Петр Верещагин - Книга Теней (Повелитель Теней)

Полуразрушенный амфитеатр, частично заполненный рядами странных существ, с увлечением обсуждающих различные способы полного снятия кожи с живого человека…

Огромный черный единорог, взметнувшийся на дыбы над коленопреклоненной фигурой обнаженной женщины…

Длинный, тонкий клинок, прикованный к стене легкими серебряными цепочками. Зеленоватый лунный свет из разбитого окна…

Три ряда алмазных зубов, сверкающие в разинутой пасти…

Золотые монеты, сложенные в аккуратные столбики на длинном столе вперемежку с драгоценными камнями…

Окно – дверь? стена? – из цветного стекла, покрытого изощренными узорами. Радуга, очертания и цвета которой странно искажены…

Ослепительно белый снег и обезглавленное тело, запятнавшее его красной лужей. Убийца, торжествующе вскинувший вверх тяжелый меч и отсеченную голову…

Разряд молнии. Шар жидкого пламени, летящий прямо в лицо…

Изящная, хрупкая башня из дымчатого камня. Небо над ней – светло-лиловое, окаймленное тройным кольцом грозовых туч. Вонзающаяся точно в центр игла желтого света…

Последняя картина оставила у Инеррена четкое ощущение цели. Похоже, это и была та самая Обитель Туманов. Но что произошло?

– Ничего особенного, – послышался свистящий голос сзади.

Чародей быстро повернулся. Клок серого тумана скользнул влево, но, когда посох Инеррена качнулся в его направлении, остановился.

– Не надо. – На сей раз тон был почти просительным.

– Ты читаешь мои мысли?

– Не все. Только явные, – ответила Тень (это она и была). – Что касается того, что ты испытал, – это всего лишь проверка.

– И что же ты проверял?

– Имеешь ли ты право находиться здесь.

– Так каков же результат? – Инеррен крепче сжал посох.

Тень вскинула щупальца, движения которых до странности напоминали умоляющие жесты рук.

– Разумеется, имеешь. Ведь ты – маг, а маги нам не подчиняются. Правда, с Повелителем тебе придется разговаривать самому.

Чародей слегка расслабился. Похоже, его могущество осталось достаточно действенным аргументом и в Серых Странах. Не зря говорили: «Маг остается магом везде и всегда».

– А откуда тебе известен Общий Язык? – спросил он.

Тень издала серию звуков, напоминавших смех.

– Общий Язык потому и называется общим, что на нем говорят жители всех миров, граничащих с Серыми Землями. Мы, Тени, вынуждены изучать его именно из-за этого.

– Отведешь меня к Обители Туманов? – спросил Инеррен.

– Возможно, – ответила Тень.

– Что значит «возможно»?

– Я не обязан делать это.

– Разумеется, – согласился чародей, – это всего лишь просьба. У тебя есть право выбора.

Тон его голоса говорил: для тебя же будет лучше, если этот выбор окажется правильным. Тень прекрасно понимала это.

– Путь долог и труден, – наконец ответила она. – Но пусть так.

Дорога действительно оказалась невероятно долгой. Порой Инеррену казалось, что время застыло и лишь они двое движутся вперед в этом сумрачном мире.

Казалось бы, что значит время для того, кто умер? Однако чародей по-прежнему ощущал его ход. Он не чувствовал усталости, голода и жажды, жары и холода – случись иначе, было бы весьма странно, – но полностью преобразиться в жителя Серых Земель человеку, похоже, не дано. Даже тому, кто уже несколько лет не имел тела.

Временами волны странных картин снова заполняли сознание Инеррена. Многие из них он даже не мог понять, иные же играли на самых чувствительных струнах его души, вскрывали все потаенные уголки его разума. Тень только издевательски хохотала в ответ на все вопросы. Чародей крепче сжимал зубы и шел дальше.

Низкий холм посреди овальной равнины. Небо затянуто туманом. На холме – та самая башня, которую Инеррен уже не раз видел. Но иглы света не было, не было и тройного кольца туч.

– Уговор выполнен, – произнесла Тень.

– А почему все это выглядит не так, как в тех картинах, что ты показывал?

– Это также испытание. Ты должен добраться до Источника и заставить его подчиниться, – ехидно сказала Тень. – А я посмотрю…

– Заставить подчиниться? – переспросил чародей.

– А ты полагаешь, что сила дается всякому, кто желает ее получить? Нет уж; ты должен доказать свое право владеть силой. И то, что ты маг, поможет тебе лишь отчасти.

Инеррен мысленно выругался. Следовало предвидеть, что эти древние предания окажутся довольно далеки от действительности.

– Ладно. Где тут вход? – спросил он.

– Слева, у подножия холма, – с готовностью ответила Тень.

Входи, но знай: ты не уйдешь,Пока Источник не поймешь!

– Здесь все верно сказано? – поинтересовался Инеррен, указывая на две строки над аркой.

– В общем, да, – последовал ответ. – Но это еще не все.

– Это-то понятно, – проворчал чародей, делая шаг вперед.

И вновь нахлынул поток образов-испытаний, на сей раз – насланный Обителью.

Двое стоящих перед волшебным порталом. Но ключа нет, а атакующие демоны уже близко…

Смертоносный дождь из обнаженных клинков всевозможных размеров и форм, падающий на мирную деревню…

Громадный дракон, глотающий солнце. Холод, окутавший землю…

Инеррен понял: если он останется в бездействии, то вскоре сойдет с ума. Эти образы были гораздо сильнее, чем раньше.

«Бей врага его же оружием» – так гласила еще одна древняя мудрость. И чародей направил всю свою силу на воображение, создавая собственные картины и посылая их вперед.

Удар молнии, наискось перечеркнувший небо. Искры во тьме. Новое солнце, мощные лучи которого вмиг изжарили дракона…

Слова, создающие прочный силовой щит над деревней. Затем грозовая туча поднялась ввысь, и сталь клинков рассыпалась бурым порошком ржавчины…

Посох, чем-то напоминавший его собственный, вонзающийся в центр портала. Лучи света брызнули во все стороны – и волшебные врата открылись, давая убежище беглецам…

Инеррен отер пот со лба. Эта схватка оказалась потрудней многих колдовских дуэлей, которых он выдержал немало: не столько в Четрании, сколько в темном мире, населенном безымянными ужасами – но от этого не менее (если не более) грозными.

Тут он заметил, что стоит на первой ступеньке винтовой лестницы, конец которой уходит куда-то ввысь.

– Это следует понимать как «первое испытание пройдено»? – вслух заметил чародей, не рассчитывая на ответ.

– ДА.

Шелестящий голос шел, казалось, отовсюду. Могучий – и до странности тихий. Всезнающий – и какой-то детский.