Наталья Бульба - Поставить мир на кон

Боюсь, если этого не сделать, Амалия никогда не узнает слова «нет».

– Ты не будешь против, если я навещу Таши? – Я решила, что, если немедленно не переведу разговор в иное русло, мы еще долго будем шутливо препираться. – Я уже успела по ней соскучиться.

Чтобы он не успел напомнить мне, что не прошло еще и одной луны, как мы вернулись с Дарианы, быстренько добавила:

– А можем отправиться вместе, пока Элильяр не сбежал к Арх’Онту. Он и за детьми присмотрит, и совету настроение подпортит. А Гадриэль ему поможет.

Если у него и были какие-то сомнения, то после предложения временно передать бразды правления отцу даже тени от них не осталось. Впрочем, прошедшие годы тоже научили меня быть если и не хитрее, так хотя бы гибче. Стоило признать, что мне пришлось не один раз биться головой о выросшую передо мной стену, прежде чем я усвоила урок: прямой путь не всегда самый быстрый.

К тому же я была рада оказать помощь мужу, но так, чтобы это для него не было очевидным.

А советом, действительно, уже пора было заняться. Память у некоторых лордов оказалась короткой: кое-кто уже успел забыть, как бывший правитель разобрался с теми, кто посмел нарушить его волю. Иногда я думала, что лучше бы он просто приказал их казнить – рудники, на которых сейчас находились зачинщики заговора во главе с младшим сыном Элильяра, имели весьма дурную славу.

Имена недовольных тем, что правительницей у эльфов является человеческая женщина, я узнала, несмотря на то что Олейор со своим другом старались не допустить, чтобы мне стало известно о происходящем. Благодарить за это стоило того же Вилдора. Он лучше других доказал, что полезнее знать лишнее, чем упустить что-то важное.

– Ты как?

Олейор повернулся к другу, делая вид, что не заметил, как навострила ушки Амалия. Да и взгляд Вэона, не рискнувшего подойти ближе, чем предписано правилами, сильнее иных слов говорил о предвкушении всех тех проказ, которые не позволяли мы, но не запрещал Элильяр.

Про Гадриэля же можно было вообще ничего не говорить. Парочка особо рьяных поборников традиций сумела довести даже невозмутимого начальника разведки. А тут ему давался едва ли не полный карт-бланш.

Я сомневалась, что он упустит такой шанс.

– Если ты обещаешь не отправлять меня потом в казематы…

А в глазах…

Даже если я и погорячилась, изменить уже ничего нельзя.

– И хотел бы, – фыркнул Олейор, похоже, разделяя мои сомнения, – но не посмею же я заточить в подземелье собственного отца на пару с другом?

Разговаривать далее было не о чем – Гадриэль в приказах не нуждался. Элильяр узнает обо всем значительно раньше, чем мы доберемся до дворца: такие новости относились к разряду хороших.

Одна из приставленных к детям служанок, повинуясь приказу мужа, увела малышню обратно на лужайку, а мы направились к себе – собираться. Я хоть и пользовалась на Дариане всеми правами воина, в том числе и на ношение набиру, но предпочитала свою любимую одежду – мужской костюм. Тем более что женщина в брюках там никого не смущала. А вот здесь…

В последнее время я все чаще и чаще слышала высказывания и по этому поводу.

– Ну а теперь ты мне можешь сказать, зачем тебе так срочно понадобилось к Закиралю?

Его вопрос прозвучал сразу, как только мы вошли в гостиную.

Впрочем, я ни на мгновение не сомневалась в том, что желание увидеть Таши не послужит достаточным основанием для столь неожиданного отъезда. С ялтариллой Дарианы мы быстро нашли общий язык. Особенно если это касалось того, чем занимались наши мужья. Но нашим встречам обычно предшествовал обмен вестниками и гонцами. Эту миссию выполнял Сашка или их, ее и Закираля, один на двоих тер Агирас.

– Я расскажу. – Мое лицо больше не озаряла улыбка. Он должен был понять, что у меня были серьезные причины, чтобы принять такое решение. – Как только мы встретимся с ним.

Закираль

Я не видел Александра таким со времен вторжения. Да и тогда он не выглядел столь удрученным. Нервным, злым, бесшабашным, отчаянным – да. Потерявшимся – никогда. Да и его просьба устроить так, чтобы к появлению во дворце Леры и Олейора здесь не было Таши, прямо сказать, звучала весьма странно.

Хорошо еще, забот у ялтариллы хватало. С тех самых пор, как, чуть осмотревшись, она взялась перекраивать Дариану.

Делала она это с таким воодушевлением, что совет, опешив от напора, как-то быстро сдался, согласившись помогать моей жене, в надежде, что ее энтузиазма надолго не хватит. Ну а я не стал их раньше времени разочаровывать и оказался прав. Теперь основной задачей талтаров было избежать внимания Таши, а не оценивать меня как правителя мира.

Это давало уже мне возможность спокойно разобраться с тем, что оставил в наследство отец. С каждым днем я все яснее понимал, насколько грандиозным по замыслу и скрупулезным по исполнению был его план изменений. И надеялся, что когда-нибудь и я смогу достичь того изящества, с которым он играл обстоятельствами, выстраивая их в нужную ему цепочку.

Жаль, что я так поздно разобрался в том, каким в действительности он был. И большая удача, что мне все-таки удалось это сделать.

– Ярангир передал тебе меч? – спросил я, чтобы заполнить возникшую паузу.

Александр как-то высказал мысль о том, что неплохо бы обзавестись одушевленным оружием. На всякий непредвиденный случай.

Мы с начальником моей охраны тогда переглянулись и сочли, что из нас троих юный маг оказался наиболее рассудительным. С его стремлением принимать на себя ответственность, не обращая внимания на последствия лично для себя, это уже давно стало необходимостью. И оставалось лишь подобрать достойный клинок, который будет способен вместить в себя грань души мага такой силы, каким был мой друг Александр.

Да и к самому обряду предстояло подойти с большей тщательностью – до сих пор он проводился лишь для даймонов. И хотя наша кровь была в нем настолько сильна, что смогла придать его телу все основные признаки нашей расы, черным воином до конца он не стал. Кроме того, мешала драконья сущность.

Впрочем, несмотря ни на что, он продолжал оставаться человеком. С присущей людям способностью полностью отдаваться каждому мигу быстротечной жизни. С жаждой завладеть всем, что она может дать, со стремлением чувствовать, то падая в омут горечи, то взлетая на крыльях счастья.

И хотя его выдержке временами мог позавидовать и я, за мощными щитами мне удавалось улавливать отголоски бушующих там бурь. И это притягивало к нему, словно ему было дано то, чего оказались лишены мы и без чего наше существование воспринималось неполным.

– Пока нет. – Александр откинул голову на спинку кресла и попытался расслабиться. И то, что ему это не удалось, вновь вернуло тревогу, которую я пытался от себя гнать. Хотя и понимал, насколько это выглядит смешно. – Но предупредил, что меня ждет незабываемый сюрприз. Ты случайно не знаешь, что он имел в виду?