Svetlana Gamayunova - Ptitcedeva

– Лилит, но это и его дела теперь?

– Лотта, я не обычная женщина, я сама привыкла все решать, не дожидаясь ценных указаний. Сама рожаю, сама отвечаю. Трудности закаляют, а мои дети умеют с ними справляться. Поверь, для дочки найду нужного воспитателя, никогда в этом не ошибалась, да и думаю почему-то, что ты мне в этом пригодишься. А мне Михел самой сейчас понадобится, думаю забрать его с собой.

– Как забрать, а он захочет?

Потом растерялась и просила:

– А я как же?

– А ты поедешь к теткам, они тебя, поди, заждались, вот обрадуются! И думаю, тебе надо поторопиться – холодно. А одной тебе ехать не придется, особенно в твоем положении.

«Про мое положение мы еще поговорим», – подумала я. А вот судьба Михела меня сильно волновала.

– Лилит, а зачем он тебе нужен? Ну зачем ты ему жизнь будешь портить?Поиграешь и забудешь.

– Лотта, мне в моем положении нужен мужчина рядом, добрый и ласковый. И желательно отец ребенка, чтобы дочка в утробе матери чувствовала заботу именно отца, она же не простой ребенок, а моя дочь, будущая особенная, сильная, умная, красивая женщина. Особенная женщина, повторю еще раз. Михел подходит, а ко мне он привяжется, гарантирую, уже повязала; секс – великая сила, тем более со мной.

Я грустно опустила голову. Вот так – Михел попал к ней в игрушки. Сначала Марк, теперь Михел, и мне было безумно его жалко, все-таки мы столько времени провели вместе, так приятно было осознавать, что он рядом, что влюблен в меня, а не в какую-то Лилит. Внутренний голос явственно пожурил: «А чем ты лучше Лилит, тоже ведь мучаешь его и быть с ним точно не собираешься, сама используешь парня, даешь своим поведением надежду, портишь ему жизнь, за что же ее осуждаешь?» – и стало очень стыдно.

– Лотта, я заберу его на Землю, и ему там будет интересно. В суете нового мира, в котором все не так, как здесь, точно есть место для Михела с его тягой к прекрасному и возможностью его запечатлеть. Там ему будет легче понять, что не ты его судьба.

– А ты, значит, его судьба? – обиженно посмотрела на Лилит.

– Конечно, нет. Но я пробуду с ним некоторое время и помогу освоиться и найти призвание. Он явно одарен, я чувствую в нем талант, не просто так меня к нему потянуло. На обычных бесталанных людей я не обращаю внимания. Но ему нужна опора в новом мире, а я способна ему ее дать. Тебе она понадобится тоже, думаю, что и тебе смогу быть полезной, особенно в твоем положении. А судьба, какая она, Лотта? Кто ее видит, человек даже не может внятно понять, чего он хочет, особенно в начале жизни? Если человек знает, чего хочет, он или мало знает, или мало хочет.

«Ненавижу»,- мелькнуло в голове, и в это время перед нами возникли две мужские фигуры.

– О, – произнесла Лилит, – возле сеновала становится тесновато. Знала, что ты появишься, но не так быстро. Привет, Чейндж, и тебе привет, Лаки.

Перед нами действительно появился Лаки, Ветер Удачи, и еще один из ветров, очень красивый. Он с восхищением и какой-то скрытой тоской смотрел на Лилит, совершенно не замечая меня. Потом взял ее руку, коснулся нежных пальцев, поцеловав их по очереди, и грустно произнес:

– Чем они так тебя привлекают, Ли, чем я хуже, почему опять не я? Я столько лет жду тебя.

Лилит, как ни странно, засмущалась и с нескрываемой нежностью посмотрела на парня.

– Ты же знаешь, я боюсь твоего непостоянства, боюсь проснуться в постели с младенцем или стариком в зависимости от твоего настроения. И ты всегда так занят, а я ветреная, похлеще ветров.

Парень печально смотрел на Лилит, продолжая удерживать ее руку.

– Ты единственная, кто не меняется на планете, Ли, – капризная, ветреная, самая прекрасная и желанная. И ты знаешь, что мои чувства к тебе не меняются, как там меня не называют. Скажи, у меня когда-нибудь будет шанс?

Я затихла, наблюдая эту сцену. Эти двое очень странно себя вели. Лилит вдруг покраснела и произнесла:

– Чейндж, я боюсь связываться с бессмертными, это так обязывает, не торопи меня.

– Ли, я жду тебя очень давно, и лишь изредка ты нисходишь до меня. Тебе так плохо со мной?

– Чейндж, тут так много посторонних глаз, да и душа моей дочери опять выбрала смертного; прости, – и Лилит опустила глаза.

– Но ты даже не попробовала. Почему не позвала, когда появилась потребность родить, почему, Ли?

В глазах Ветра Перемен(а я поняла, что это он) отражались боль и отчаяние.

Ветер шагнул к ней и, нежно обняв за плечи, прижал к себе:

– Не волнуйся, у нее будет чудесная судьба. Мы прибыли вместе с Лаки, а он подогнал ей удачу. Она будет красивой, как ты, и жизнерадостной, оптимистичной, как Михел.

Они так и стояли, обнявшись. Я посмотрела на улыбающегося Лаки: он смотрел на меня восхищенно и радостно.

– Я тоже рада тебя видеть, Лаки. В этом сумбуре и ненормальности ты единственный, кто дает мне ощущение, что мир еще не сошел с ума и твердо стоит на том, на чем стоял.

– Так ты не знаешь? – вдруг ахнул Лаки. – Действительно не знаешь? – произнес он растерянно.

– Чего не знаю? – тут раздражение на сложившуюся ситуацию выплеснулось наружу. – Что Лилит под моей личиной соблазнила Михела, он стал отцом ее дочери и мне трудно представить, что теперь будет с ним, да и со мной тоже, как мне себя вести и что делать; как помочь ему и себе, и теперь неизвестно, как добираться к родственникам? Что я не знаю? Что от меня хотят боги и конкретно Макошь, вернее, что за роль они мне придумали? Да что еще я не знаю??? – я почти кричала, так все творящееся вокруг вывело меня из себя.

– Ты беременна, Лотта, и родишь предназначенную мне, такую долгожданную, ту, которая полюбит меня, ту, которую мне обещали Велес и Макошь. Это произойдет, я теперь знаю точно, это она.

Тут мне совершенно поплохело, голова закружилась, и я начала медленно сползать на землю.

Очнулась я на руках у Лаки, а Лилит подавала мне воду.

– Выпей, – спокойно сказала она, – я хотела как-то подготовить тебя к восприятию такой сложной вести, пыталась намекнуть ненавязчиво, но мужчины, в том числе ветры и особенно Лаки, безрассудные торопыги. Вечно спешат и не думают о последствиях.

«Лучше тебе было и не приходить в себя», – прошептал внутренний голос. Не хочу это знать, не хочу этого, это просто невозможно. Действительность в лице этих трех особ, что пристально смотрели на обессилевшую меня, говорила, что это правда, но я все-таки спросила:

– Лилит, это что, правда?

– Лотта, многим становится страшно, когда они первый раз узнают об этом. Да, у тебя должна родиться двойня, твои родственники в полном счастье, что род не прервался, и они ждут не дождутся тебя. Поэтому, думаю, нечего тебе мерзнуть в лесах. Лаки доставит тебя на Буян сегодня же, а я заберу Михела и мы перенесемся на Первую Землю.