Маргит Сандему - Последний из рыцарей

— Господи, спаси и помилуй! — прошептал доктор. — Невероятно!

— Узнать бы только, где они проводят свои встречи! — мечтательно сказал комендант. — Мы бы тогда разом всех накрыли! Брать их поодиночке бессмысленно. Они плодятся, как комары летом.

— И все-таки мне кажется, что все это пустая болтовня. Ни один тайный орден не допустил бы, чтобы о нем ходило столько слухов.

Комендант бесстрастно посмотрел на доктора.

— Мы, кстати, знаем, кто положил начало этим разговорам, — сказал он. — Один юноша, весьма недалекий, искатель приключений. На другой день, после того как новость о существовании поборников была у всех на устах, его нашли мертвым. Он висел вниз головой, как забитый баран. Кровь из него была выпущена.

Доктор заметно вздрогнул.

— И все-таки, что-то тут не так. Если уж им так нужны болотные жители, они стали бы искать их на болотах или на вересковых пустошах. Но только не в городах! В городах люди слишком трезвы и не верят древним преданиям.

— Копенгаген не всегда был городом, — тихо проговорил комендант.

— Ты хочешь сказать? — Доктор опять вздрогнул.

— Говорят, они готовы спуститься под землю. Как раз под город, где обитают болотные жители. По слухам, они поддерживают постоянную связь с этими существами.

— У меня есть родственница в Норвегии. Она говорит, что все эти подземные жители и хюльдры настроены весьма миролюбиво.

— Это верно, наши эльфы тоже, если, конечно, их не обижают. Чего нельзя сказать о болотных жителях. Те просто исходят злобой.

— Ты в них веришь? — быстро спросил доктор.

— Не говори глупостей! Я тебе рассказываю, какая у них репутация, это еще не значит, что я в них верю. А вот в поборников истинной власти я верю. Поборники, с их оккультными ритуалами, их поклонением злу, их верой в связь со злобными болотными жителями, очень опасны. Опасны, как любые фанатики.

— Тебе известно что-нибудь еще об их кровавых жертвоприношениях, кроме того зарезанного юноши?

— Ничего определенного. Насколько мне известно, во время таких обрядов они приносят в жертву главным образом петухов и других мелких животных, но кто знает… У нас в Копенгагене исчезали маленькие дети, впрочем, взрослые люди тоже, и никто не может сказать, куда они подевались. Возможно, у этих таинственных исчезновений есть вполне естественные объяснения.

— Значит, они хотят свергнуть короля? Вот негодяи! Мне даже захотелось пойти и взглянуть на этих мерзавцев.

— Ничего не выйдет. Они никому из дворца не позволяют приблизиться к себе.

— Ты только взгляни, какого они роста! Как думаешь, откуда такие взялись?

На лице у коменданта появилось странное выражение.

— Нам представляется, что болотные жители должны быть маленькими, неуклюжими существами, живущими в подземных норах, так? — спросил он.

— Да, но там-то стоят стражи.

— Сразу видно, что ты слышал мало преданий о болотных жителях. А предания гласят, что все болотные жители — это люди исполинского роста — как мужчины, так и женщины.

Доктор уставился на него с открытым ртом. Потом перевел взгляд на площадь.

Три темные тени исчезли. Слились с темнотой под деревьями и растворились в ней.

Во дворце было шумно и весело.

Но под дворцом происходило нечто совсем иное.

Доктор и комендант были правы. Те трое, что стояли на другом конце площади, исчезли. Однако они не растворились во мраке.

Хозяин маленького трактира кивнул им, когда они показались в дверях, как кивал сегодня уже многим своим посетителям. Захмелевшие от пива гости не обратили внимания на вновь пришедших, которые быстро скрылись за драпировкой в темном углу. Гости решили, что там есть отдельное помещение, предназначенное только для благородных господ.

Но за драпировкой не было ничего, кроме двери и лестницы, ведущей в подвал. Привычным шагом пришедшие начали спускаться. Внизу чадила жировая лампа. Они открыли еще одну дверь, спустились по другой лестнице и вошли в подземный ход, стены которого были выложены камнем.

Каменная кладка была очень старая. Кое-где висели тусклые фонари, расстояние между ними было такое большое, что их света хватало только на то, чтобы указать нужное направление. Вдоль стен бегали мыши.

В подземном ходе было сыро. Он был проложен подо рвом — или каналом, как называли его некоторые, — окружавшим дворец. Потом стены стали суше, теперь их покрывал зеленоватый мох. С трудом, открыв тяжелую каменную дверь, таинственные незнакомцы оказались в помещении со сводчатым потолком. Помещение было настолько древнее, что камни были наполовину съедены временем.

В праздничном зале веселились, ни о чем, не подозревая, однако кое-кто незаметно покинул танцы и нашел дверь, ведущую в подвал. Число телохранителей чуть сократилось, однако до того незначительно, что комендант ничего не заметил.

Люди, покинувшие королевский праздник, добрались до мрачного помещения, которым никто никогда не пользовался. Там они сдвинули с места несколько тяжелых половых досок, под которыми оказалась каменная плита с железным кольцом. Когда плиту подняли, в нос ударил сырой запах древности. По стертым ступеням они спустились в таинственное подземелье. Старый королевский дворец был построен на развалинах древнего монастыря. Люди, покинувшие бал, находились сейчас под этим монастырем, здесь они встретились с теми тремя, которые пришли сюда через подземный ход. В давние времена монахи проложили этот ход подо рвом, чтобы быстро и незаметно попадать в соседний женский монастырь.

Копенгагенцы давно об этом забыли. Поборники истинной власти обнаружили эти подземелья по чистой случайности. Позже, когда королевский дворец был перестроен, подземелье оказалось отрезанным от дворца, но во времена Кристиана V оно внезапно стало представлять собой угрозу королевской власти.

На всех собравшихся в священном подземелье были коричневые монашеские сутаны с капюшонами. Слово «священный», возможно, и звучит богохульством по отношению к происходящему, но все пришедшие сюда считали себя участниками священнодействия.

Помещение было небольшое. Повсюду горели сальные свечи, их зажгли не только ради света, но и ради того, чтобы они хоть немного согрели это сырое, холодное подземелье. Посреди земляного пола была сложена невысокая каменная стена, такими стенами обычно обносят колодцы. И колодец здесь действительно был, но пустой, без воды, из него глубоко под землю уходила шахта.

Присутствовавших было тринадцать. Именно тринадцать человек могли образовать магический круг. Все, как один, отличались высоким ростом. Женщин среди них не было, да и вряд ли в XVII веке в Дании можно было найти таких высоких женщин. Лица скрывались под опущенными капюшонами.