Сергей Бадей - Лукоморье. Каникулы боевого мага

Ага! Вот и поселок! Частокол из мощных, не ошкуренных бревен, заостренных кверху. Крепкие ворота, в данный момент открытые. Несколько босоногих мальчишек, с большим интересом пялящихся на нас. При виде Тартака они с визгом удрали. Только пятки засверкали. Часовой, торчащий на помосте у ворот, указывая на нас пальцем, что-то заорал.

Из ветхой на вид халупки, примыкавшей к воротам, появился комитет по встрече. Первое, что они увидели, это двоих братьев с воинственно зажатыми в руках мечами. Лица встречающих сразу поскучнели. А когда их взгляды упали на Тартака, то скука как-то сразу пропала, взамен проявилось страстное желание последовать за детворой, может быть, даже издавая такой же визг. Морита, привстав на повозке, радостно замахала рукой, и комитет по встрече с облегчением вздохнул, поняв, что это прибыли долгожданные гости. От встречающих отделились пожилые мужчина и женщина. Морита подбежала к ним. Начались обнимания, целования, восклицания. Короче, весь тот набор ритуальных действий, которые неизбежны при долгожданном свидании давно не видевшихся родных. Я умиленно наблюдал за встречей.

Вперед выступил крепенький, полненький старичок. Он очень походил на Санта-Клауса. Такая же белая бородка, румяные щечки и нос картошкой. Все лицо его излучало радость по поводу нашего приезда. Казалось, что сейчас он распахнет объятия и счастливо облобызает всех, кто попадется ему под руку. Наверное, это и есть староста Рисмон?

Рисмон тем временем порылся в кармане, достал платок, громко и растроганно в него высморкался. Положил платок снова в карман. Порылся в другом кармане. Достал пенсне и торжественно водрузил его на нос. Снова рука полезла в карман, откуда была извлечена бумажка. Рисмон прокашлялся и неожиданно басом начал:

— Уважаемые сограждане! Прошу внимания! Мы собрались здесь на площади по значительному, я бы даже сказал, знаменательному поводу!..

Последовала пауза. Рисмон наморщил лоб, что-то соображая, потом буркнул: «Не то!», и запрятал бумажку в карман. Мы зачарованно наблюдали за его действиями. Староста снова начал ревизию своих карманов. Достал еще одну, бумажку. Несколько мгновений, шевеля губами, вчитывался в нее. Лицо просияло радостью. Ну, наконец-то!

— Дорогая Морита и вы, ее друзья! Добро пожаловать домой. Да-да! Это дом для всех вас!.. Да?.. Да! Сегодня вечером состоится торжественное собрание и торжественный ужин в вашу честь… Ужин — это хорошо!.. А потом будет дружеское общение и песни… Ну, и почерк у этого секретаря… — Рисмон смял бумажку. — Короче, проходите и будьте как дома! Сэсил, проводи гостей в гостевой дом!

Вот это я понимаю! Все было заранее приготовлено к нашему приезду. Даже речи написаны.

По дороге к гостевому дому собрались любопытные. Из-за плетней торчали заинтересованные мордашки детей, которых время от времени гоняли их мамаши. Я, честно говоря, чувствовал себя неуютно под многочисленными взглядами. Морита, радостно улыбаясь, махала рукой знакомым. Ребята с интересом глазели по сторонам. Конечно, не каждый день побываешь в пограничном поселке с его бытом и своеобразной атмосферой, присущей вестернам про Дикий Запад. Тартак, поравнявшись с Моритой, наклонился к ней:

— Мори! Ты же знаешь, что на ваших кроватях я спать не могу!

Морита, не переставая улыбаться и махать рукой, ответила:

— Папа позаботился об этом. Для тебя сделана особая кровать в отдельной комнате.

— В отдельной? А почему в отдельной комнате? — подозрительно спросил Тартак.

— А почему ты можешь спать, а другие не должны спать от твоего храпа? — вопросом на вопрос ответила Морита.

Тартак пару раз открывал рот для достойного ответа нахалам, но слов, то ли от возмущения, то ли от неопровержимости доводов, не нашел.

Как только мы устроились, то есть свалили свои вещи в комнатах, Морита потащила нас смотреть местные достопримечательности. Вы спросите, какие достопримечательности могут быть в маленьких Мурыжах? Отвечаю: маленькие. К примеру, у них была своя Пизанская башня. Двухэтажный сарай, наклонившийся под непотребным углом. Но международного симпозиума по спасению сарая почему-то не предвиделось, поэтому можно было смело предположить, что хроники Мурыжей пополнятся захватывающим повествованием о падении вышеуказанного сарая.

Был и свой Большой каньон. Овраг, в который свалилась корова малоизвестного мне товарища Хрота. Видимо, это событие было очень знаменательным и обсуждалось всем поселком несколько дней, раз сохранилось в памяти людской. Мы с интересом обозрели этот овраг, поделились соображениями об участи бедного животного и способах вытаскивания оного из оврага. Тартак с присущими ему добротой и мягкостью предлагал сразу по кумполу, чтобы животинка не мучилась, а мясо — на благотворительные цели. Если рядом в этот момент окажется он, Тартак, то это и будет та самая благотворительная цель.

А вот здесь, да-да, вот в этом самом месте, папа Мориты и еще кто-то там завалили оборотня, прорвавшегося через частокол. Оборотень, правда, был не очень. Ну, не вошел еще в полную силу. Но все-таки оборотень. За это из казначейства Форт-Анара хорошие деньги тогда получили.

А вот там Морита, учившаяся стрелять из лука, в первый раз попала! Неважно куда, даже если это и задница соседки. Ну, и что, что стрела была не очень острая, зато попала! Так в Мурыжах начала свою славную деятельность удачливая охотница. Главное, лиха беда начало!

Зашли мы и в гости к родителям Мориты. Что тут началось! Поднялась кутерьма. Женщины бегали туда-сюда, что-то там готовили, расставляли, упрекали друг друга в том, что пришли такие гости, а на стол поставить нечего. Отец Мориты Мортан, наблюдая за этим действом, только крякал и поглаживал пышные усы, потом полез в подвал и вытащил большую бутыль с квасом и маленькую с брагой. Мы, присев на длинную лавку в тени забора, чувствовали себя одинокими, заброшенными и ненужными здесь. Один Тартак остался стоять, справедливо опасаясь за целостность лавки.

Затем последовало то, что Мортан назвал — «Так, перекусить что-нибудь, абы целый день голодным не бегать!». В итоге Тартак согласился с ним, что было именно «перекусить». Мы, остальные, согласиться с ним не могли, сыто отдуваясь и с трудом выбираясь из-за стола. Надо сказать, что процесс перекуса проходил под наблюдением и подбадривающими возгласами любопытных, облепивших забор. И как они умудрились туда залезть? Забор-то высоченный. Не иначе как табуретки подставляли.

Вечер превзошел все наши ожидания. На центральной площади Мурыжей были поставлены и накрыты столы. Снедь для столов, видимо, готовили все хозяйки поселка. Как мне сказала Морита, была устроена настоящая охотничья экспедиция для обеспечения дичью. На праздничном столе обязательно должно быть мясо, добытое охотой. Это традиция. Ведь поселок-то основали, как охотничий. Это потом добавились еще и другие функции. Вокруг площади на веревочках развесили флажки и фонарики. Фонарики были магическими, за этим аксессуаром староста, оказывается, специально съездил в Форт-Анар. В наступающих сумерках площадь приобрела удивительно уютный вид. Дивная смесь запахов свежеприготовленного мяса, пирогов, хлеба и салатов витала в воздухе. Детвора вилась около столов, как мошки. Бдительные взрослые и гоняли их, как мошек, полотенцами охаживая по спинам наиболее предприимчивых.