Юлия Риа - Демоны моих кошмаров

Я старалась дышать ровно, хотя с каждой секундой это становилось все труднее. Сердце било с неимоверной скоростью, еще немного, и оно просто выпрыгнет из груди. Что ж, надеюсь, в таком случае, оно хотя бы угодит прямо в наглую физиономию высшего. Мелочь, а приятно. Тем временем демон вытянул вперед руку и произнес несколько непонятных слов. На последнем слоге он повысил интонацию, словно отдавая приказ, и я поняла — это конец. Одно я решила не прекращать — я продолжала не мигая смотреть ему прямо в глаза. Секунды шли. Одна, две, три. И с каждым ударом моего сердца, лицо демона вытягивалось. А он забавный, когда растерянный, — мелькнула шальная мысль.

— Не понимаю, — прошептал он. Затем снова весь подобрался, выкинул вперед руку и заговорил снова на незнакомом языке. В этот раз слова звучали иначе. Я снова внутренне напряглась, ожидая расправы, однако и в этот раз ничего не случилось.

— Как такое может быть? — демон очень внимательно смотрел на меня — Что у тебя за амулеты?

— У меня их нет, — я развела руками.

Демон развернулся и отошел к окну. Молчание начало затягиваться.

— Я прошу прощения, — решилась нарушить тишину, — но что должно было случиться?

— В первый раз ты должна была сгореть заживо, во второй у тебя должна была закипеть кровь, полопались бы глаза, и из глазниц, ушей, носа, рта текла бы кровавая пена, — не оборачивая ответил он.

«Чего?! — мысленно ужаснулась я — И я еще надеялась на легкую смерть от его руки? Наивная, глупая девчонка!» — ругала сама себя.

— Отличные подробности, — буркнула я в ответ.

— Почему ты не умерла? — высший резко обернулся с уставился на меня. Зрачки снова вернули цвет расплавленного серебра.

Что за дурацкий вопрос?

— Потому что не очень-то и хочется, — ответила я.

Демон хмыкнул. Потом замер, на секунду, мне показалось, что воздух немного зарябил. Хотя, скорее всего это просто порыв ветра. Откуда мог взяться ветер в закрытой комнате, я тогда не подумала. Через несколько минут дверь открылась, и внутрь протиснулся огромный низший. Его тело было изуродовано несколькими рваными шрамами.

— Да, махр? — почтенно отозвался он.

— Приведи мне сюда заключенную библиотекаршу, — не глядя на него, бросил высший.

— Слушаюсь, — поклон, и низший покинул комнату.

— Зачем? — я старалась скрыть волнение в голосе, но боюсь, у меня это плохо вышло. Демон нехорошо усмехнулся и снова сел за стул. Жестом пригласил занять стул, стоящий напротив. Я замешкалась на секунду, но все же села.

— Сама ты говорить не хочешь, — лениво катая слова, начал он, — значит, надо спросить того, кто захочет говорить.

— Оставь ее! — взвилась я. В глазах высшего мелькнуло удовлетворение. Он ждал такой реакции? — Она старая женщина и ничего не знает!

— Ну на счет ее знаний я и хочу с ней поболтать, а на счет старой, — он словно задумался, — тем должно быть проще, правда? — он склонил голову набок — Она ведь все равно долго не протянет в любом случае. Кроме того, по меркам вашего вида, она уже прожила довольно долго, разве нет?

Я не нашлась с ответом, лишь сжала зубы до скрежета.

Когда дверь снова отворилась, низший пропихнул вперед Ба, а сам остановился на пороге.

— Можешь быть свободен, — кивнул высший.

— Ба! — я кинулась в объятия любимой бабушки.

— Глупая, — она ласково гладила меня по волосам. — Что же ты наделала…

— Это все, безусловно, очень трогательно, — язвительно начал демон, — но есть один вопрос, который я очень хочу прояснить.

Ба оторвалась от меня и посмотрела ему прямо в глаза. Совсем как я.

— Вам всего лишь надо ответить на мои вопросы честно, — продолжил он, — и, возможно, — подчеркнул высший, — я пощажу вашу внучку.

Поняв, что вариант спасения бабушки не прозвучал, я хотела возмутиться, но Ба положила мне руку на плечо, призывая успокоиться. Мое возмущение так и осталось невысказанным.

— Что Вы хотите знать, махр, — спросила она.

— Вы действительно умна, — хмыкнул высший. Внутри меня начала закипать ярость. Я впервые осознала, что могу желать кому-то не просто зла, а настоящей, мучительной смерти. — Я хочу знать, — продолжил он, — как она, — кивок в мою сторону, — смогла пройти по трубе внутрь тюрьмы, если на трубу навешаны множественные охранные и смертельные заклинания и сети. И почему ваша внучка не умерла, когда я выкинул в нее в упор два мощнейших заклятия?

— Вы ведь уже сами все поняли, махр, — вздохнула бабушка.

— Я хочу, чтобы вы мне подтвердили, — взгляд стал непроницаемым и жутким. Я поежилась.

— Сатрея не восприимчива к магии, — начала Ба, — иногда она может видеть колебания воздуха, которые возникают при формировании заклятия, но не всегда. Хотя мне думается, что при определенном обучении, она сможет делать это с легкостью.

Я вытаращив глаза смотрела на ту, кто воспитывал меня с пеленок. Она знала? И ничего не сказала мне?

— Что еще? — спросил высший.

— Большего я не могу сказать, ибо не знаю, — покачала головой бабушка, — она никогда не обучалась, поэтому ее потенциал остается неясным. Одно известно точно, магия на нее не действует абсолютно. Никакая.

— Немыслимо, — покачал головой демон.

— Почему же? — удивилась бабушка, — Эволюция должна была найти выход. Наш вид так или иначе пытается адаптироваться. Сатрея одна из первых. Я не знаю, есть еще, но уникальность Сатреи в том, что она выросла свободной, она не считает себя рабыней, в отличие от остальных людей.

— Мысль интересная, — согласился демон. — Это все или вы можете рассказать мне что-то еще?

— Это все, — бабушка держалась ровно. Как же я ей гордилось, хотя сердце сковывал страх. — Вы обещали пощадить мою внучку, махр, — напомнила она.

— Я сказал, что возможно пощажу ее, — хищный блеск промелькнул в глазах.

— И лично уничтожите уникальную особь? — удивилась бабушка. Особь? Я не ослышалась?

— Пытаетесь заинтриговать меня? — ухмыльнулся демон. — Похвальная попытка, но я слишком долго живу, чтобы реагировать на такое. А вот что меня действительно интересует, так это, есть ли у вас такой же дар, как у внучки? — высший поднялся из-за стола. Я покрепче прижала к себе бабушку. Он выкинул вперед руку, совсем как в те два раза, когда пытался убить меня, и что-то зашептал. Я смотрела только на бабушку, которая внезапно схватилась за горло, ее глаза расширились, как от удивления, другой рукой она крепко вцепилась в меня. Не выдержав, я крепко обняла ее, поглаживая по спине и повторяя:

— Все будет хорошо, не бойся, все будет хорошо…

А по глазам одна за одной катились самые горькие слезы моей жизни. Бабушка еще раз дернулась и обмякла. Я опустилась на колени, все так же прижимая ее к себе, и качая, словно убаюкивая, как она в свое время качала меня, когда я была маленькой. Дверь распахнулась, в комнату снова вошел тот же низший.