Роман Покровский - Хранитель Девяти Солнц

— Когда же ты всё это ребячество оставишь? Ты очень красивая, за тобой очередь рыцарей должна уже выстроиться. А свадьба — это всегда хорошо…

— Но не в моём возрасте…

— Конечно не в твоём. Раньше надо было… Уже двадцать третий год, а всё… Тьфу…

Гельфиду ничуть не задевали слова деда, так как слышала она их каждый день. Примерно в это самое время. И знала, что её жизнь и пристрастия уже никому не исправить. Даже герру Анистону, которому в свои преклонные годы только на звёзды и на карты бы любоваться…

Весь кабинет деда был завален всякими странными вещами, среди которых были и измерительные приборы и какие-то приспособления, напоминающие орудия пыток. И вообще вся обсерватория напоминала не обсерваторию вовсе, а дом либо алхимика, либо инквизитора…

Больше всего Гельфиду всегда привлекало изделие, которое дед называл глобусом. Этот шар с изображёнными на нём континентами и морями он с десяток лет назад создал сам. И всегда держал в самом видном месте.

Больше всего Гельфиде нравилось его крутить, будто бы герр Анистон только для этого его и создавал. Сам дед очень не любил, когда Гельфида это делала и говорил, что «ещё немного и земная ось сорвётся, а планета укатится под стол». Только вот за более чем десять лет нравоучений ничего не изменилось. Гельфида всё так же бесчисленное множество раз крутила глобус, а земная ось стояла на месте, будто приваренное наживо…

Среди синего моря гордо красовался Родевиль со всеми прилежащими ему островками, включая и «чёрные» Дарк-ист и Блэкланд. Сверху, в такт реальности были нарисованы снега, огибающие границы Хайклума — страны грандиозных Альвенов. И пустые, словно выжженные земли кровавых Ненгарских земель и Дарк-иста, и зелёные эльфийские земли, включая Латьен смотрелись очень живо и колоритно на этой карте. Как и горные Лунные Земли и Коносогория, так и разноцветные Лармания и Карнария.

А южнее материка Родевиля находился целые архипелаг разных по размерам островов, по рассказам иноземцев заселённых странными чернокожими людьми. И уже ниже островов был изображён мифический Татмос — южный материк, чуть меньший по размерам, нежели Родевиль. Материк, на котором никто из ныне живущих так и не побывал.

— Многие современники пытались найти Татмос, — сказал герр Анистон, заметив сквозь свои толстые очки, как Гельфида внимательно изучает этот континент, — да только половина из них высаживалась на межземельные острова, где многих поедали чернокожие каннибалы…. А те, кому удавалось вернуться оттуда посчитали найденные земли не островами вовсе, а севером Татмоса… А другие миновали острова, но сгибали в тех водах, что разделяют Татмос и Межземельные острова. Ибо прокляты эти воды и соваться туда не стоит.

— А было бы интересно попасть туда, — неожиданно проговорила Гельфида.

— Даже думать об этом не смей, — предостерёг её дед, — я знаю, какая ты неисправимая авантюристка, но все эти моря точно не для тебя. Ты мне живой нужна. Живой, здоровой и красивой…

— А я такой и останусь… Не волнуйся, дедушка, без твоего ведома я тебя не покину…

— Без моего ведома. — пробурчал себе под нос герр Анистон и продолжил. — Последним, кто посещал Татмос, были наверное Нага Садоу да Лунный Владыка. Только уже две тысячи лет как они сгинули и мы ничего не сможем узнать.

— Что за континент под названием Неизведанные Земли? — поинтересовалась Гельфида, указывая на огромный материк, вдвое или втрое больше Родевиля, находящийся в противоположном полушарии.

— Не знаю. Никто не знает. На то они и неизведанные, что там никто ещё не был. Возможно, их там вообще нет, но я решил нанести гипотетические очертания, так как вероятно, что там всё же что-то есть…

— А почему там не может быть сплошной океан к примеру?

— Это будет суровая несправедливость к их полушарию… В нашем по крайней мере огромный Родевиль и Татмос… А там не может быть ничего… Очертания Неизведанных Земель придуманы мной самим, а так же я проигнорировал все острова, которые должны располагаться возле него. Зато Татмос, если он существует, изображён тут верно. Я его срисовывал с древних карт, когда мореплаватели ещё могли плавать туда…

Гельфида уже почти бросила слушать деда, так как окружающие гипотетические континенты её мало волновали. Спокойствие родного Родевиля стояло во главе всего, остальное всё уже — дело других. Она молча прошла в противоположный угол кабинета и уставилась на очередную штуку, предназначение которой ей было совсем не понятно. Но разобраться стоило.

Герр Анистон, поняв, что бесполезно дальше что-то рассказывать, вновь уставился в свои бесчисленные карты, разбросанные на столе… Минуту спустя он наконец прильнул к телескопу — главному аппарату во всей этой обсерватории.

Он был поистине огромным, этот телескоп. И увеличивал всё, если верить деду, в 66 раз. Настолько сильный телескоп был только в этой обсерватории. Нигде, даже отдалённо приближённого по мощности, не существовало в Родевиле. И наверняка не будет существовать лет ещё так сто.

Телескоп выглядывал прямо в большое окно, специально предназначенное для этого телескопа. Именно с этого ракурса лучше всего было видно звёздное небо. Гельфиде приходилось заглядывать в этот телескоп несколько раз. Не с научной целью, а с целью излишней любопытности, которая была присуща Гельфиде в детстве (да и сейчас она мало чем изменилась).

Тогда она думала, что Луна, или Ардрим, видимая невооруженным взглядом лишь небольшим кругом, станет видна более отчётлива. И она увидит их леса, их города, и мифических обитателей — углуков. Но её надежды были убиты, когда она увидела ту же самую луну, что и раньше. Только большую в 66 раз, но с той же непонятной красноватой поверхностью…

Ничто не может помочь добраться туда, поэтому выдумка про углуком — просто глупость. Неимоверная глупость. В которую Гельфида перестала верить ещё лет в 14. Хотя натура её до сих пор была донельзя мечтательной, романтичной и с излишней склонности к фантазиям. Будто бы ей до сих пор 14, а не на 7 лет больше…

— Я так и думал, — пробормотал из-за угла что-то дед, но Гельфида по привычке проигнорировала его, продолжив рассматривать всевозможные вещи в обсерватории.

— Гельфида! — уже погромче сказал герр Анистон, и девушка на этот раз проигнорировать его не смогла.

— Что-то случилось? — спросила она, отложив обратно на место инструмент, похожий на то, чем пользуются зубные лекари.

— Подойди сюда, дорогая, — попросил он, и Гельфида не могла не заметить дрожь в его голосе.

Дрожь в голосе слегка насторожила Гельфиду, и ей не оставалось ничего другого, кроме как послушать деда и подойти к нам. Тот наконец-то отпустил свой глаз от телескопа, и протерев его правой рукой, посмотрел им на Гельфиду.