Андрэ Нортон - Корона или тьма

— У Зазар большая сила, — проговорил наконец Тассер. — Отведу. Пусть сама разбирается с тобой и иноземной женщиной.

— Спасибо, — сказал Рохан.

Только теперь он успокоился и позволил себе ощутить боль от обожженной руки — и мгновенно потерял сознание.

Когда Рохан пришел в себя, то обнаружил, что находится в знакомой хижине Зазар. Он был удивлен тем, насколько мало беспокоит его ожог. Он почувствовал запах одного из снадобий Зазар и, посмотрев на свою руку, обнаружил, что этот сильный запах исходит из-под чистой тряпицы, которой обернуто обожженное место. Обгоревшую одежду с него сняли, и теперь на нем была рубаха из шкурок лаппера, такая же, какие носили жители Трясины. Шнуровка, прикреплявшая левый рукав, была распущена, чтобы легче было обрабатывать рану. Он не увидел ни своей кольчуги, ни меча, но не сомневался в том, что Зазар позаботилась о том, чтобы они были вычищены, и спрятала их до тех пор, пока они ему не понадобятся.

Рохану казалось, что он почти не шевелился, но Зазар все равно заметила, что раненый пришел в себя.

— О, значит ты уже с нами? — сказала она. — Удивительно еще, что ты не превратился в уголек и твоя драгоценная Анамара вместе с тобой.

Он заметил, что знахарка не назвала Анамару леди Пустоголовкой, и принял это за свидетельство того, что Зазар тоже заметила возвращение к ней разума. Значит, это не было грезой, порожденной страстным желанием!

— Тассер и его дружки принесли тебя на носилках, а Анамара плелась следом, — добавила Зазар. — Похоже, ты произвел на них немалое впечатление во время боя. Для своих они такого не делают: заставляют идти самостоятельно.

Слова Зазар напомнили ему о том, что происходило в Трясине.

— Они жгут Трясину! — взволнованно проговорил Рохан. — Люди Исы…

— Не беспокойся. Я этим занимаюсь. Зазар указала ему на груду дымящейся золы на плоском камне.

Там вспыхнуло крошечное пламя, и знахарка моментально отвернулась от Рохана. Напевая песню, в которой нельзя было разобрать никаких слов, она сделала над огоньком несколько странных пассов, а потом плюнула на него. В ту же секунду Рохан заметил, что по крыше забарабанил сильный дождь. Огонек мгновенно погас.

— Ну вот, — удовлетворенно объявила Зазар. — Думаю, с этим покончено. Нам пришлось бы жарко, если бы они сумели завершить свое дело. С этим порошком справляться нелегко. Он не стряхивается, а горит там, куда попал.

— Знаю. Мне немного попало на рукав. Надо понимать, наша вылазка была успешной?

— Похоже, иноземцы не ожидали никакого сопротивления. В глубокие омуты попало несколько трясинных жителей, но иноземцев — намного больше. Остальные убежали: у них не было желания воевать за других. Тассер так горд собой и тем, что он назвал боевой добычей, что созвал к костру совета старост всех остальных поселений. Кажется, он рассчитывает стать среди них самым главным и решил, что этим обязан тебе. Теперь он тебя ставит очень высоко. Джол почернел от злости, но он теперь беззубый. — Лицо Зазар неожиданно расплылось в улыбке. — По-настоящему беззубый! Во рту не осталось ни единого клыка. Староста или даже бывший староста получает первую долю от сбора. Но его женам приходится рубить еду мелко-мелко, иначе он голодал бы так же, как и остальные. Рохан невольно улыбнулся.

— Я сказала, что это была чужая война. Пока я лечила твою руку, ты бормотал имя вдовствующей королевы Исы. А когда очнулся, снова заговорил о ней. — Зазар уже не улыбалась. И ее голос, и лицо ее стали совершенно серьезными. — Ты действительно считаешь, что в этом замешана она?

— Да, так мне кажется. На них не было ни ливреи, ни мундиров, но перед началом схватки я услышал разговоры. Мне уже можно сесть?

— Да садись уж! Но не пытайся вставать — еще рано. С тобой все будет в порядке. В основном тут волдыри, от этого самая сильная боль. Но на память у тебя останется всего пара-другая шрамов. Порошок не попал тебе на кожу, иначе тебя бы уже в живых не было. Тебе повезло.

— Моя леди меня спасла. Где она?

— Здесь! — отозвалась Анамара. Она появилась в поле его зрения, осторожно неся плошку с отваром и несколько кусков хлеба на одной из тарелок Зазар. На ней тоже была одежда из шкурок лаппера — рубашка и брюки. — Держи. После того, что ты перенес, тебе надо поесть.

— С тобой все в порядке? — спросил он.

— Теперь — да.

— Но как это могло получиться? — Он перевел взгляд с Анамары на Зазар, но та только пожала плечами и начала ворошить золу на камне, проверяя, нет ли там огня. — Ты была… потеряна… так долго!

— Я не знаю, как это случилось. По-моему, госпожа Зазар занималась мной в каком-то месте, где у меня была собственная постель. И рядом со мной находилось теплое маленькое создание по имени Вейзе.

— Это было в Крепости Дуба. Я тоже иногда там бывал.

— Вейзе была со мной, когда я пряталась в Трясине. По правде говоря, это она нашла меня и отвела в комнату…

— Да, я знаю то место.

— Она кормила меня, показала мне, где из трубы течет свежая вода. Она дала мне циновки, чтобы спать и укрываться. Она спасла мне жизнь.

Рохан отставил опустевшую плошку.

— Она спасла нас всех, потому что предупредила об опасности. Где она? Ей удалось спастись от огня?

— Конечно удалось! — немного обиженно ответила Зазар. — Она же не дура! Пока ты не очнулся, она лежала рядом с тобой.

— Я рад, что она спаслась, — с облегчением произнес Рохан.

Он подобрал куском хлеба остатки отвара.

— Наверное, мое зрение окончательно прояснилось, когда я увидела, что ты в опасности, — сказала Анамара.

Она села рядом с ним, стиснула руки и опустила глаза, снова став прежней робкой девушкой. У Рохана сжалось сердце.

— Я хочу на тебе жениться! — вырвалось у него. Тут он почувствовал, что лицо у него запылало жарче всякого пламени. — То есть…

— Знаю, — ответила она. — Да.

— Д-да?

— Конечно, она сказала «да», дурачок! — резко заявила матушка Зазар. — Как только ты немного окрепнешь, вернешься в Крепость Дуба, расскажешь Горину и Ясенке, что тебе удалось сделать в Трясине, женишься на девице, а потом отправишься воевать на корабле Морских Бродяг. Вот что я видела, а я никогда не ошибаюсь.

— Ох, только не воевать! — вскрикнула Анамара, и глаза у нее наполнились слезами.

— Если матушка Зазар не ошиблась — а она не ошибается, — поспешно добавил Рохан, опережая возмущенное восклицание Зазар, — то война будет, так или иначе. Единственный вопрос в том, начнется ли война между людьми вдовствующей королевы и трясинными жителями, или Иса опомнится и мы объединимся против общего врага, который идет с севера.