Татьяна Солодкова - Огненный Зверь

Взгляд старушки оставался пристальным и требовательным. Она пожевала губу, а потом выдала:

- Долго фразочку учила?

Я опешила.

- А ты думала, ты тут первая? - хозяйка правильно истолковала мое замешательство. - Много вас тут уже перебывало. Золотые горы обещали, так что можешь не стараться. Чай допивай, в себя приходи и проваливай восвояси. Ливень почти закончился.

И правда, я прислушалась, шум дождя за окном начал стихать.

- Может быть, все же рассмотрим несколько вариантов? - не желала я сдаваться. Все-таки проделала такой путь, и уехать ни с чем.

Но старушка только руками развела.

- Милочка, даже не старайся, нервы себе сбережешь. Мне нельзя в город, здесь век доживу, вот и получите все. Детей у меня нет, все государству после смерти перейдет, вот и полакомитесь.

- Но...

- Без "но", - в голосе появились властные нотки. - Нельзя мне в город.

- Если вы чем-то больны, - ляпнула я первое, что пришло на ум, - то в городе много высококвалифицированных специалистов...

Я не договорила, старушка с недюжинной для ее возраста силой громыхнула кулаком по столу.

- Мне-нельзя-в-город! - с расстановкой произнесла она.

Честно говоря, я растерялась, я ждала чего угодно, ну, например, дряхленькую сельскую жительницу, привязанную к своему огороду и переживающую, как же она без своих грядочек. Но никак не эту хозяйку непонятного возраста, нагоняющую на меня страх. Прямо мурашки по коже.

- Иди подобру, - старушка встала, уперев руки в бока.

Тон не приемлил возражений.

Я поднялась на ноги, кивнула, как китайский болванчик, и потопала к выходу, гадая, как теперь передвигаться по грязи еще и на одном каблуке.

Хозяйка проводила меня до двери.

- И начальнику своему передай, пусть не старается. Меня отсюда подъемным краном не сдвинешь.

Я закусила нижнюю губу и молча кивнула, что тут скажешь, плакало мое повышение, да я и сама виновата, тут не на кого вину перекладывать, надо увольняться и перестать испытывать ни свое терпение, ни Лосева...

Я не додумала мысль, что-то громыхнуло прямо возле самой двери, возле которой мы стояли, неясная вспышка, полетели щепки.

- Ложись! - закричала старушка громоподобным басом и повалила меня на пол.

- Что... что происходит? - я отчаянно вертела головой в поисках опасности, ойкнула, почувствовала, что разбила коленку при падении.

- Тш-ш-ш, - шикнула на меня Нина Ивановна. - Они пришли...

- Кто - они? - я начала здорово сомневаться в своей первоначальной оценке здравомыслия старушки, ну, точно, маразм.

Нина Ивановна же будто мне не слышала, бормотала что-то себе под нос.

Я прислушалась.

- Пришли-таки... а говорил, не придут...пришли... знаю, что нельзя тебя им... знаю все...

Похоже, тут не только маразм, тут раздвоение личности какое-то.

Дом сотряс очередной удар, лопнула лампочка, на голову посыпались осколки. Я всхлипнула.

- Тихо! - похоже, старушка снова вспомнила обо мне. - Вот что, милочка, не таким я представляла своего приемника, но выбора у нас нет. Нельзя им Его.

- Кого - его? - мне хотелось забиться в угол и хныкать там.

- Скоро узнаешь, - она крепко схватила меня за руку и потянула за собой, - не вставай, пригнись.

Присев, мы добрались до двери, ведущей еще в одну комнату.

- Под кровать, - скомандовала Нина Ивановна.

- Что? - ахнула я.

Старушка повернулась ко мне, и я не узнала ее лицо, оно выглядело по-настоящему жутким, с перепугу мне показалось, что у нее красные зрачки.

- Жить хочешь? - зарычала она. - Тогда лезь!

Я всхлипнула и полезла в темноту, трясясь, как осиновый лист.

Кто-то выламывал дверь.

Боже мой, во что я вляпалась?

От страха меня трясло, зуб на зуб не попадал. Мысли путались.

Слава богу, под кроватью не обнаружилось ни вековой пыли, ни пауков, которых я до жути боялась, и, распластавшись на полу, я забралась как можно дальше, потом легла набок, прижавшись спиной к стене, подтянула колени к подбородку и обхватила себя руками.

Как только я заняла свою позицию, старушка встала на колени возле кровати и протянула ко мне свою морщинистую ладонь. Я еще сильнее вжалась в стенку.

- А ну не дури! - ее голос был для меня подобен грому, нормальные старушки таким голосом не разговаривают. Да о чем это я? У нормальных старушек и двери не выламывают с громом и искрами! - Руку давай! - я не пошевелилась, и только дрожала крупной дрожью в своем укрытии.

В режиме нормального времени прошло не больше пары секунд, но мне показалось, что Нина Ивановна стоит передо мной с вытянутой рукой целую вечность. Я готова была поклясться, что в глубине ее глаз я видела нечеловеческий огонь, языки адского, как мне казалось, пламени пылали прямо по центру зрачков.

Звук выламываемой двери смолк, послышались голоса и громкие шаги.

Старушка опасливо оглянулась и смачно выругалась. Такого трехэтажного мата я за всю свою жизнь не слышала, даже от мужиков на стройке, тем более от бабушки-божьего одуванчика. Может, она инопланетянка, которая просто очень удачно замаскировалась под старушку, и живет в глуши в ожидании, пока собраться заберут ее на космическом корабле? Я тут же отругала себя за подобные мысли. А это тогда кто там? Воинственно настроенная раса зеленых человечков?

- Зверь, не надо прятаться! - донесся до меня голос из коридора.

- Сволочи, - пробормотала старушка, и, видимо, наконец, догадавшись, что никаких действий от меня ждать не имеет смысла, нагнулась ниже и сама схватила меня за предплечье.

Ее ладонь на моей руке на мгновение охватило огненное свечение, кожу кольнуло, а потом Нина Ивановна тут же отпустила меня и, кряхтя, поднялась с пола.

Я лежала, стараясь не произносить ни звука, мне казалось, я впала в ступор, и лишь краем сознания, я отметила, что от кровати старушка двинулась уже не так бодро, как прежде, а прихрамывая и пошатываясь.

Мне хотелось крикнуть: "Что происходит, черт возьми!" Но меня просто парализовало от страха. Рука, до которой дотронулась хозяйка дома, горела, как после ожога, но я была не в силах даже опустить взгляд и посмотреть, не дымится ли она на самом деле.

Словно во сне я видела мужские черные кожаные ботинки, которые приблизились к старушке, видела подол черного, как смоль, плаща, а потом вспышку света и звук падающего тела.

Я в панике зажмурилась, у меня внезапно начался приступ клаустрофобии, которой я в жизни не страдала, мне хотелось вскочить и кинуться наутек, но я не смела даже дышать.

Когда я открыла свои глаза, я увидела чужие - остекленевшие глаза старушки, она лежала на боку прямо перед кроватью, под которой я пряталась, из уголка рта на палас стекала тонкая струйка крови.