Зелье забвения и вкус любви. Печенька для проклятого мага (СИ) - Ольга Владимировна Морозова
Он сел рядом. Я чувствовала плечом тепло его тела и только в этот момент поняла, насколько сильно замерзла. Меня пробил озноб, и Теодор, будто почувствовав мою дрожь, притянул меня за плечи к себе.
— Не бойся, Элиана, — по своему истолковал мое состояние он. — Что бы ни задумала моя мать, у нее ничего не получится.
При одном упоминании Морганы во мне вспыхнула смесь гнева и страха. Эта женщина всегда казалась мне холодной и отстраненной, но только теперь я понимала, как сильно ее влияние оплетает весь двор. Она ведь и раньше все контролировала, вплоть до самой мелкой детали. И сейчас я понимала, что была лишь марионеткой в ее жестокой игре, цели которой пока невозможно понять.
— Я ее боюсь, Теодор, — неожиданно для себя призналась я. — Она сделала все, чтобы заставить всех поверить в мою виновность. Но что я такого ей сделала? — прошептала, глядя на свои ладони, словно могла найти там ответ.
— Мотивы Морганы понять нелегко, — со вздохом произнес Теодор. — Я предполагаю, что она хочет таким образом отомстить твоему отцу. Возможно, мать захотела какой-то артефакт, а Артур отказался его искать для нее. Если это так, то решить дело будет еще сложнее…
— Ты меня сейчас совсем не успокаиваешь, — с нервным смешком проговорила я. — И это не объясняет, почему Лайонел не пришел на собственную свадьбу.
Мое сердце вновь кольнуло болью. Она уже не ощущалась так остро, как прежде — скорее как начинающая заживать, покрытая тонкой корочкой рана. Я все еще не понимала, как он мог так со мной поступить.
— Брата сложно понять, — пожал плечами Теодор. — Лайонел всегда находился под влиянием матери больше, чем я или наша сестра Риона. Возможно, она смогла убедить его в том, что ваш брак нежелателен. Или опоила его зельем забвения.
Я вздрогнула, напряглась и, повернувшись к Теодору так, чтобы видеть его лицо, переспросила:
— Зелье забвения? Что это такое?
Теодор нахмурился, словно понял, что сказал лишнего. Но все-таки ответил, пусть и нехотя:
— Это снадобье, созданное матерью не так давно. Оно лишает человека памяти о чем-то конкретном…
— Или о ком-то.., - закончила за него.
Я мрачно посмотрела на дверь. Да, это многое объясняло. И резкую смену поведения Лайонела незадолго до свадьбы — его словно подменили. И то, что он в итоге не пришел…
Мне захотелось поаплодировать многоходовке Морганы. Так все продумать, выставить в таком свете — чтобы никто не смог решить, что это был ее план. Вновь вернулся страх.
— Что будет дальше, Теодор? — спросила, чувствуя, как замирает в груди сердце.
Теодор молчал. И эта тишина пугала меня еще больше. Я не знала, какое будущее меня ждет. Будет ли оно вообще?..
— Мы с Дартоном сделаем все возможное, чтобы вытащить тебя отсюда, — сказал он и повернулся ко мне, поднял мое лицо за подбородок и мягко улыбнулся какой-то мальчишеской улыбкой, которую я раньше у него не замечала. — Но и ты, Элиана, не теряй духа, договорились? Все непременно будет хорошо.
Я прикусила губу и кивнула, чувствуя, как от слез защипало глаза. Так сложно было верить в это, так тяжело. Казалось, что с каждым днем, проведенным в темнице, во мне что-то медленно умирает. И только визит Теодора не позволял окунуться в пучину отчаяния.
— Мне нужно идти, — с сожалением произнес он, вставая.
Я тут же ощутила холод, на душе стало пусто. Проводив взглядом скрывшегося за дверью Теодора, я подтянула колени к груди и вздохнула. Тьма окутала не только камеру, но и меня саму.
Глава 6. Лили
— Сколько артефакторская дочка уже сидит здесь?
— Да, почитай, уж больше недели точно. Все никак не решит наш король, чего делать с ней. Вроде и ведьмой назвали, а с батюшкой ее отношения портить не след.
Впервые за все это время я услышала тихие голоса стражников. Не сразу поняла, что речь обо мне, а потом, сообразив, тут же прислушалась.
— Жалко бедную, — вздохнул стражник. — Видно же, что цветок тепличный.
— Ты смотри, не вздумай кого-то впустить к ней. Начальник строго-настрого запретил. Не то на костер вместе с ней и пойдем.
— Беду-то не накликай, трепло поганое, — сплюнул первый. До меня донесся глухой тройной стук. — Не ведьма она, ни разу колдовства никакого не видел за неделю эту.
— Так может это, скрывается хорошо.
— Да какое там. Да и бабка моя из светлых была, мне дар частично перешел. Я б почуял.
Второй стражник хохотнул. Послышался глухой хлопок.
— Ты говори, да не заговаривайся. И у стен уши есть.
— Что верно, то верно, — вздохнул первый стражник.
Зазвенели ключи, хлопнула дверь. Их голоса начали удаляться.
Я вздохнула и вернулась на топчан. Закуталась в плащ, поджав под себя ноги, и принялась бездумно таращиться в стену, думая, что сейчас делают родные.
Отец наверняка снова изучает карты. Искать древние артефакты по всему миру — его страсть. Конечно, создавать новые ему тоже нравится, но это не то. Вот путешествия по неизведанным местам — совсем другое дело.
Матушка снова распекает экономку, которая снова закупила не те салфетки или плохо проследила, как начистили столовое серебро. В последнее время Эмма совсем не справляется со своими обязанностями, и маменька не знает, что с ней делать. Уволить не дает бабуля, которая когда-то и наняла Эмму.
Братец, думаю, опять пропадает в отцовской лаборатории. Вот уж на ком держится все производство артефактов. А сестрицы, уверена, пропадают у портнихи за очередным новым платьем.
Мне хотелось верить, что их жизнь шла своим чередом. Что мое обвинение и арест никак на них не сказался. Я была бы рада, если кто-то скажет, что у них все хорошо.
Тихо скрипнула дверь. Я вздрогнула, вскинула голову, всматриваясь в своего гостя. Теодор?
Свет от магламп в коридоре упал на лицо. Охнув, вскочила, не веря своим глазам.
— Лили! Как ты сюда попала?! — прохрипела, положив ладонь на грудь.
— Тише, госпожа, не то стража услышит, — быстро зашептала Лили, закрыв за собой дверь.
— Как ты смогла пройти ко мне? — немного отдышавшись спросила я.
— Лорд ис Валлиари смог сделать так, чтобы меня приняли на службу во дворец. А здесь уже я договорилась со стражей. Но вот-вот смена караула будет…
Я протянула дрожащую ладонь и несмело коснулась предплечья своей бывшей горничной. Мне казалось, что дотронусь до
