Альвина Волкова - Стальная: наследие авантюристки (Гордость черного дракона) (Часть 1) (СИ)

Матя зарычал, выставив напоказ внушительный арсенал явно не собачьих клыков. Но мужчина проигнорировал нешуточную угрозу, только недобро так прищурился. Матик недовольно заворчал, убрал клыки, но с места не сдвинулся.

— Ты совсем на нее не похожа, — буркнул тип, и присел на корточки.

— На кого? — удивленно изогнула бровь.

— На Ма'юрийю.

Мягко растягивая звуки, голос мужчины становился похож на урчание огромного кота. Я такое слышала в зоопарке у вольера со львами.

— Ты имеешь в виду на Марию Олеговну? На бабушку Машу?

— Это здесь она Ма-ария, а в моем мире — Ма'юрийя Быстрый Клинок. Рыцарь ордена «Золотых грифонов». Итэсса Родэн.

— Баба Маша была рыцарем?

Странные вопросы я задаю, решите вы, и будете правы. Но ситуация тоже странная, не находите? Логике никак не поддается. Так что прикажите делать? Я решила соответствовать, и не сильно удивляться. Иначе… иначе мне место в дурдоме.

— Была, — кивнул красноглазый тип и даже ухмыльнулся.

— То-то она смеялась над моими потугами, — взгрустнулось мне, — А что значит Итесса Родэн?

— Титул.

— Да еще и титулованная?! — скептическая улыбка появилась и пропала.

— Итесс — это что-то вроде ваших баронов.

— Забавно.

— Ни то слово, — хмыкнул он, — Титуловать какую-то замухрышку с окраин?! Не понимаю я вас — люди.

— Что ты такое говоришь! — подскочила я, — Короли… или кто там у вас просто так титулами не разбрасываются. Его надо заслужить.

— Не будь такой наивной, — скривился мужчина, — прежде чем получить титул Ма'Арийя была простой служанкой в угодьях Кмора.

— Но..! — уперлась я.

Меня перебили резким взмахом руки. Я дернулась, но мужчина и не собирался причинить мне вред. Его голос был резок.

— Ее просто угораздило оказать в нужном месте и в нужное время. Ни больше, ни меньше.

— Ты ужасен, — поджав губы и утирая вновь увлажнившиеся глаза.

— Как же вы не любите правду, люди, — красноглазый качнул головой, — Я же ничего не придумываю, — говорю как есть.

— Тогда отчего же у тебя на запястьях эти украшения!? — не выдержав, ударила по самому больному, с моей точки зрения. И не ошиблась.

Мужчина зло зашипел, и мне даже показалось — ударит. Но он скорчил брезгливую гримасу и раздраженно бросил:

— Люди. Поверил одному. Вот и оказался в услужении как распоследний кшакут.

Резко вскочив на ноги, мужчина развернулся и ушел в гостиную, где через минуту что-то жалобно звякнуло. Я поспешила туда в надежде спасти хоть что-то из оставшегося имущества. Но споткнулась об распластавшегося на полу красноглазого красавца, и шмякнулась прямо ему на грудь.

Тот даже не поморщился. Я приподнялась на локтях и удивленно воззрилась на безмятежно спящего незнакомца. Он и не думал ничего крушить, просто скинул осколки с диванной подушки, и завалился спать на полу.

Мне наконец-то удалось его рассмотреть. У нежданного гостя оказалось властное волевое лицо, высокий лоб, красивый излом бровей, длинные пушистые ресницы, прямой нос и чувственные губы. Однако все это портили неестественная бледность, впалые щеки, синева под глазами и длинный шрам от левого виска через щеку к шее. Я некоторое время любовалась им, но опомнившись, поспешила встать. Укрыла его покрывалом и выключила свет.

В коридоре ждал мокрый и взъерошенный, как банная мочалка, Лохматик. Обреченно вдохнув, позвала его мыться. Все равно теперь не усну.

Глава 3

Часа в четыре утра все же удалось заставить себя уснуть. Лахматик сторожил у выломанной двери. Сквозняки завывали на все лады, но уже было все равно. Измученный разум требовал отдыха. Однако и в мире грез не было покоя. Снилась какая-то ересь. То бабушка Маша в рыцарских доспехах с огромной корзиной, где пищат беспородные горгульи, то пес Лохматик, бегающий за косами деревенских девчонок, то сундук с сокровищами, который ни в коем случае нельзя открывать, то красноглазый красавец, заявляющий всем встречным поперечным, что он дракон и собирается их похитить. На последнем эпизоде я даже улыбнулась.

— Хозяйка, пора вставать, — вырвал из дремы надменно-властный тон, — У нас не так много времени. Просыпайся.

— Да иди ты…, - воскликнула я, но вовремя одуматься и не высказала рвущееся пожелание вслух, — на кухню. Точно. Иди ты на кухню.

Гостя как ветром сдуло. Ну, хоть какая-то польза от этого браслета. Открыла глаза и хмуро воззрилась на запястье.

Вяло потянувшись, спустила ноги на пол. Колени ныли и радовали глаз сине-зелеными синяками. Тоже с костяшками, которыми приложилась об шкаф. Попробовала снять браслет. Взвыла. Посмотрела на ладони — вздрогнула. Все в мелких болезненных ранках как будто об доску с гвоздями почесалась, а на правой ладони еще и аккуратная кровавая полоса, криво залепленная пластырем.

Поморщившись, поплелась на кухню, где ждал красноглазый гость с перекошенным от злости лицом. Но увидев меня, он как-то нервно дернулся и смущенно буркнул:

— Больно?

— Ты о чем? — проковыляла к плите, мимоходом щелкнув по чайнику.

— Ты вся в синяках.

— А кто в этом виноват?! — фыркнула, оттесняя его от холодильника.

— Кто?

— Ты! — удивилась я подобной наглости, — Кто же еще!!?

— Это клевета, — возмутился он, — Я не поднимал на тебя руку.

— Ничего себе не поднимал! — вытаращилась на него.

— Не придумывай, — высокомерно рыкнул этот нахал, — Браслеты не дали бы мне тебя ударить.

— Ты меня толкнул, — обвинительно фыркнула я.

Ну, вот ни за что не поверю, что не помнит.

— Я…, - было, воскликнул нежданный гость, но вспомнив эпизод нашего первого личного знакомства, стушевался и закончил менее громогласно, — не хотел.

— А, что ты хотел?

— Забрать браслет.

— И все?

— Все. И если бы не эта грязная горгулья, — мужчина зыркнул на путающегося под ногами Матика, — браслет уже был бы моим.

— Не правда, он уже не грязный. Я его вымыла.

Подошла к гостю и принюхалась — сомнения отпали сами собой:

— Да и тебе бы стоило принять душ. В какой выгребной яме ты побывал?

Красноглазый смутился. Прошипел что-то на непонятном языке и ушел… мыться. Я поспешила найти ему сменную одежду. Последний «знакомый на ночь» любил разбрасывать свое трепье по всей квартире, вот, и когда собирался в последний раз, оставил что-то на антресолях. Надо посмотреть, может, что сгодится.