Наталья Бульба - Прогулка в бездну

— Они опасны. И мы должны знать, чего от них можно ожидать. — Взгляд старшего Там'Арина более чем серьезен. Но еще удивительнее то, что смотрит он на меня, словно пытаясь в чем-то убедить.

— Их не было в нашем мире уже более двух тысяч лет. Если не считать появления одиночных воинов. — И откуда столько злости, когда Алексер смотрит на своего друга?

— Именно это меня и настораживает. Ни один из миров веера не подвергается их набегам. Лишь небольшие вылазки и они вновь исчезают. Я уже не говорю про попытку взять контроль надо мной, хочу напомнить, весьма успешную.

— Ты думаешь, они все это время к чему-то готовятся? Не слишком ли много для подготовки?

Я бросаю быстрый взгляд на отца, вопросительно приподнимая бровь. Уточняя, насколько серьезно он относится к заявлению Мага Равновесия. И едва не замираю, с трудом заставляя свое сердце биться, когда он чуть заметно опускает голову.

А в его взгляде…. Холодная безжизненная пустыня.

Вот только…. Почему этот разговор не состоялся раньше? Или….

Наши глаза встречаются. Срываясь короткой, но кровопролитной схваткой. Из которой я выползаю, обливаюсь кровью, которой истекает моя душа.

Он все это знал. Уже давно. Еще тогда, когда приручал меня к Лере, когда помогал завоевать ее сердце. Когда…. Когда убеждал меня не тянуть с наследником, который должен был упрочить мое положение, как только он передаст мне власть.

За что?!

Если бы я мог, я бы в эту же секунду бросился на него с мечом, вонзая его лезвие в ставшую ненавистной для меня плоть. Того, кого я еще мгновение назад чтил как создателя этого мира. Кого безгранично уважал и которому верил. Настолько, что намерен был позволить Лере пойти одной.

Намерен был позволить… Мне остается только молить провидение о том, что она простит меня за то, что я намерен сделать. С ней. С собой. С нашими детьми.

Потому что свой выбор я уже сделал.

— Я иду с ними. — Все взгляды прикованы ко мне, а отец, все еще отец, медленно приподнимается с кресла. Не уверен, что понимаю то, что клубится в его глазах, но…. Уже поздно что-либо менять. И мой голос, хриплый и чужой, со свистом вырываясь, из придушенной тяжестью предательства груди, продолжает. Разрывая последние нити, что связывают нас. — Опекуном своих детей на время своего отсутствия я оставляю Александра Там'Арин. Князь Аль'Аир, — тот не сводит с меня взгляда, уже стоя и держась за рукоять меча, словно предполагая, что наша беседа миром не закончится, — Макирас Там'Арин, — а вот на лице прадеда Леры кривая усмешка. Похоже, он уже знает, какие слова он сейчас услышит, — я прошу вас обоих быть гарантами прав Амалии и Вэона.

— Олейор! — И даже Ксандриэль не удивлен. Но… огорчен. Его взгляд перескакивает с меня на отца и…. Когда он глядит на меня, то в его глазах разочарование. Мною… И сочувствие. Когда он смотрит на отца.

Что происходит?!

— Вы готовы принять на себя эту ответственность?

Не знаю, возможно ли, удивиться еще больше. Но прежде чем ответить, они оба смотрят на Правителя темных. И лишь…. Короткий кивок и они оба отвечают мне так, как требует того ритуал.

Клянясь хранить их жизнь и право, что дано им рождением.

А я, продолжая терзаться сомнениями, но не имея намерения отступить, возвращаюсь в свое кресло. Осознавая, что только что разрушил мир, в котором я был счастлив. И надеясь, что новый не заставит меня сожалеть.

Глава 2

Олейор Д'Тар

Милосердные стихии!

Я выхожу из кабинета, в котором мы собирались, под сумрачные взгляды. И в сопровождении тишины, которая гнетет сердце сильнее, чем любые обвинения.

Дверь не успевает закрыться за моей спиной, как ее перехватывает рука со знакомым перстнем.

И спокойный голос из-за спины.

Соперника? Друга? Не уверен, что хочу определять наши непростые отношения. Но, похоже, он вновь не с той стороны, с которой я его ожидал увидеть.

— Мы вернемся. Чего бы нам это не стоило. Тогда и определим, кто и чьими судьбами имеет право играть.

Гадриэль, что отлепился от стены напротив кабинета, как только я шагнул через порог, слышит слова Рамона и удивленно вскидывает бровь.

— Боюсь ошибиться, но мне кажется, что все самое интересное опять прошло без меня?

— Не ошибаешься. — У меня нет сил поддерживать разговор. И за меня это делает маг. — Твой принц только что обвинил своего отца в сговоре за своей спиной, передал опекунство над детьми Александру и усомнился в желании Элильяра делиться своей властью.

На лице моего лорда удивление сменяется радостным возбуждением. Кажется, он не столь драматизирует произошедшее, как я. Или…. как всегда, знает значительно больше чем показывает. Но как бы то ни было, хоронить меня раньше времени он не собирается. А это значит…. Что я, возможно, опять действую по чьему-то плану. И этим кем-то…. Может быть лишь мой отец.

От этого весьма вероятного вывода у меня возникает непреодолимое желание вернуться и поговорить с ним так, как положено разговаривать мужчинам.

Но Рамон, словно догадываясь о моих намерениях, подхватив меня под руку, буквально тянет к портальному залу. По пути рассказывая Гадриэлю обо всем, что произошло за закрытыми дверями. Включая и предположение Там'Арина о возможно готовящемся нападении Даймонов на миры веера.

Как я не пытаюсь еще раз проанализировать все сказанное, тем более что в пересказе Каре, который предпочел молчать, когда говорили все и успел подметить то, что я упустил, срываясь на собственные переживания, мне это удается с большим трудом. То, что отражается на лице начальника моей собственной разведки и мысли о предстоящем разговоре с Лерой мешают мне сосредоточиться.

А то, что общение с женой будет не самым мирным…. И не только потому, что детей придется оставлять у Алексера и Ирэн, к моей большой радости, любящих Амалию и Вэона не меньше, чем собственного Аншара, который за эти пять лет превратился из смышленого и подающего надежды мальчишки в, пусть еще и очень молодого, но воина. И достойного наследника.

Уж больно меня смущает ее возможная реакция на мою ссору с отцом.

Ссору?! Да нет, Рамон довольно точно передал суть произошедшего, когда использовал слово 'обвинил'. И трудно предугадать, как расценит это Лера, которая относится к Правителю темных с огромным уважением и любовью. Как мне казалось, весьма взаимными.

Вот только…. Мне трудно теперь судить насколько все это было искренним.

— Рамон, ты приютишь наше семейство, пока будет идти подготовка? — Я притормозил, не дойдя до зала, где маги держали активными порталы для отправки всех собравшихся.