Евгений Малинин - Разделенный Мир

– Ну, дорогой мой, кому нужен одинокий старый человек, у которого к тому же абсолютно пусто в карманах?…

– Не скажи, святой отец, Кудлатый Хват не смотрит, что у кого в карманах есть, для него день без душегубства – потерянный день. И ребятки вокруг него такие же подобрались. Недавно трое из его ватаги зашли к моему хозяину на хутор и всех, кто там был, просто так порешили. А из добра ничего не взяли, кроме старой доски расписной… И зачем им эта доска сдалась?… Хозяин с хозяйкой вечером вернулись, а весь двор кровищей залит…

– И давно этот Кудлатый Хват здесь появился?

– Да нет, где-то с полный месяц назад.

– Как же святые отцы терпят такое безобразие?… – Магистр бросил из-под капюшона быстрый взгляд на паренька.

– Так Кудлатый Хват на монастырские стены не лезет, а монахи из монастырей, почитай, и не вылезают. Они ведь как говорят – что в миру делается, их не интересует… Они, вишь, Суть познают. Конечно, если бы монастыри Хватом занялись, от него через неделю мокрого места не осталось бы, только…

Мальчишка не договорил. На обочине дороги, под раскидистым ореховым кустом сидел могучий мужик в старой продранной рубахе и столь же неприглядных штанах. Его левый глаз был завязан грязной тряпкой, пересекавшей лицо и пропадавшей одним концом в буйной, черной, кудрявой, давно не чесанной шевелюре, а другим в точно такой же бороде. Мужик прислонился спиной к кусту, свободно вытянув правую ногу. Левой ноги у него не было, рядом с ним лежал заменявший ее костыль. Своим единственным черным, ярко блестевшим глазом он внимательно рассматривал подъезжавшую тележку и находившихся в ней ездоков. Лисий Хвост тоже пристально оглядел мужика и неожиданно улыбнулся какой-то своей мысли.

Мальчишка придержал лошадку и тихонько спросил у магистра:

– Может, подвезем калеку, магистр?

– Да я не против, – сквозь улыбку пробормотал Лисий Хвост. – Только вряд ли ему с нами по пути…

Возница остановил лошадь и обратился к сидевшему мужику:

– Почтенный, если ты направляешься в город, мы можем тебя немного подвезти…

Мужик молча помотал головой. И тут подал голос Лисий Хвост.

– Может, я смогу тебе чем-нибудь помочь?… Я неплохо знаю знахарское искусство…

– Да?! – Мужик злобно блеснул своим единственным глазом. – Чтоб тебе пешком шагать до всех шести монастырей! Ты что, можешь отрастить мне новую ногу? Или может вставить новый глаз?…

– Это, конечно, непросто, но иногда получаются и более сложные вещи, – ответил Лисий Хвост и соскочил с тележки, намереваясь подойти к мужику. Однако тот быстро схватил свой костыль, выставил его вперед и заорал:

– Езжай своей дорогой, старик, нечего морочить голову простому человеку. Да и денег у меня нет, чтобы оплачивать твое шарлатанство.

Лисий Хвост еще раз внимательно посмотрел на орущего мужика, опять улыбнулся какой-то своей мысли и тихо ответил:

– Я думаю, мы оба знаем, кто кому морочит голову. – А затем повернулся и, снова забравшись в тележку, положил руку на плечо мальчишке.

– Поехали, сынок, как я и думал, почтенному с нами не по пути.

Мальчик, бросив на магистра испуганный взгляд, хлопнул поводьями. Тележка дернулась и покатилась дальше.

Но уехали они недалеко. Миновав калеку, лошадка свернула вправо и прошла не больше двадцати шагов, как вдруг из зарослей бузины, обступивших тракт с обеих сторон, выскочили четверо здоровенных мужиков с дубьем в руках и в мгновение ока перегородили путь. Мальчишка дернул вожжи, останавливая лошадь, и широко открытыми глазами уставился на стоящую поперек дороги компанию.

– Сегодня мы повеселимся от души, – неожиданно раздался голос сзади. Мальчик обернулся и увидел давешнего калеку. Только теперь ноги у него были в полном порядке, хотя на мир он смотрел по-прежнему одним глазом. В руках вместо костыля он сжимал длинный грубо откованный меч.

Лисий Хвост спокойно слез с повозки и, сделав три шага вперед, резким движением воткнул свой посох в дорожную пыль перед мордой лошади. Погладив деревянную фигурку, примостившуюся на посохе, он проговорил:

– Вразуми дураков, Дружок, только не убивай их…

Затем, не обращая более внимания на медленно приближавшихся мужиков, он повернулся к их предводителю.

– Ну что ж, рад видеть, что с ногой у тебя все в порядке. Сейчас мы посмотрим, что можно сделать для твоих глаз. – И магистр еще глубже надвинул свой капюшон.

Дальнейшие события развивались настолько стремительно, что мальчик-возница едва успевал вертеть головой, чтобы уследить за ними.

Передние мужики были шагах в пяти-шести от посоха магистра, когда деревянная фигурка на посохе слегка дернулась, а затем, быстро перебирая лапками, взобралась на самую его верхушку и внимательно оглядела нападавших своими тлеющими багровым светом глазками. Увидев, как деревянная крыса пришла в движение, мужики остановились и с удивлением уставились на резного зверька. Но через секунду они снова двинулись вперед, причем один из них пробормотал себе в бороду:

– Эту игрушку я дочке подарю, она у меня любит разных зверушек давить, пусть…

Но договорить он не успел. Хвост крысы, обвивавший посох, развернулся словно стальная пружина и с неожиданной силой хлестнул его по лицу. Из рассеченного до кости лба хлынула кровь, а на щеке повис вырванный из глазницы глаз. Мужик выронил свою дубину и, схватившись ладонями за лицо, со стоном осел в пыль дороги. Стоявший рядом разбойник со звериным воплем взмахнул дубиной, но в тот же момент кончик длиннющего крысиного хвоста обмотал взметнувшуюся кисть и резко дернул на себя. Рука с хрустом выскочила из сустава, а мужик снова взревел, на этот раз от боли.

Двое оставшихся повели себя совершенно по-разному. Один уронил свою дубину и бросился обратно в заросли, а второй метнулся вперед, на выручку своим товарищам. Но он не успел сделать и двух шагов. Крысиный хвост, уложив предыдущего противника с вывихнутой рукой, просто продолжил свое движение и в следующий момент хлестким ударом по щиколоткам опрокинул последнего из нападавших. Тот попытался вскочить, но крыса, обвив хвостом его ногу, просто отшвырнула бедолагу в сторону. Он упал на дорогу, глухо стукнувшись в пыль затылком, и затих. Крыса еще мгновение оглядывала поле боя, а затем медленно спустилась по посоху на свое место. Хвост привычно обвил посох, однако его кончик слегка подрагивал, словно напоминал о своей страшной силе.

В это время позади повозки предводитель хрипло выругался и, прыгнув вперед, ткнул старика мечом в грудь, прикрытую только темно-серой тканью. Казалось, ничто не может спасти магистра от удара, но в последний момент Лисий Хвост вскинул левую ладонь, и острие меча, упершись в ее середину, остановилось. Одновременно правой рукой магистр начертил в воздухе непонятный знак, а потом плавным движением толкнул неожиданно сгустившийся перед ним воздух в сторону нападавшего.