Миа: Тьма над Горным краем – 1 - Виктория Цветкова
Я заглянула под кровать и нашарила ручку небольшого дорожного сундучка. Здесь я хранила свое сокровище — два тома иллюстрированной истории Андора — книги, которые я утащила из библиотеки в поместье, да так и не вернула, когда пришлось уехать. Не смогла расстаться. Пусть они будут со мной, ведь я отправлюсь в неизвестное будущее.
Прикрыла томики бельем — собрала все, что имелось — две смены. Уложила даже ночную рубашку, сегодня буду спать в нижней сорочке. Отыскала в шкафу старую газету и упаковала тапочки на плоской, стершейся подошве, которые ношу летом. На этом сборы почти закончены, домашнее платье положу сверху, когда разденусь на ночь. То же и со средствами гигиены. На глаза вовремя попался набор для шитья в небольшом плоском ящичке: швейный артефакт, пара катушек, ножницы, игольница, несколько ленточек — все это богатство отправилось в сундучок. Выходное платье надену в дорогу, а чтобы скрыть его недостаточную длину, наброшу сверху плащ. На ноги — единственные ботинки, уже почти осень и на улице слякотно. Вот и все, что у меня есть.
* * *
В дверь без стука вошла личная горничная мачехи. Дородная девица с задорно вздернутым носиком и рыжими волосами собраными в тугой узел на затылке. Эрмина раньше казалась неплохой девушкой, но с тех пор, как госпожа герцогиня назначила ее доверенной служанкой, характер у нее сильно испортился — важничает и задирает нос перед всеми слугами, кроме дворецкого и камердинера его светлости. Естественно, со мной тоже не церемонится.
Уверенной походкой камеристка прошла к кровати и небрежно скинула на покрывало стопку одежды.
— Ее светлость герцогиня велела отдать вам эти платья, чтобы вы не позорили честь рода дей’Холлиндор. — Эрмина одарила меня высокомерным взглядом и бросила перед тем, как выйти: — А те тряпки, что вы здесь таскали — оставьте в комнате, сгодятся на ветошь.
Невиданная щедрость! Мачеха убоялась слухов, будто герцоги Оленрадэ — последние скряги, и раскошелилась мне на новый гардероб. Невесело усмехнувшись, я подошла к кровати, где неровной стопкой лежали обновки. Обновки? Да как бы не так! Два самых нелепых балахона из всех, что мне приходилось видеть!
Я развернула первое из платьев — темно-серое, закрытое, с длинным рукавом, без корсажа, но неумело присборенное на талии. Застежка спереди — это большой плюс, не надо никого просить о помощи. Дешевая шерсть уже заметно потерлась на манжетах и вороте. Даже без примерки видно: в талии мне будет велико — Эрмина любит булочки гораздо больше, чем я. Что ж, как ни противно, но даже этот кошмар — все-таки намного лучше, чем мое старое вылинявшее платьишко. И нет — свое «выходное» платье я им не оставлю, пущу его на окантовку ворота и рукавов. Это и украсит, и освежит убожество темно-серого безобразия.
Второе платье выглядело откровенно убого — дешевенький ситец неопределенного цвета с нелепыми разводами. Сперва показалось странным, что платье совершенно новое, Эрмина явно его не носила. Но после того как я приложила его к себе и оценила вид в зеркале, стало ясно, почему оно как новое — никто добровольно такой кошмар не наденет! Грязно-желтый цвет, который с большой натяжкой можно назвать горчичным, сделал мою кожу болезненно-серой. Я не расстроилась, сразу же окрестила это оскорбление почтенного цеха портных — рабочим халатом и засунула в сундучок. Мое домашнее платье, то, что сейчас надето на мне, так и быть, останется здесь, раз уж мачеха нуждается в ветоши.
А вот темно-серым платьем хотелось заняться вплотную, и пока есть время подогнать по фигуре. Решив примерить его, я быстро скинула повседневное платье, оставшись лишь в нижней сорочке. Взгляд невольно скользнул к магической метке на правом предплечье. Болезненное, неприятное чувство, похожее на стыд, привычно кольнуло душу. Бледно-зеленая, узенькая полоска, вроде татуировки, браслетом охватывала тонкую руку. Рисунок нечеткий, словно полустертый, в нем с трудом различимы мелкие, уродливо скрученные листочки.
Все маги отмечены особой меткой при рождении. Ее цвет, форма, узор — уникальны и раскрывают характер дара — чем мощнее магия, тем шире, четче и ярче рисунок. Мне говорили, что когда герцогу показали новорожденную дочь, он, узрев настолько явное не благоволение Шандора — верховного бога, который наделяет магов силой — разнес в щепки половину особняка. Даже оставаясь одна, я прячу этот позор, вот и сейчас побыстрее натянула новое платье, чтобы забыть о проклятьи слабого дара.
Покрутилась перед зеркалом: да, хороша! Платье — точь-в-точь серый холщовый мешок, в каких на рынке продают сахели [1]. Что тут ушивать? Здесь требуется перекраивать полностью. Плечи висят, в груди жмет немилосердно, талия болтается в районе бедер. Замечательный наряд для огородного пугала! Ладно, Тхар с ним, надеюсь, в университете выдадут форменную мантию, буду прикрывать это убожество.
Я вновь влезла в свое старенькое домашнее платье, а «новое» повесила на спинку кресла, чтобы завтра надеть в дорогу. Примерка, хоть и расстроила меня, зато отвлекла от переживаний о будущем, дала возможность немного встряхнуться и взглянуть на ситуацию по-другому. С большим оптимизмом, что ли?
Все могло быть гораздо хуже: герцог мог лишить меня имени и крова или отдать замуж за какого-нибудь отвратительного старика. Но он не сделал этого, уже хорошо.
Да, следующие пять лет придется зубрить скучнейшие формулы, составы декоктов от вздутия брюха у домашнего скота и рецептуру микстур от кашля, зато я проведу все эти годы вдали от герцога и мачехи — без унижений и оскорблений. Я обязательно стану много читать, в этом мне поможет мой учитель, мэтр Силаб; так что, получив свободу распоряжаться собой после совершеннолетия, буду обладать большими знаниями, чем средний выпускник Школы искусств. Смогу сдать экзамены экстерном или уехать из Ильса и поступить в любое другое учебное заведение, не везде же учат платно.
Это были стоящие мысли, не бесполезные жалобы на судьбу, а что-то похожее на план действий, и я приободрилась.
________________________________
[1] Сахели — корнеплод с кожурой черного цвета, мякоть белая. Подают в жареном, вареном и тушеном виде.
* * *
Ближе к ночи постучалась Зора. Добрая горничная, всегда хорошо относилась ко мне и часто, после работы, заходила поболтать по-дружески; заодно проверяла, поужинала ли я. Сегодня я вечернюю трапезу пропустила, даже не вспомнила про еду. А вот сейчас живот подводило от голода, и я обрадовалась, когда увидела в руках полугномки стакан молока с куском домашнего хлеба. Под накинутой на плечи Зоры цветастой шалью прятался небольшой
