Марина Ефиминюк - Игры по чужим правилам

Собеседник с ухмылкой покивал, оценивая план, и облокотился о стол:

— Короткая юбка в мороз — это рискованно.

— Чего не сделаешь ради знаний.

— Кстати, — парень перешел на заговорщицкий шепот, — открою секрет, ему, в принципе, нравятся девушки. Особенно такие симпатичные, как ты.

— Откуда знаешь? — вступая в игру, я нагнулась к нему поближе.

— Я тот самый стажер.

У меня погасла хитрая улыбка, и вырвался смущенный смешок.

— Забудь… — краснея от стыда, выдавила я через сконфуженную паузу. — Забудьте все, что услышали! У меня отвратительное чувство юмора.

Чтобы окончательно замять конфуз, я протянула через стол руку и представилась:

— Александра — нерадивая студентка.

— Ян — стажер вторую неделю, так что лучше на «ты». — Он пожал мою ладошку такими холодными пальцами, будто окоченел в натопленном помещении.

Внезапно перед глазами вспыхнула искривленная картинка, как если бы мелькнул двадцать пятый кадр, вмонтированный в рекламный ролик. Мрачный, потемневший от времени и дождей дом с остроконечной крышей. От нахлынувшего страха я моментально отдернула руку и вжалась в спинку стула.

Сердце застучало, как бешеное. Столовая странно качнулась перед глазами. Подобные ощущения сопровождали приход видений — бесцветных, зачастую пугающих образов, волной накрывавших сознание. Они мучили меня с момента, когда я попала в страшную аварию в прошлом году, но некоторое время назад исчезли. Похоже, вплоть до сегодняшнего дня!

— Все нормально, Александра? — удивленно вопросил парень.

— Да, — ошарашено пробормотала я, поднимаясь. — Слушай, Ян, было приятно познакомиться…

Мне очень не хотелось вырубиться посреди столовой на глазах у доброй сотни человек!

— Но тебе пора? — насмешливо хмыкнул сосед.

— Угу. — Трясущимися руками я засунула учебник в рюкзак. — Теперь, знаете ли… знаешь ли, придется идти в джинсах, так что нужно к пересдаче готовиться.

— Ну, до встречи на экзамене, — парень и не думал скрывать, как удивился поведению случайной знакомой.

Чудилось, что в душных помещениях было нечем дышать, и от нехватки кислорода перед глазами кружилось. Ужас нарастал, к горлу подкатывал тошнотворный комок. Сознание прояснилось лишь на улице. Когда я вырвалась из дверей факультета и глотнула морозного воздуха, опалившего горло. Студенты, стоявшие перед главным входом, с любопытством косились в мою сторону, похоже, приняв за сумасшедшую. Спускаясь по обледенелым ступенькам, я на ходу натянула куртку и варежки.

От трескучего мороза снег под ногами хрустел, а холод пробирал до костей. Уткнувшись носом в ворот пуховичка, я торопливо направлялась к метро и думала только о том, как бы хотела позвонить Филиппу, чтобы просто услышать его спокойный, уверенный голос.

Видение нахлынуло неожиданно, посреди пустой дороги, отделявшей университетскую аллею от шумного проспекта. Враз перед глазами появился размытый образ гостиной Гнезда. Резко остановившись, я моргнула, стараясь отогнать наваждение. Улица прояснилась всего на долю секунды, а потом появилась леденящая кровь сцена, словно вырезанная из старого, немого фильма ужасов.

… Я бесшумно крадусь по холлу в Гнезде. В дверях гостиной замер статный парень с темными волосами. Мой Филипп! Он стоит спиной и не замечает, как я неслышно приближаюсь с ритуальным кинжалом в руке. На моем запястье болтается шнурок с железными бусинами. Неказистый браслет вызывает глухое беспокойство, но что-то внутри подсказывает, что украшение ни в коем случае, нельзя снимать.

Вот и конец всему! Я стремительно замахиваюсь кинжалом…

Оглушающий, визгливый сигнал клаксона отогнал страшный мираж. Я вырвалась в реальность и резко оглянулась на тревожный звук. По обледенелой дороге, безуспешно пытаясь затормозить, несся огромный автомобиль. Он надвигался с пугающей стремительностью, и от страха меня парализовало. Ноги будто приросли к земле…

То, что случилось дальше, никогда бы не объяснил человек несведущий. За секунду до столкновения внедорожник с невыносимым грохотом влетел в невидимую, непрошибаемую стену. На моих глазах капот сам собой смялся в гармошку, брызнули в разные стороны стекла и осколки зеркал, раскрошились фары. Отлетел бампер, в салоне выстрелили подушки безопасности. От удара о преграду задние колеса автомобиля подпрыгнули, и машину развернуло поперек дороги. Незримый барьер лопнул. Поток воздуха опрокинул меня на лед, и перед глазами потемнело.

— Эй! — Кто-то хлопал меня по щекам, пытаясь привести в чувство.

Я с трудом разлепила тяжелые веки, голова раскалывалась. Надо мной склонился Зак, и в его лице отражалась тревога.

Встревоженный Заккари Вестич?! При сотрясении мозга случаются галлюцинации?

Разом нахлынул городской гвалт, громкие разговоры, чьи-то крики, и в довершении, как в дурном кинофильме, звучал «Реквием» Моцарта.

— Не задело? — вымолвил блондин.

— Вроде нет. — Неловко усевшись, дрожащей рукой я убрала с лица взлохмаченные волосы и несмело огляделась.

Возле места аварии уже собралась толпа, и прыткие зеваки с радостью снимали инцидент на камеры мобильных телефонов. Посреди дороги стоял наспех брошенный спортивный БМВ с раскрытой дверью и заведенным мотором. Именно из салона автомобильчика доносилась классическая, богатая оттенками страха музыка, превращавшая аварию в сюрреалистическое зрелище.

— Боже! Мой! — разделяя слова, произнесла я и схватилась за ноющий затылок.

— Ничего себе не сломала? — Ведьмак для чего-то осторожно ощупал мою гудевшую голову, с поразительной точностью отыскав набухающую шишку.

— Филипп нас убьет!

— Постесняется. — Зак помог мне встать и крепко сжал плечи, когда я неловко поскользнулась на льду.

Раскуроченный автомобиль нелепо скособочился, лобовое стекло покрылось паутинкой трещин. Из-под капота шел дым, а на лед текла маслянистая ядовито-зеленая жидкость. Люди в панике пытались открыть заблокированные двери, чтобы вытащить из салона пострадавшего водителя. Неслась нецензурная брань. Судя по всему, помощники из случайных прохожих сами опасались гибели, если вдруг искореженная махина рванет.

Прищурившись, Заккари неожиданно щелкнул пальцами, и непроизвольно я вжала голову в плечи. Распугав спасателей, дверь слетела с петель и плашмя рухнула на обледенелую дорогу. Из салона кулем вывалился ошалелый профессор логики с разбитым в кровь носом.

— Лучше бы я сегодня не просыпалась! — простонала я, подозревая, что теперь сдержанное «удовлетворительно» на пересдаче логики увижу только во сне.