Другие чувства - Наталья Ручей
- Пойму что? - нахмурилась девушка.
Авис подошла к мойке, вымыла тарелку, вытерла цветным полотенцем, неспешно, намеренно неспешно, а потом обернулась и пояснила старшей сестре в лоб, раз она сама не в состоянии осознать элементарные вещи:
- Поймешь, что Граннус говорил не о светлячке. Поймешь, что он имел в виду тебя, "мисс Не Лезь Ко Мне Целоваться"! Это не светлячок, а ты, моя любимая сестренка... Это ты попалась! Спокойной ночи и сладких снов, мисс Бессердечная!
Она чмокнула сестру в щеку и что-то напевая веселенькое, вышла из кухни, а Стейси еще долго сидела у окна и смотрела на шторы. Сладких снов, да уж...
И надо же было младшенькой ввернуть эту фразу - "мисс Не Лезь Ко Мне Целоваться"... Это было давно, Стейси тогда было четырнадцать, и один нахальный мальчишка посчитал, что раз она ему понравилась, то ему теперь все можно. А Стейси очень долго не интересовалась мальчиками. Потом, конечно, были поцелуи, но... большего ей не хотелось. Обычно у нее к ребятам были другие чувства - привязанность, дружба, уважение, интерес, восторг. А потом вообще все чувства выморозились, внутри образовалась пустота, и если бы не Авис и отец, она бы так и не выкарабкалась из душевной пустыни. Там было уютно, там никто тебя не предавал, и ты никого не ждал до боли в глазах, до лихорадочного стука в висках от каждого шороха.
Мисс Бессердечная...
Если Граннус говорил о ней, он удивительно близок к истине. У нее нет больше сердца. Оно осталось там, во тьме, на пустынной дороге, крадущей самого близкого человека.
***
В том, что выспаться не удалось, Стейси винила одного сероглазого оборотня. И небезосновательно, если честно. Утро, воскресенье, спи - не хочу, лавку открывать еще рано, а под окнами голоса жужжат как улей. Пришлось открыть глаза и встать, по пути накинув на обнаженное тело длинный белый халат. Такой длинный, что его подол лениво волочился по полу, когда девушка подошла к окну.
Ну вот, так и есть. Граннус собственной персоной или в его случае уместно выражение - собственной шкурой? Хм, интересно, как он выглядит в звериной сущности? Хотя... какое ей дело? Разыграется интерес - можно попросить кого-нибудь другого показать звериную сущность. Кот - он и есть кот. Усатый, хвостатый, гулящий и болтливый. Вон как заливается перед девушками, которые вместо того, чтобы спать, как нормальные люди, вокруг него отираются. Впрочем, иногда она забывалась, они и не люди.
Это напоминание невольно заставило девушку нахмуриться, и она наблюдала за действом немного раздраженно. Помимо Граннуса и двух дамочек в таких обтягивающих джинсах, что удивительно, как шов не разошелся, там были еще двое оборотней и дракон. Последнего Стейси помнила - тот самый колдун, он внимательно выслушал Граннуса, потом не слишком внимательно - его приятелей, на женщин даже не глянул, махнул рукой и сменив сущность, улетел. Драконы, в отличие от оборотней, не прятались во время перевоплощения, им наоборот, льстило, если за ними наблюдали. Драконы считали себя совершенством, и если не обращать внимания на их скверный характер, с этим легко согласиться.
Итак, дракон улетел, двое оборотней принялись в крайней задумчивости расхаживать по земле, девушки что-то принялись нашептывать Граннусу, а он вдруг повернул голову и посмотрел на Стейси. Словно почувствовал, что она на него смотрит!
Первым порывом было спрятаться, но... поздно. Она вовремя удержалась от этой детской выходки и притворилась, что смотрит не на оборотня, а... ну, например, на зелень луга, раскинувшегося за окном. И на рассветное солнце, тянущее желтые щупальца к ее лицу даже через закрытые окна. И на мальчишек, резвящихся с деревянными мечами вдали, на ристалище. И на... ну, а теперь можно посмотреть на оборотня и изобразить удивление, приподняв бровь. О, а что это вы делаете под моими окнами опять, да еще в такую рань?
Оборотень усмехнулся, будто прочел все ее мысли, кивнул приветственно, и к ней тут же обернулись две его дамочки. Эй, эй, хотелось сказать Стейси в ответ на их гневные взгляды, это не я к вам пришла, а вы, и вообще, у меня никаких планов на вашего парня! Шел бы он свой дорогой, и подальше!
Но так как Граннус уходить явно не собирался, дамочки тоже, это сделала Стейси. Скинув халат, она вернулась в постель, закрыла глаза и приготовилась к продолжению сна, но что-то не спалось, что-то было шумно за окнами, даже слишком, и если не изменяет слух...
Она метнулась к окну, чтобы увидеть, как к оборотням, улыбаясь и щебеча, выпорхнула Авис. А ей-то что не спится? И идет она прямо к Граннусу! А что, если она сейчас скажет ему ту же чушь, что и ей вчера? Мол, я все знаю, вы пытаетесь поймать мою сестру, потому что она вам нравится, правда?
Это будет ужасно. Это будет стыдно. Это будет...
Граннус, кивнув ее младшей сестре, снова повернул голову и уставился на Стейси, и хотя стоял он от дома метрах в двадцати, девушка буквально почувствовала, как взгляд его обдал жаром ее кожу. Это было так явственно, как прикосновение, причем реальное, словно он и впрямь мог дотронуться до нее даже через халат. Это было...
Ойкнув, девушка отскочила от окна, и как раз вовремя, потому что другие оборотни тоже начали поворачивать головы, а она упустила из вида, что в этот раз халат не накинула!
Щеки обдало жаром, она не представляла, как посмотрит в глаза Граннусу, когда он зайдет в лавку, а он ведь зайдет, обязательно, чтобы пронзить ее таинственным взглядом, мол, я видел тебя... Но после минутного замешательства Стейси посмотрела на окно, на себя, снова на окно и поняла, что ничего таинственного он видеть не мог: окна в ее спальне высокие, а на женскую грудь он наверняка насмотрелся достаточно, чтобы воспринимать сей факт совершенно спокойно.
Но окончательно в себя ее привел бодрящий прохладный душ и завтрак. Папа к ее приходу приготовил горячие бутерброды с сыром и ветчиной и сварил омерзительный кофе.
