Керстин Гир - Таймлесс. Сапфировая книга

Поэтому я с безразличным выражением лица залезла в такси и всё время глядела только прямо перед собой. Гидеон высунулся наружу. Таксист рассматривал наши костюмы в зеркале заднего вида, но хранил молчание. Я была ему за это несказанно благодарна.

— Сейчас почти половина седьмого, — сказал мне Гидеон, очевидно, стараясь завязать непринуждённую беседу. — Неудивительно, что я умираю с голоду.

После его слов я вдруг почувствовала, что мне тоже дико хочется есть. Утренний бутерброд я лишь чуть-чуть надкусила и тут же сбежала из-за стола — такое ужасное там царило настроение, а еда в школьной столовой, как всегда, была несъедобно-противной. Я с тоской вспомнила о хлебцах и тостах дома у леди Тилни. Их нам, к сожалению, так и не довелось попробовать.

Леди Тилни! Тут мне пришло в голову, что нам с Гидеоном стоило бы обсудить это приключение в 1912-ом году. Происходящее совершенно вышло из-под контроля, понятия не имею, чего себе надумали эти хранители, ведь у них нет ни малейшего чувства юмора относительно всего того, что касается путешествий во времени. Нам с Гидеоном дали задание отправиться в 1912-ый год и внести леди Тилни в хронограф (зачем понадобилась такая процедура, я, кстати говоря, до сих пор не поняла, но наверняка это дело чрезвычайной важности: речь идёт о спасении человечества, никак не меньше). Но мы не смогли выполнить это задание, потому что в доме леди Тилни неожиданно появились мои кузены Люси и Пол — отрицательные герои нашей истории. По крайней мере, в этом убеждена семья Гидеона, да и он сам. Согласно их версии, Люси и Пол украли второй хронограф и с его помощью перенеслись в прошлое. С тех пор, как это случилось, прошло много лет, они исчезли совершенно бесследно — и вдруг появились в гостях у леди Тилни, переполошив при этом всех присутствующих. Не помню, когда именно в ход пошло оружие, от страха в голове у меня всё перемешалось, но у меня перед глазами до сих пор стоял Гидеон с пистолетом у самого виска Люси. А ведь брать с собой пистолет из нашего времени, вообще-то, строго-настрого запрещалось. (Равно как и нельзя было взять с собой мобильный телефон, а жаль, ведь телефоном-то, по крайней мере, никого не застрелишь!) Затем нам удалось сбежать и укрыться в церкви. Но всё это время я не могла отделаться от мысли, что история с Люси и Полом не настолько однозначна, как представлял её нам господин де Виллер.

— Что будем говорить насчёт леди Тилни? — спросила я.

— М-да, — Гидеон устало почесал затылок. — Нам нет нужды врать и оправдываться, ты не думай, но было бы разумно опустить в нашем рассказе несколько фактов. Давай лучше я сам расскажу им, как было дело.

Ну вот, к Гидеону снова вернулся такой до боли знакомый командный тон.

— Ну да, конечно, — сказала я. — Я буду только кивать головой и держать рот на замке, как и положено приличной девочке.

Сама того не желая, я скрестила на груди руки.

Ну почему Гидеон всегда себя так ведёт? Неужели трудно побыть нормальным, хотя бы разок?

Сначала целуется (притом несколько раз!), а потом вдруг снова превращается в Магистра Ложи Хранителей. Ну, куда это годится!

Мы развернулись в разные стороны и уставились в окошки, каждый со своей стороны.

Гидеон первым прервал молчание. Один-ноль, я веду!

— Ну что с тобой такое? Молчок как рыбка на крючок? — его голос звучал почти смущённо.

— Что-что?

— Так всегда говорила моя мама, когда я был маленьким. Если я сидел такой надутый, как ты сейчас.

— У тебя есть мама? — только когда я это произнесла, до меня дошло, насколько дурацким был мой вопрос.

О Боже!

Гидеон поднял брови.

— А ты как думала? — озорно спросил он. — Ты, небось, считала, что перед тобой андроид, которого из лампочек и гаек скрутили дядюшка Фальк и мистер Джордж?

— До такого бы я не додумалась. А детские фотографии у тебя есть?

Когда я попыталась представить себе Гидеона в ползунках, с толстыми щёчками и редкими волосиками, то не смогла сдержать улыбку.

— Где же твои мама и папа? Они тоже живут здесь, в Лондоне?

Гидеон отрицательно махнул головой.

— Мой отец умер, а мама живёт в Антибе, на юге Франции, — Гидеон плотно сжал губы, мне показалось, что сейчас он снова погрузится в молчание. Но он продолжил:

— Да, так она и живёт на юге Франции, с моим младшим братом и своим новым мужем, месье Бертеленом, который только и умеет, что твердить мне «Зови же меня теперь папулей!». Он управляет фирмой по производству мелких деталей из меди и платины. По всей видимости, дела его идут неплохо, свою расфуфыренную яхту он назвал «Мистер Твистер».

Я не знала, что ответить, мне вдруг стало очень не по себе. Такая искренность была совершенно не в духе Гидеона.

— Ой, но зато туда, наверное, так интересно приезжать на каникулы, правда?

— Конечно-конечно, — сказал он с ехидством. — Там ведь бассейн величиною в три теннисных корта, а на этой треклятой яхте умывальники из чистого золота.

— Мне всё-таки кажется, это поприятней, чем проводить каникулы в промозглом домишке в Пибли, — моя семья обычно на каникулы уезжала в Шотландию. — Если бы я была на твоём месте, и у меня были бы родственники на юге Франции, я каталась бы к ним каждые выходные. Даже не будь у них бассейнов и яхт.

Гидеон снова покачал головой.

— Да что ты? А как бы ты выкручивалась, если бы при этом тебе нужно было на пару часиков прыгнуть в прошлое? Например, если ты едешь на полной скорости по автобану или у тебя миллион других важных дел?

— Ой… — я всё ещё не могла как следует привыкнуть к этой истории с прыжками во времени, поэтому предусмотреть абсолютно всё было как-то сложновато. Носителей гена путешественника во времени было двенадцать — жили они в разные века — и я всё ещё не могла поверить, что являюсь одной из них. Вообще-то, все считали, что ген должен проявиться у моей кузины Шарлотты, она ужасно старалась стать настоящей путешественницей во времени. Но по каким-то загадочным причинам моя мама решила подделать дату моего рождения, и вот теперь приходится расхлёбывать всю эту кашу. Как и у Гидеона, выбор у меня был не ахти: либо контролировать свои прыжки во времени с помощью хронографа, либо каждый раз приземляться в новом непредсказуемом месте и времени. На собственном опыте я смогла убедиться, что приятного в этом мало.

— Тогда бы тебе пришлось взять с собой хронограф, чтобы элапсировать куда-нибудь в безопасное время, — размышляла я вслух.

Гидеон безрадостно хмыкнул.

— О да, это было бы очень увлекательное путешествие, заодно я смог бы изучить многие исторические события, которые случались на пути моего следования. Но даже если мы забудем о том, что мне никогда не разрешат таскать хронограф в рюкзаке неизвестно где, — как бы ты обходилась без него всё это время? — говоря это, Гидеон смотрел не на меня, а куда-то мимо, в окошко. — Спасибо дорогим Люси и Полу — у нас теперь только один хронограф, забыла? — его голос снова стал резким, как и всегда, когда речь заходила о Люси и Поле. Я пожала плечами и тоже отвернулась к окошку. Такси еле-еле ползло в направлении Пикадилли. Пробка — обычное дело для пятницы в центре города.