Наталия Ипатова - Несколько шагов, чтобы исчезнуть

Прощения он просил недаром, ведь это я набегал лежку банды Пек, попутно ответив на несколько вопросов, что интересовали нас обоих с самого начала этой истории. Дело в том, что по закону жилой квартал не может быть пущен под снос, пока на его территории проживает хотя бы один домовой. Отселению представители сумеречного народца не подлежат, а существовать могут лишь на той жилплощади, где завелись изначально. Они постепенно истаивают и в конце концов развоплощаются вовсе, если помещение необитаемо. До той поры бульдозеры обязаны стоять, фигурально выражаясь, на низком старте, и гиря не смеет коснуться стен, сколь бы они ни были ветхи.

Если же кто переночует в доме, обреченном на снос, домовой вновь напитывается его жизненной силой и может протянуть сколько-то еще. Каждый день просрочки несет застройщикам убытки. Марджери Пек с ее беспризорными охламонами обходилась этим господам чертовски дорого. Немудрено, что домовые, в принципе обязанные сотрудничать с властями, стояли к Марджери в очередь, лишь бы та приклонила у них голову на ночь. Против меня они выступили угрюмой, гораздой на недомолвки стеной. Не найдись среди них слабая, изверившаяся душа, измученная неопределенностью и ожиданием до такой степени, что рискнула пойти судьбе навстречу, я бы, может, и по сей день кружил ощупью в темноте. Одна из самых тягостных сцен во всей моей жизни.

А Дерека Бедфорда лейтенант назначил на роль офицера, который запачкает руки. Слишком много для одного неплохого парня, не так ли?

– Получили ли мы результат? – спросил я.

– Результат? – Рохля на секунду задумался. – О да. Теперь я знаю, как это происходит. Ей нужно несколько шагов.

Дом, когда мы вошли в него, был совершенно пуст. Ни орчонка. Видимо, когда «подушка» поперла снизу, Мардж хватала свою мелкоту, как кошка, перепрятывающая котят, и бежала, бежала, бежала по лестницам вверх. Исчезая с одним и возвращаясь за следующим, пока мэджик-масса заполняла дом изнутри.

– Этот вопль под руку был ведь даром небес?

– О да, – согласился шеф, ухмыльнувшись краем рта. – Это – да!

На следующий день мы продолжили работать по банде Пек, с той только разницей, что теперь ее требовали живьем, а один резиново-целлулоидный человечек сменился другим, менее разговорчивым, при котором и Баффин больше помалкивал, бросая на нас свирепые взгляды. То ли новый заказчик был суровей старого, то ли лейтенант боялся сказать вслух то, что можно против него использовать. Мистер Альбин, давешний эльф, сдал репортаж, в котором мы выглядели – кто б сомневался! – туповатыми безынициативными сыскарями, даром проедающими свой хлеб, и только Дерек Бедфорд с тетивой, оттянутой к уху – крупный план, пять секунд – чудо как хорош.

Ни начальника, ни подчиненного, ни детектива, ни атаманши, только стрелок и цель, соединенные мистической связью: взглядом вдоль древка. Эльфы больше других знают о таких вещах.

Переглянувшись, мы сообразили, что на сей раз работаем на Безопасность. Ничего не поделаешь, нашумели, приковали внимание к нашему делу, и заодно – к Марджери Пек. Теперь секретный отдел желает взять под контроль ее способности. По крайней мере попытается. И уж в любом случае на сторону не отпустит.

– А вот интересно, – спросил Дерек, – как они думают ее держать? Гирю прикуют?

– На сей раз вам немного подсобят, – сказал Баффин, не углубляясь в подробности. – Банда Пек будет лишена мобильности.

И впрямь, выследить их во второй раз особенного труда не составило. Марджери обнаружилась на верхнем этаже пустующего двухсотлетнего особняка: видать, «подушка» научила ее сторониться подвалов. Внимание к дому привлекли решетчатые ставни верхнего этажа, прежде беззаботно хлопавшие на ветру, а теперь тщательно прикрытые. И вроде как свечечка за ними мелькала. Так что мы не мудрили, просто залили дом «клеем» и вошли, пустив перед собой уборщика с совком и ведром нейтрализующего порошка. Ступали гуськом, один за другим, особенно не таясь, по дороге отлепили приклеившееся к перилам привидение, официально перед ним извинившись.

«Клей», в отличие от «подушки», не заполняет пространство целиком. Действие его полностью описывается названием. Грубо говоря – куда его нальют, там и станет липко. Поэтому мы открывали на своем пути все запертые двери, не брезгуя ни одним чуланом, чтобы никого не упустить, и собрали по закоулкам девять орчат, трех (а на двух, как обещали!) эльфиков и даже одного гноменка. Дети все были вялые и сонные, их передавали по цепочке вниз. У подъезда ожидало дракси «скорой помощи», куда их грузили, да еще участвовавшие в операции спецы зачем-то рекомендовали нам всем надеть марлевые респираторы.

Просторная комната на верхнем пятом этаже была замусорена так, что даже берлога Рохли, где я бывал пару раз, показалась бы на ее фоне жильем цивилизованного существа. Тряпичные гнезда на полу, долженствующие изображать постели, несколько ящиков консервов, возле лестницы – пластиковый мешок с пустыми банками. Еще мне бросились в глаза обрывки бело-зеленых аптечных упаковок, пустые ампулы и использованные шприцы. И невероятное количество пластиковых бутылок из-под питьевой воды. Никаких следов Марджери.

Впрочем, «французское окно», выходящее на балкон, указывало какой-никакой, но путь. Уборщик с равнодушным видом – его дело семьдесят пятое – пробил нам туда дорожку. Дерек вышел первым и сделал мне предостерегающий жест: все тут казалось настолько хлипким, что рухнуло бы от неосторожного чиха. Из комнаты я видел, как он посмотрел направо, потом налево, убеждаясь, что на карнизах никого нет, глянул вверх, на крышу, нависающую козырьком. Балкон только что очистили от клея, никто не мог выйти на него с момента начала акции, да и наружная группа едва ли упустила бы беглеца. Сколько я помнил диспозицию, в нескольких метрах от окна проходила пожарная лестница, а за ней – труба водостока. Только эльф мог отважиться спуститься по ней: говорят, у них кости пустые внутри.

Возвращаясь обратно в комнату, Рохля на время вдоха задержался на пороге, а потом решительно рванул на себя решетчатую ставню, отвернутую вовнутрь, к стене. Только-только «клей» подле нее собрали.

За ставней-то она и была. Видимо, еще и толкнула ее со своей стороны, потому что рывок оказался явно сильнее, чем ожидал Дерек. Ставень вырвался из его рук, а сам он вынужден был отскочить назад, чтобы элементарно удержаться на ногах. Марджери метнулась мимо, на балкон, черная ласточка в развевающемся тартане. Вспрыгнула на перила – я ахнул! – потом на ставень, открывавшийся в любую сторону, и, стоя на нем ногами, перевалилась животом на крышу. Ну точно – пустые кости!