Маргарет Уэйс - Драконы войны

Один из соплеменников, сильный мускулистый мужчина, шагнул вперед. Лицо его, как и у остальных, не выдавало возраста, но в медной бороде и длинных волосах виднелись седые пряди, и глаза у него были не серые, а цвета старого меда. Он заговорил и его звучный голос был похож на штормовой ветер.

— Ты действительно решил это сделать, Скайлит?

Спустя долгое мгновение Скайлит кивнул, плотнее укутавшись в турью шкуру:

— Я люблю ее, Теваррек.

— Твоя любовь гибельна, и она навек разделит твою тропу и путь нашего народа.

— Знаю.

Теваррек покачал головой. На лице его читались непонимание и гнев.

— Кажется, многие соплеменники тебя понимают, Скайлит. Думаю, что некоторые даже завидуют твоей любви. О себе я такого сказать не могу. Я считаю, что ты глуп. Но ведь я и сам не такой, как все, верно? — Тут он заговорил насмешливо: — Так что, она и правда так красива, это существо из племени долины?

На губах Скайлита мелькнула улыбка:

— Она прекрасна, да. Но я бы не ушел только из-за этого. Я не хуже вас знаю, как недолговечна красота человека.

Двое впились друг в друга взглядами. Наконец Теваррек глубоко вздохнул:

— Однажды оказавшись по ту сторону Препоны, ты никогда не сможешь вернуться. Принимаешь ли ты такую судьбу, Скайлит?

Скайлит колебался лишь мгновение.

— Принимаю, — произнес он.

Теваррек сорвал шкуру тура с плеч Скайлита и швырнул ее на землю.

— Тогда уходи! Уходи и никогда не возвращайся в наши края!

Скайлит избрал эту судьбу сам, но все же резкие слова ранили его. Взглянув напоследок на лица соплеменников — они уже не были его народом, — он обернулся и побежал вдоль берега озера. Голое тело покалывало от холода, острые камни царапали босые ступни.

От дальнего конца озера брал начало ручей, стремительно падавший со скал в ущелье, а затем спускавшийся в подернутую дымкой зеленую долину, которая раскинулась далеко внизу. Скайлит стал пробираться вниз по ущелью. Через несколько мгновений исчезло из виду озеро и все те, кто стоял на берегу. Скайлит смахнул слезы, щипавшие глаза, и заставил себя думать только об опасной тропе, по которой нужно было спуститься.

Прошло, наверное, около часа, когда он начал скользить вниз, — каменистая осыпь выскальзывала из-под ног, — но потом Скайлит остановился. Струйки тумана плыли над камнями, лежавшими перед ним, и вились вокруг его ног. К склону горы льнуло сплошное покрывало плотного серого тумана, в котором не было видно ни единого просвета. Скайлит стоял у туманной кромки, на переднем краю Препоны.

Он не представлял, какие когда-то потребовались чары, чтобы создать Препону. Наколдовали ее много веков назад, чтобы спрятать народ от мира после Темного Времени, когда почти все им подобные были перебиты или изгнаны из этих земель. Немногие оставшиеся поднялись к Драконьему озеру и сотворили Препону, чтобы никто из долины не мог обнаружить их. Немногочисленные остатки Драконьего народа могли жить спокойно, пока никто не знает, что они поселились среди этих величественных вершин.

Скайлит не позволил себе оглянуться. Собравшись с духом, он шагнул внутрь Препоны. Его тут же окружил холодный туман, и мир вокруг превратился в серебряный водоворот. Дрожа и спотыкаясь, он шел вперед; пробираться можно было только на ощупь. То и дело Скайлит оскальзывался на скалистом склоне и падал. Один раз при падении он рассек ладони об острые камни. Наконец среди тумана забрезжил свет. Вокруг стали вырисовываться нечеткие силуэты: засохшее дерево, изрезанный трещинами кусок гранита. Да. Это было то самое место, где он впервые увидел ее, гибкой тенью мелькнувшую в тумане. Уланию.

«Почему, — думал он, — судьба заставила нас осмелиться и войти в зачарованный туман одним и тем же весенним утром, зачем она поднялась, а я спустился?» Этого он не знал. Ему было известно лишь одно: как только он заметил в тумане ее худенькую фигурку, он понял, что любит ее. В тот день они расстались на границе тумана и света, которую он не осмелился переступить. После этого они еще три раза встречались в дымке. Расставаясь в третий раз, они решили, что больше не станут встречаться в тумане.

С бешено бьющимся сердцем Скайлит бросился вниз по склону, не замечая, как выкатываются из-под босых ног камни. Туман стал прозрачнее, а потом разом разлетелся в клочья. Замерев на месте, Скайлит прищурился от ярких солнечных лучей. Он преодолел Препону.

Раздался голоса звонкий, как бегущая по камням вода:

— Скайлит! Ты все-таки пришел!

Наконец картина у него перед глазами прояснилась. Перед ним стояла стройная молодая женщина; глаза у нее были карие, того же цвета, что и ее одежда из оленьих шкур, а волосы такие же черные, как нож из вулканического стекла, висевший у нее на бедре. Она протягивала ему серебристую волчью шкуру. Он неуверенно шагнул вперед, и женщина тут же накинула на него шкуру и обняла его.

Скайлит задрожал, прикоснувшись к ней. Хриплым голосом он произнес слова, которые будто оцарапали ему горло:

— Я никогда не смогу вернуться, Улания.

Она прижала его к себе еще крепче:

— Тогда пойдем со мной, в долину. Наша хижина ждет нас.

Он перестал дрожать и кивнул. Только тогда Скайлит вспомнил, что принес ей подарок. Нарушив все же Закон о Разрыве, он спрятал эту вещицу на затылке под длинными волосами. Он расплел пряди, на которых держался его подарок, предмет оказался у него в руке, и он протянул его Улании. Это был большой браслет из бивня, украшенный резьбой; он был очень древним и считался одним из величайших сокровищ народа.

Улания вскрикнула от радости и надела украшение на руку, как велел Скайлит. Светлая кость, казалось, светится на ее смуглой коже. Мужчина улыбнулся. Потом он откроет ей тайну этого браслета. Пока ему достаточно видеть, что украшение ей идет. Скайлит поцеловал Уланию, и они направились вниз по склону горы.

Они успели сделать всего лишь несколько шагов, когда с вершин налетел холодный порыв ветра. Из серой стены Препоны вырвался, разделив Скайлита и Уланию, поток тумана. Неожиданно он потерял ее. Его охватила паника.

— Улания! — крикнул Скайлит.

Какое-то мгновение, к его ужасу, ответа не было. Он всматривался в нахлынувший туман, но ничего не видел. Потом в его руку легла холодная рука, крепко сжавшая его ладонь.

— Я здесь.

Тут ветер сменил направление и унес туман обратно к Препоне. Сердце его успокоилось. Они продолжили путь вниз по склону, и он больше не выпускал ее руки. Вскоре ему снова стало радостно.

Но всю дорогу, пока они не оказались в долине, Скайлит не мог забыть, как неожиданно между ними оказался холодный туман.