, то ими занимается Виктор, мой племянник.