Ольга Романовская - Быть тенью

Кажется, король не узнал меня, но лорд Аксос сделал знак подойти.

Остановившись в изножье кровати, присела в реверансе. Тошнота подступала к горлу, но я сдерживалась.

- Ну, ближе тиара Исория, это же ваш дядя.

Рука короля дрогнула, будто поманила, волей-неволей пришлось сделать ещё пару шагов и приложиться к ней. Ни с чем несравнимое ощущение - кожа умирающего человека, сухая, дурно пахнущая, сморщившаяся, сотрясаемая мелкой дрожью.

Дядя зашевелил губами, но звук так и не сорвался с них. А я всё смотрела на его спутанные волосы, закатившиеся глаза с синеватыми белками, щетину отросшей бороды и усов… А ведь совсем недавно это был полный сил, властный человек - теперь же он практически парализован и ходит под себя.

- Меридит, это ты? - наконец прошелестел его величество.

Покачала головой, объяснив, что я её дочь.

- Меридит вышла замуж? - король перевёл удивлённый взгляд на лорда Аксоса.

Ишта, он совсем выжил из ума! Как же страшно твоё наказание за неведомые грехи!

Вздрогнула, едва не закричав, когда когтистые пальцы коснулись запястья, но послушно присела на стул у изголовья.

Король не заговорил со мной, просто молчал, изучая, будто бабочку под стеклом. Потом тихо застонал и задёргался. Из уголка рта стекла струйка слюны.

Испугавшись, что дядя умирает, позвала на помощь, но лорд Аксос буднично заметил, что это всего лишь очередной припадок.

- Кровь, магия крови, - бессвязно повторял монарх. Он вдруг вскинулся на подушках и сел, уставившись перед собой немигающим взглядом. Ночная рубашка треснула под напором рвущихся наружу крыльев. - Нужно сохранить магию крови… Девочка… Она тоже… Две девочки: грифон и драконица - летали над землёй…

Меня вытолкали из королевской опочивальни. В дверях, обернувшись, успела сказать окружённому подоспевшими по звонку лорда Аксоса лекарями дяде: ‘Я за всё вам так благодарна, ваше величество, и надеюсь на божественную справедливость’.

Странно, но за дверью лорд Аксос не утратил ко мне интерес. Отвёл в тихое место, где нас никто не мог подслушать. Развернув к себе, вгляделся в глаза, а потом процедил:

- Драконья кровь, значит. Умирающие, как пьяные, обычно честны. Но в её высочестве Аккэлии кровь слаба, вряд ли она способна отрастить что-то, кроме грифоньих крыльев. Разве что её дети при должном браке. А вы, тиара, и вовсе бастард без унции магии в крови. Или Тень умеет маскироваться?

- Меня проверяли, тиар Аксос, я действительно обычный человек, - благоразумно пропустила мимо ушей оскорбление. Конечно, мезальянс принцессы и офицера никто никогда не признает, и, рождённая в браке, я всё равно байстрючка.

- Безусловно, придворный маг компетентен, но вторая девочка-драконица… - задумчиво протянул лорд Аксос, на время забыв о моём присутствии. Я и не напоминала, внимая его размышлениям вслух. - Возможно, речь просто о деве из рода Фавел. Но к чему это ‘она тоже’?

Но советник опомнился и, не закончив цепочку размышлений, выпроводил меня из королевских покоев:

- Ступайте, тиара Исория. Полагаю, вы в полной мере удовлетворили своё любопытство.

Его величество Брониус Линас Агрон скончался рано утром.

Я вздрогнула и проснулась то ли от крика, то ли храпа, отразившегося от стен. Встала, накинула халат поверх ночной рубашки и осторожно выглянула в коридор. Вопреки ожиданиям, там было тихо. Никуда не сновали слуги, ни одна фрейлина - я жила на фрейлинской половине - не приоткрыла дверь. Будто и не произошло ничего. Засомневалась: может, почудилось? Но ведь что-то меня разбудило, что-то ужасное… Неужели всего лишь кошмар?

В голове всплыл обрывок недосмотренного сна: лето, наполненная жужжанием пчёл опушка леса рядом с высоким косогором. Никаких чудищ, никаких людей, только природа… Что же там так кричало?

Ответ пришёл неожиданно в виде практически неразличимого сгустка, проплывшего мимо фрейлинских опочивален. Будто дымок, мираж, отдалённо напоминавший грифона. Как завороженная, я смотрела на него. Потом потёрла глаза - и всё, видение исчезло.

За завтраком узнала о кончине дяди. Мы почтили её минутой молчания и отказом от сладкого.

Попыталась узнать, слышал ли кто-нибудь ещё страшный крик, но нет, только я одна.

- А когда умер его величество?

Тиара Монтрес недовольно глянула на меня:

- Ведите себя пристойно, тиара Исория.

- Что же непристойного в моих словах? - искренне недоумевала я.

- Любопытство. Вам надлежит скорбеть, а не предаваться глупостям.

Другая фрейлина, похоже, придерживалась другого мнения и скупо поведала время и детали смерти короля: во сне, предположительно незадолго до рассвета.

Весь двор облачился в траур. Перешитое платье жало в горле, тело под ним безбожно потело, но я не жаловалась. Смешно, но именно в те скорбные дни впервые облачилась в фамильные драгоценности - те, что принадлежали матери, и которые мне запрещалось носить.

Багровые гранаты как нельзя лучше подходили для похоронных торжеств - будто капельки крови.

Принцесса Аккэлия разбавила ненавистный чёрный - он ей решительно не шёл, превращал в большое тёмное пятно - изумрудами под цвет глаз. Соблюдая традиции, она подарила публичный прощальный усопшему и потянулась к королевскому перстню-печатке, желая снять, но лорд Аксос воспрепятствовал:

- Вы ещё не королева, ваше высочество. Никто не короновал вас.

Кузина гневного глянула на него, но промолчала. Отошла в сторону, изображая вселенскую скорбь.

Дожидаясь своей очереди приложиться к руке покойника, недоумевала, почему королевский секретарь так грубо обошёлся с принцессой. Разве не она единственная наследница рода Фавелов? Да, пусть это нарушает закон, но перстень так и так перейдёт Аккэлии. Отдали бы ей на хранение до коронации - никто бы не возражал.

- Тиара Исория Морта Ньдор!

Я вздрогнула, непонимающе глянула на Распорядителя двора, регулировавшего поток прощавшихся с его величеством. Короля уже вымыли, переодели, причесали, и выглядел он не так уж страшно. Только кожа синюшно-жёлтая, и челюсть подвязана.

Оказалось, что, задумавшись, не расслышала, что моё имя выкрикивали уже дважды. Впереди всех министров, лордов и знатных дам. А ведь моё место позади них - исходя из рода отца.

Убедившись, что всё правильно поняла, протиснулась сквозь толпу придворных и склонилась над дядей. Когда поднялась, поймала хитрый прищур лорда Аксоса.

Слышала, как шептались за спиной, обсуждая, за что вдруг Тени такая честь. Единственный напрашивавшийся ответ: нелюбимая, некоролевского рода, но племянница.