Турнир (СИ) - Мах Макс

- Не осталось даже рукописей, - припомнил Зандер печальную историю «Трудов» Виглера. - Их уничтожила его собственная жена.

- Женщины, - развел руками старик. – Они зачастую не понимают с кем связала их жизнь. Стелются перед негодяями и ничтожествами и третируют подлинных гениев.

«Возможно, но не обязательно», - отметил Зандер и вернулся к делу:

- Беда в том, - сказал он вслух, - что в алфавитном каталоге императорского книжного собрания «Труды» Виглера не значатся.

- Вы имеете в виду Императорскую библиотеку, - возразил ему букинист. – Но книга Виглера хранится не в книжном собрании, а в императорской сокровищнице. Это еще дед нынешнего императора так решил, с тех пор она там и спрятана…

- Наверное, в книге есть что-то еще, помимо рассуждений о роли клитора в получении женщиной полового наслаждения, - заметил Зандер.

На самом деле он знал об этом наверняка. Узнал из записок бывшего ассистента Виглера доктора Корнелиуса. Однако сам Корнелиус «Трансцендентную физику Виглера», увы, не понимал – он был алхимиком, а не натурфилософом, - и писал об этой стороне творчества своего учителя крайне мало. А вот в окружении императора Армана VI кто-то в подобного рода делах, по-видимому, разбирался и разбирался хорошо. Может быть, это был даже сам император, являвшийся, судя по слухам, довольно сильным магом с Даром Огня и, кроме того, высокообразованным человеком. Оттого, наверное, и заперли книгу в императорской сокровищнице вместе с бриллиантами короны.

«Как же мне ее достать?» - Вопрос более, чем актуальный, поскольку Зандер пытался исследовать ту же самую проблему, к решению которой, в свое время, вплотную приблизился великий Виглер.

Ему бы очень не помешал «добрый взгляд со стороны», но, увы, книга была недоступна. А между тем, Зандер, не первый год ломавший голову над теорией пространственно-временной мерности, в очередной раз зашел в тупик. Методы, с помощью которых он пытался обнаружить «Границу миров», оказались недостаточно эффективными. Теория, словно бы, игнорировала известный некоторым магам феномен «Барьера». Почувствовать этот предел смогли полтора десятка колдунов. Во всяком случае, Зандер знал именно о пятнадцати случаях. Однако этим дело не ограничивалось. Два, а возможно, даже три свидетельства прямо указывали на то, что за Барьером находится другой мир, настолько же бесконечный в пространстве и во времени, как и тот, в котором живет Зандер. Таким образом, свидетельства очевидцев говорили одно, а теория – другое. Экспериментальные методы, впрочем, оказались тоже бессильны. И в этом контексте трактат Виглера, вернее, та его часть, которую ученый посвятил вопросам трансцендентной физики, возможно, могла бы стать поворотным пунктом в собственных исследованиях Зандера. Но, увы, попасть в императорскую сокровищницу он не мог. Оставалось лишь, кусать себе локти.

***

Переговорив с букинистом, Зандер перебрался в новый городской центр, где прежде всего зашел в банк, чтобы проверить свои счета, и заодно посетил мастерскую краснодеревщика, где потратил довольно много времени, объясняя мастеру, какой именно футляр он хотел бы получить в итоге для своего нового изобретения – астрологических часов, которые, если ввести в них точную дату и время рождения, смогут создавать простейшие гороскопы. Эту затейливую игрушку он изобрел, еще учась в Гейдельберге, но руки все как-то не доходили воплотить ее в металл. Теперь же, когда у него появился новый механик, - к нему Зандер зашел по пути к краснодеревщику, - он решил, что время пришло. Чертежи готовы, а когда механик и краснодеревщик завершат изготовление прибора, останется лишь влить в него толику животворящей магии и продать кому-нибудь из знати. К примеру, собственному отцу. Такая игрушка потянет никак не меньше, чем на двадцать тысяч золотых империалов, и на эти деньги можно будет построить давно задуманную лабораторию в древних казематах, находившихся под его собственной башней. На глубине пятнадцати метров под мощным фундаментом влияние магического фона снизится до необходимого минимума, и это, возможно, позволит предпринять еще одну попытку экспериментально обнаружить пресловутый барьер между этим миром и миром иным.

Мастерская краснодеревщика находилась в самом начале Сестринской улицы. Поэтому оттуда Зандер не стал брать такси, а отправился на семейный обед пешком. Ему надо было пройти насквозь – в направлении с северо-востока на юго-запад - практически через весь Новый город. Дворец герцогов Ноэн стоял на просторном – длинном и широком – Замковом бульваре. Широкая липовая аллея протянулась на добрые полторы мили, а слева и справа от нее отделенные от деревьев бульвара проезжей частью, стояли окруженные старинными парками городские замки имперской знати. И палаццо Ноэн – дом, в котором Зандер родился и вырос, - было всего лишь одним из тринадцати старинных дворцов, образующих границы бульвара. Зандер дошел до него за каких-то сорок минут, успев обдумать на ходу еще пару другую интересных вопросов. Он бы продолжал заниматься этим и во время обеда, но, увы, в этой компании человеку даже подумать о чем-нибудь серьезном не дадут. Всегда найдется какая-нибудь другая тема для разговора, пустого, как и вся жизнь этих людей.

- Идя на семейный обед, ты мог бы одеться во что-нибудь более приличное, - с видимым раздражением заметила мать, когда Зандер занял свое обычное место по правую руку от старшего брата.

- Если вам, мадам, не нравится мой внешний вид, - максимально вежливо ответил ей Зандер, - вы могли бы освободить меня от обязанности приходить на семейные обеды.

- Не груби! – вмешался Валентин, старший брат готовился наследовать отцу и из кожи вон лез, чтобы продемонстрировать семейное единство.

- Что возьмешь с идиота! – громким шепотом прокомментировал ситуацию младший брат Зандера Виктуар.

Его реплика никак не задела Зандера, но заставила поморщиться герцога и вызвала истерический смех у Элизы, младшей и по-прежнему незамужней сестры Зандера.

- Спасибо, Виктуар, - улыбнулся в ответ Зандер. – Я тоже тебя люблю, хотя и не так сильно, как ты меня.

- Вы, верно, прямо с верховой прогулки, князь? – попробовал разрядить возникшее напряжение кто-то из гостей, едва знакомый Зандеру господин, явно приведший на обед, чтобы представить потенциальным женихам, свою дочь, анемичную девицу на выданье.

- Не думаю, что мой брат умеет ездить верхом, - осклабился Виктуар, испытывавший к Зандеру чувство ничем не замутненной братской ненависти.

Вот только Зандеру было наплевать на то, кто и какие чувства испытывает по отношению к нему. Поэтому он никак не отреагировал на очередную колкость брата, и, не отвлекаясь на глупости, принялся за еду. Задумавшись о своем, он не замечал ни того, что ест, ни того, о чем говорят за столом. Из состояния глубокой задумчивости его вывело лишь некое нехарактерное для обедов такого рода сочетание слов, неожиданно прозвучавшее за столом.

- Что, простите? – переспросил он, выныривая на поверхность. – О каком Турнире идет речь?

Вопрос застал сотрапезников Зандера врасплох. По-видимому, тема общей беседы являлась для всех присутствующих более, чем тривиальной. Они, судя по всему, и обсуждали-то не саму эту тему, а некий связанный с ней частный вопрос. Тем не менее, вежливость и, возможно, остаточное чувство любви к своему непутевому сыну, заставили мать Зандера дать ему краткое разъяснение относительно ситуации, обсуждаемой в обществе. Оказалось, что наследница Карла II принцесса Эва Сабиния, поставленная перед необходимостью срочно выйти замуж – иначе она, вроде бы, теряла права наследования, - но, увы, отчаявшаяся найти среди сватавшихся к ней иноземных принцев мужчину, способного удовлетворить ее явно завышенные эстетические и интеллектуальные запросы, решилась на очередное милое сумасбродство. Получив одобрение от не чаявшего в ней души отца-императора, принцесса Эва Сабиния объявила, что ее мужем станет победитель Турнира, который она организует по подобию средневековых рыцарских ристаний. Но за столом обсуждали не сам Турнир – о нем уже было сказано все, что только возможно, - а факт участия в нем графа де Ноэн, старшего сына-наследника герцога Ноэн.