Вадим Панов - Московский клуб

— Кантора братьев здесь неподалеку, — проворчал крепыш. — Я свистну, они вам метелку в лучшем виде вернут.

— А вот свистеть не надо, — холодно отрезал Грег. — Мы не знаем, для чего Бобры метелку с собой потащили: может, немножко трахнуть, а может, и денег с верхолаза срубить. Так что ты не свисти никому, береги здоровье.

Рашид поджал губы.

— Братья наш район держат. Если узнают, что я не сообщил, будут неприятности.

Слоновски вернул сканер в карман и, поворачиваясь к джипу, бросил:

— Тогда поехали с нами. Так будет даже лучше.

АНКЛАВ: МОСКВА ТЕРРИТОРИЯ: ШАНХАЙЧИК ДОМ СЕ СЯНЬЦЗИ, НАКРАПЫВАЕТ ДОЖДЬ РАЗУМНАЯ ПРЕДОСТОРОЖНОСТЬ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ПРИЗНАКОМ СЛАБОСТИ

— Только, пожалуйста, дайте мне уйти, — умоляющим тоном произнес Ван по прозвищу Миска Риса. — Когда вы начнете действовать, я хочу быть как можно дальше.

Олово поморщился. В той или иной форме просьба повторялась уже четвертый раз за вечер, и он немного устал успокаивать шофера.

— У вас будет двадцать минут.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

Китаец замолчал, но руки, лежащие на рулевом колесе, дрожали. Собственно, они тряслись с тех самых пор, как Ван ввез странного пассажира в Шанхайчик. Изначально попутчик лежал рядом с задним сиденьем, укрывшись от любопытных глаз, ощупывающих медленно ползущий мобиль Миски Риса, и только теперь, когда они выехали на сравнительно пустынные улицы, пассажир перебрался вперед. Невысокий, ростом не более метра шестидесяти, одетый в темный плащ с накинутым капюшоном, он не казался олицетворением силы и мощи, зато отличался потрясающе мягкими, очень плавными и ловкими движениями — ни один из его жестов не был лишним, каждый был совершенен. Лицо попутчика скрывала наномаска, голос был изменен специальным прибором, имени его Ван не знал, и все это показывало, что человек замыслил какую-то пакость. Картина складывалась неприятная, пугающая, и Миска Риса усердно поминал всех богов, которых мог вспомнить, чтобы они помогли ему побыстрее расстаться с пассажиром. А все проклятый долг барыге с Болота, который надо отдавать…

— Останови.

Боги, наконец, услышали молитвы Вана.

— Вторая часть. — На колени Миски Риса упал набитый купюрами конверт. — Мы в расчете.

Дрожащие руки Вана жадно вцепились в пухлый сверток. Долг он отдаст, даже еще останется.

— У тебя двадцать минут.

— Господин, этот человек снова здесь.

Се Сяньцзи оторвал взгляд от лежащей на столе маленькой коробочки и тяжело посмотрел на слугу.

— Этот человек вернулся, — тихо произнес тот. — И хочет встретиться с вами.

Се молчал несколько секунд, не мигая глядя на слугу, после чего отвернулся и медленно провел рукой по столу. Это был странный жест, очень неуверенный, больной. Со стороны могло показаться, что Се пьян, или принял наркотики, или только что проснулся и с трудом ориентируется в окружающей обстановке. Но слуга знал, что хозяин не спал и не принимал наркотики, а его неуверенность явилась результатом тяжелых раздумий. Плодом мрачных предчувствий, одолевавших Се, когда он смотрел на маленькую пластиковую коробочку, в которой прятался только что изготовленный процессор.

Любой человек, мало-мальски понимающий реалии жизни в Анклавах, посмеялся бы над неуверенностью Се. Действительно! Принадлежащая старому Сяньцзи электролаба располагалась в одном из лучших районов Шанхайчика. Се был самым уважаемым гравером китайской диаспоры Анклава Москва, большая часть заказов поступала ему от Триады, глава которой однажды обронил, что мастер Се достоин того, чтобы создавать процессоры из нефрита, настолько хороши они в работе. Сяньцзи был тронут и, будучи разумным человеком, постарался донести эту лестную информацию до максимально большого количества людей, понимая, что похвала такого человека станет дополнительной гарантией безопасности. Но разве в наши дни можно полагаться только на слово, даже если это слово самого господина Пу, главы московского отделения всемогущей Триады? Конечно, нет. Се и не полагался, оснастив свой дом самыми современными средствами защиты. Единственный вход в здание (о существовании тайного запасного выхода не знал никто, кроме хозяина) контролировался стационарным наноскопом, переговоры с посетителями проходили в специальной комнате, в которой гравера защищала перегородка из тонкого, но необычайно прочного стекла. А в самых сложных случаях за спиной посетителя оставался Хуа, доверенный человек и верный слуга. В молодости Хуа работал на Триаду и мог успокоить кого угодно.

Но Се все равно нервничал. Незнакомец тревожил мастера.

Невысокий человек в маске, не позволяющей разглядеть лицо даже с помощью стационарного наноскопа, пришел неделю назад, ночью, с очень хорошими рекомендациями от китайской диаспоры Анклава Рио. На предложение показать истинное лицо незнакомец ответил вежливым отказом, почтительно объяснив Сяньцзи, что в этом случае будет вынужден убить уважаемого мастера после окончания переговоров. Предельно честно, но немного странно для нашего времени, ибо любой конструктор за небольшие деньги сделает вам новое лицо на любой вкус. Но тогда, неделю назад, Се не обратил должного внимания на странную сентиментальность гостя…

— Этот человек вернулся, — выдержав паузу, повторил Хуа.

— Пусть он войдет.

В комнату мягко прошел незнакомец. Слуга прикрыл дверь и остался за его спиной.

— Позвольте выразить вам самое глубокое почтение, уважаемый Се. — Гость опустился в кресло, перед глазами гравера возникла знакомая наномаска. — Рад видеть вас в добром здравии.

Движения незнакомца поражали плавностью и мягкостью, но Хуа умел читать жесты и объяснил хозяину, что он видит плавность кобры и мягкость тигра. Визитер был опасен, необычайно опасен. «В наше время даже члены Триады предпочитают пользоваться огнестрельным оружием, но этот человек не такой. Каждый его жест может нести смерть. Он мастер и учился у великого мастера».

— Мой заказ?

Как и во время прошлой встречи, незнакомец пользовался высококлассным изменителем — даже обработав запись с помощью всех возможных программ, Хуа так и не смог вычислить его настоящий голос.

— Он… — Се неожиданно замолчал, глядя на наномаску незнакомца, застывшую и нарочито аляповатую. Маску куклы. «Почему он выбрал ее?»

— Мой заказ? — вежливо повторил гость. Сяньцзи откашлялся и решился:

— Мои деньги?

— Я в вашем доме, уважаемый Се, за моей спиной ваш человек, — со всей почтительностью произнес незнакомец. — Поэтому сначала вы покажете мне исполненный заказ, а уже потом я с вами расплачусь.