Елена Силкина - Ответ на молитву

— Вообще-то, конечно, он сам обещал, — с сомнением проговорила Регги. — А как еще ты сделаешь, неизвестно.

Виня недоуменно на нее посмотрела.

— Я хорошо сделаю, — мрачно пообещала она. — Я умею плести.

— Африканские косички?

— Вообще плести. Нельзя же требовать от больного…

— А это — дело чести. Он обещал. Тогда не надо обещать.

— Да, я обещал, поэтому буду делать, — подтвердил Рис.

Регги ушла обратно в комнату к своей ученице, взяв с собой чашку с теплой водой. Карька посмотрела ей вслед. Жаль, что нельзя прямо сейчас полюбоваться настенной росписью в комнате, сделанной Рисом и изображающей какой-то древний город. Карька очень любила неторопливо и подробно разглядывать ее, а также рисунки Риса в папке, там было чему ей поучиться.

— Ты на ногах не стоишь, говорю, покажи мне, и я сделаю! — требовала Виня.

Некоторое время Рис молчал, но потом уступил…

На забавном и красивом столике — расписанном под хохлому, с треугольной столешницей и на колесиках — разложили нитки, усадили Карьку на стул посреди кухни прямо под люстрой, Рис заплел пару косичек, после чего это дело продолжила Виня, а он принес из комнаты папку с Карькиными рисунками, придвинул поближе свой стул с высокой спинкой и принялся объяснять, что и как в них нужно поправить.

— Не верти головой, — беззлобно ворчала на Карьку Виня. Заплетала она хорошо, не дергала волосы. Интересно, от какого же имени такое уменьшительное, снова подумала Карька, но тут же забыла о своем вопросе — объяснения Риса были важнее.

Пришла Регги, закончив давать урок, принесла огромный разноцветный ворох одеял для Вини и Карьки и принялась гнать всех спать. Не то, чтобы было уже очень поздно, просто Рис устал и нездоров, а послезавтра — концерт, заявила она.

Рис позвонил Карькиной матери и сообщил, где находится ее дочь. Когда-то он вместе с Натальей учился в художественном училище, и оба были отчислены, он — из-за концертной деятельности, она — из-за неуспеваемости по причине чрезмерного увлечения молодыми людьми.

— Наталья, не ори на меня, это тебе не поможет… Сначала выпихиваешь из дома, потом обвиняешь, что кто-то ее отнимает… Успокойся, придет она домой и денег принесет, уже новую работу нашла… Твоя она, твоя, успокойся, вам же там свободнее, если она у друзей ночует…

Молчаливая Виня терпеливо заплетала косички, Карька скашивала глаза, пытаясь разглядеть уже готовые, свисающие ей на лоб.

— Все, я тебя отмазал, дыши спокойно, — с улыбкой сказал Рис, положив телефонную трубку на рычаг, и ушел. Карька и Виня остались одни на огромной кухне в доме сталинской постройки. С беленой стены над плитой им улыбалось большое солнце в виде лучистой кошачьей морды — тоже рисунок Риса Берга.

Карька и Виня принялись болтать. Виня оказалась вовсе не мрачной, а очень даже разговорчивой и смешливой, и выглядела она при этом намного моложе и симпатичнее, чем вначале показалось Карьке. Карька похвасталась своим особым макияжем, скопированным с какого-то фантастического фильма, Виня обещала ее пофотографировать, но обеим было некуда перезванивать друг другу. Карькины «струны» расслабились почти полностью.

Из комнаты в ванную и туалет время от времени шествовали разные личности весьма экзотического вида: крупно сложенная женщина лет тридцати в сильно декольтированной блузке, джинсах, вышитых унтах и с медвежьим когтем на шее; длинноволосый, очень сутулый молодой человек в очках, одетый в черное с головы до ног; мужчина в потертых кожаных штанах с бахромой и клетчатым пледом через голое бугристое плечо; молоденькая девушка в макси с лицом, напоминающим древние росписи восточные и европейские одновременно…

Карька и Виня провожали все эти личности одинаково блестящими от любопытства глазами, а каждая из этих личностей в свою очередь оглядывалась и весело усмехалась при виде парикмахерской, устроенной посреди огромной обшарпанной кухни.

Потом Карька и Виня улеглись спать, так и не доделав прическу, потому что Виня устала.

Но помолиться о банде рокеров Карька не забыла…

Глава 3

Исходя из жизненных наблюдений, своих и не только, Карька приобрела твердое убеждение, что все в мире делается только для друзей или приятелей, по знакомству. В редакции журнала Регги отлично помнили и Карьку приняли с распростертыми объятиями. Обязанности состояли в срочной сортировке очередного выпуска — раскладывании страниц по порядку и по экземплярам, укладывании экземпляров в пачки, и т. д. Работа ночная, в темпе, зато всего два раза в неделю, а оплата такова, что хватит на всю неделю и еще останется. К тому же Карьке разрешили пользоваться одним из редакционных компьютеров, обещали научить на нем работать, позволили ночевать в офисе, заодно исполняя обязанности ночного сторожа, и даже выплатили аванс.

Приступить к работе надо было сегодня ночью и, поскольку из офиса ее никто не гнал, Карька на весь день осталась в редакции, а потом мысленно похвалила себя за то, что сделала это. Целый день можно было спокойно вникать в свои новые обязанности и приставать ко всем с вопросами.

Раздумывала она, правда, больше о своем личном, чем о работе. Во-первых, почему зачастую чужие относятся лучше, чем свои? В данный момент все понятно — пришел работник на довольно тяжелую, занудную функцию, и надо, чтобы он хотя бы сразу не ушел. И все же… Во-вторых, плохо, конечно, когда тобой пользуются, но еще хуже, когда тобой даже пользоваться не хотят, когда ты вообще не нужен. А почему? Здравый смысл подсказывает, что свои — всегда пригодятся. Так почему же все-таки их, этих своих, уже имеющихся и вполне надежных, вышвыривают из своей жизни насовсем? По глупости, что ли?..

Далеко не сразу Карька запомнила, кто есть кто: кто редактор, кто менеджер, кто системный администратор, бухгалтер, охранник, но все они вместе с сотрудниками отдела разборки тиража отнеслись к ней просто потрясающе хорошо. Лариса Николаевна подарила что-то из своей многочисленной бижутерии и косметики, Татьяна Афанасьевна накормила вкуснейшими домашними пирожками, Серафим Иванович показал, как выходить в Интернет, отыскивать интересующие сайты и общаться на форуме в реальном времени, а также обещал научить веб-дизайну, а уборщица тетя Люся отвела в подсобку и уложила отдыхать на топчан, почти такой же, как дома, только теплее и больше…

Работать пришлось в бешеном темпе, а пачки бумаги были очень тяжелые. Мышцы накачаю, подумала Карька. Она устала хуже ездовой собаки, но была счастлива, потому что остаток ночи позволили отдыхать, утром выплатили вторую часть денег, на весь день пустили за запасной компьютер и еще раз подтвердили, что она может ночевать в редакции, когда ей это понадобится.