Лариса Бортникова - Комики

— Вы не можете! За что? Не можете.

Успех воодушевил Диану, придав ей немного сил. Она стала внушать Лизе:

— Доктор устал, ему нужно помочь, снять стресс. Помните лекарство, которое нам давали? Большую красную пилюлю?

Лиза кивала головой, как заводная собачка.

— Доктор же что-то принимает? Какие-нибудь пилюли? — Ну да, — кивала Лиза, — для желудка.

— Подмените пилюли. Просто пересыпьте лекарство из одной облатки в другую. Он и не заметит. А я молчок. И доктору станет лучше, сами увидите. — Диана вдохновенно несла чушь.

Лиза, все так же кивая, пятясь, вышла из комнаты.

Диана, обессиленная, откинулась на подушку.

Смешно, но Лиза всерьез задумалась о подмене капсул: Сделать это было несложно, доступ к лекарствам у Лизы был. Мысль о том, что Диана не сможет проверить, совершен ли подлог, Лизе в голову не приходила. Зато в воображении появилась картинка, как Диана рассказывает доктору об их связи с Гейнсом. Вандерхауз краснеет от гнева, бежит, расталкивая ассистентов по коридору, чтобы обозвать Гейнса мерзавцем и дать ему пощечину. Лиза вдруг подумала, что это романтично и что мужчины никогда не дрались из-за нее. Логичное развитие событий — здоровяк Гейне, ломающий маленькому доктору челюсть, — почему-то Лизе в голову не пришло. Однако подсовывать пилюлю она раздумала.

Доктор Вандерхауз злился на троицу и на себя. Прошедшая неделя разрушила душевный покой доктора. В нем проснулся исследователь и самозабвенно душил догматика. Всю прошедшую неделю пациенты пребывали в отличном расположении духа, хотя и слабели на глазах физически. И только прекращение эксперимента всерьез их расстроило. Вплоть до трагического происшествия с Ваславским.

Доктор принципиально считал разговоры о сне бредом и выдумкой, а реакцию на отмену лечения — ломкой наркомана, лишенного дури. Доктор и сейчас не сомневался в своей правоте, но как истинный ученый жаждал доказательств. .

Чувствуя себя подвижником и героем, доктор Вандерхауз достал из ящика красную капсулу, положил в рот и запил водой.

Еще с полчаса он смотрел старые записи с выступлениями троицы, а потом пошел спать.

Гримерная. Диана обнимает Ваславского. Дас сидит в своем углу, закинув назад голову. Диана с Ваславским его не замечают. Диана: Я почему-то волновалась, вдруг ты не появишься. Ваславский: Куда же вы без меня! Дас в своем углу хрипит.

Ваелавский и Диана смотрят на него с ужасом. Диана: Не может быть! Не может быть! (Бросаются с Ваславским, тормошат Даса.)

Дас (обнимает их обоих): Обманул дурачков!

Занавес открывается. Диана обнимается с Ваславским. Входит Дас с букетом.

Дас: Неверная, как ты могла!

Диана (продолжает обниматься с Ваславским):Ты все неправильно понял, дорогой.

Аплодисменты. Прожектор светит в зал, выхватывая из темноты только одно лицо: в зале хохочет и хлопает в ладоши доктор Вандерхауз.

Доктор: «Неправильно понял!» Умереть можно со смеху! Занавес.

Доктор Вандерхауз рассыпал по полу дорогие лекарства и исступленно их топтал. Глупая Лиза, плача, его успокаивала, но доктор вырывался из се рук, повторяя без конца: «Не может быть! Не может быть!»

Лиза попыталась силой усадить его на кушетку, но доктор оттолкнул ее так, что она упала.

Лиза вскочила и бросилась было опять к доктору, но заметила, что ей на руку налипла расплющенная красная облатка. С отвращением стряхнув ее, Лиза выбежала из кабинета.

Сначала Глупая Лиза навестила Даса Ньютона Ротшильда Аффенбаума Первого. Без слов или колебаний она перекрыла капельницу, лотом прошла в палату Дианы. Здесь ей захотелось немного поговорить.

— «Доктор в тебя влюблён. Мужчины такие нерешительные», — передразнила она Диану. — Думаешь, я совсем дура? Он спятил. И спятил от красной пилюли. Из-за тебя! И из-за дружков твоих!

Диана молчала. Этим утром она с трудом воспринимала действительность. Но Лизу это не смущало.

— Никогда не понимала, что доктор в вас находил. Не смешные у вас шутки. Знаешь, сколько стоит лечиться в нашей клинике? Не знаешь? Куда тебе. А доктор все из своего кармана оплачивал. И где благодарность? Такого человека с ума свели!

Лиза плюнула и повернула краник на капельнице. С чувством собственною достоинства она вышла в коридор й постояла пару секунд, слушая, как пищат наперебой два монитора. Потом со спокойной улыбкой удалилась.

Гримерная. Диана пудрится, Дас Ньютон Ротшильд Аффенбаум Первый примеряет цилиндр, Ваславский дремлет.

Диана: Думаете, доктор еще зайдет к нам на представление?