Ирина Бондарь - Последний дракон Паутины

— Аррлея, присаживайся, — Наставник указал на широкий стул у стены. Сам занимает кресло за столом, второе кресло достается загадочному старцу. — Мэтр Афрон, наш многоуважаемый заказчик.

Ага, так вот у кого стянули камень. Киваю достопочтенному мэтру, выуживаю из недр заплечного мешка камень. Разворачиваю и вместе с тряпицей укладываю в протянутую сухую ладонь. Мэтр накрывает драгоценность второй рукой, на миг закрывает глаза.

— Да, это тот самый. — голос у него был на удивление приятный, не брюзжащий.

Я кратко изложила обоим мэтрам историю своих поисков, потом описала то, что произошло в святилище Хаоса. Оба мэтра заинтересовались тем, как мне удалось переместить демона обычным локальным телепортом, ведь, как известно, у них повышенная сопротивляемость к магии. Не знаю, мне было не до обдумывания таких мелочей, я себе жизнь спасала!

В моей магии периодически возникают побочные эффекты, которые не в силах предсказать даже Мастер Прорицатель. Про то, что со мной и моими заклятьями надо держать ухо востро было известно и студентам, и преподавателям, особенно Мастеру Некромантии, который после заклинаний крови…хм…не будем о грустном. Самое главное, что все слова, пассы я выполняю правильно, ингредиенты смешиваю в нужных пропорциях, но в двадцати процентах случаев помимо основного действия, появляется еще что-нибудь, превращая колдовство в лотерею: повезет или нет. Приходилось изменять некоторые заклинания 'под себя', выбрасывать искусственные ингредиенты большей части зелий и менять их на натуральные, но казусы все равно продолжали случаться. Как в случае с демоном — подавление чужой сопротивляемости магии, или как в случае с Некромантом — такой выброс энергии, что крыло практической магии пришлось отстраивать заново на котловане, глубиной в три дома…Хорошо, что никто не пострадал. Чудо, можно сказать. Зато теперь подвалы глубокие для экспериментов…

Очнулась я от своих мыслей заметив, что оба старикана вопросительно на меня смотрят. Я что-то пропустила?

— Кхм, да? — я — само внимание.

— Она опять витала в облаках, — закатил глаза учитель. — Выпускница Аррлея, вы можете быть свободны. Благодарность за выполненную работу вы удачно пропустили мимо ушей.

Красная, как помидор, кланяюсь, выбегаю в коридор. Вот незадача. Ну да ладно.

Покидаю негостеприимное административное крыло Академии, возвращаюсь на постоялый двор и заваливаюсь спать. Эти труды праведные иногда так утомляют. Уже проваливаясь в сон ставлю защитный контур на комнату, на случай непрошенных гостей. Меня они не обнаруживают, зато прекрасно действуют на остальных. С этой самоуверенной мыслью я, наконец, засыпаю.

Этот сон всегда начинается одинаково. Я иду по темному каменистому проходу, вокруг мертвая тишина, только на стенах изредка отражаются отблески невидимого мне пламени. Гулко стучит мое сердце, ощущение такое, что этот звук отражается от пустых стен, грохотом обрушиваясь на меня. Но вокруг тишина…

Одежда висит лохмотьями, как будто я побывала во множестве сражений подряд, не имея возможности переодеться и отдохнуть, тело ломит от слабости, в руке прозрачный янтарный клинок.

Иду долго, поразительное однообразие окружающего мира навевает странные мысли, но ни одна из них не задерживается надолго. В голове четкое осознание того, что Цель моего путешествия скрыта в толще каменных стен, мне остается только покориться ее зову и идти, идти…

Наконец петляющая в полутьме дорога выводит меня к громадному гроту, стены которого слабо отсвечивают алым пламенем. По-прежнему ни души. И можно ли считать живой душой то, что открылось моему взгляду? Переливающийся энергией кокон, в котором, подтянув колени к лицу, скорчилась смутно знакомая человеческая фигура. Темные волосы облаком разметались вокруг головы, ладони закрыли лицо, на безымянном пальце сияет лунной желтизной огромный топаз. От свернувшегося клубком тела веет опасностью, силой и чем-то еще, чему я никак не могу подобрать определения.

По коже сразу начинает бегать стадо испуганных мурашек, покрепче сжимаю рукоять меча. Чувствую скованность, не физическую, нет. Какие-то ограничения есть внутри меня, это доставляет ужасный дискомфорт. Тело действует независимо от разума, как будто в него вложен порядок действий, необходимых для достижения цели.

Подхожу ближе к заключенному в коконе человеку, кончиком меча касаюсь мерцающей магической нити. Яркая вспышка света ударяет по глазам, привыкшим к полумраку, отшатываюсь, прикрывая лицо рукой, чтобы как-то защититься от причиняющего боль сияния. Крик нестерпимой боли наполняет грот, отражаясь от стен, заставляя невидимые источники света испуганно мигать. Падаю на землю, отползаю, пытаясь выставить магическую защиту от этого светопредставления, но чувствую, что колдовать в этом странном месте не могу. Вот влипла!

Через какое-то время можно открывать глаза. И зачем я это сделала? Встречаюсь взглядом с сидящим неподалеку мужчиной и застываю. Ты! Черные глаза, идеальные черты лица, темные волосы, рассыпавшиеся по плечам, черная одежда, сияющий серебром меч. И яростная, неизбывная ненависть, которая накрывает меня с головой, заставляя судорожно схватить выпавший из руки клинок. Янтарная гладь меча между нами дает мне силы, испуг вздергивает за шкирку так, что в одно мгновение я на ногах, готовая к бою на смерть. Только моя сила против его, никакой магии. Мастерство против мастерства. Ненависть против ненависти.

Сколько раз я видела этот сон? Твое лицо, враг, знакомо мне чуть ли не лучше моего собственного. Ранит глубоко ледяная злоба, с которой ты смотришь на меня. Хочу надеяться, что мой ответный взгляд ничуть не уступает твоему. Камень на твоем пальце цвета моих глаз, черные узоры на серебре твоего клинка. Все это знакомо. Низкий бархатистый голос, вкрадчивые интонации никак не вяжутся с выражением лица. Если бы взглядом можно было убивать… быть бы мне мертвой уже раз двадцать. Василиск и тот удавился бы от зависти.

— Зря ты пришла, ведьма, — говорит враг. — Разбудила меня от тысячелетнего сна, молодец. За это я убью тебя быстро и безболезненно. Почти. — звучит многообещающе.

'Я не ведьма! — хочется завопить мне и показать язык по привычке. Его слова выводят меня из себя, но против обыкновения сохраняю серьезность. Только губы кривит ехидная усмешка, заставляющая собеседника чувствовать себя распоследним козьим катышком. Я на это надеюсь во всяком случае.

— Я уже убивала тебя, Враг, и не раз! — шиплю в ответ. — С наслаждением сделаю это еще раз.

— Глупая девчонка! Оглянись вокруг, эта чертова пещера — последнее, что ты увидишь в своей жалкой жизни!