Диана. Найденыш (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович

Последнюю корку на плече девочки она удалять не стала — после недолгого отдыха перевязала плечо бинтами, сделанными из некрашеного полотна, туго, но не так чтобы остановить ток крови. Хорошо! Теперь во что-то бы ее одеть… хм-м… во что? Такую малышку! Она утонет в трусах Уны, которые будут ей как плащ. Впрочем — и это не вопрос. Постирать одежду найденыша, за ночь та и высохнет. До утра она все равно не проснется, это гарантировано. Ну а завтра уже и надо будет думать — во что ее одеть. В том наряде, что был на ней, на людях ей появляться не следует — слишком много будет вопросов. И слишком много внимания привлечет — и к себе, и соответственно к ней, Уне. А Уне любое внимание как нож острый — того и гляди приведет к нежданной крови.

Подняла девочку, закутала ее в простыню, отнесла на печь — камни хорошенько прогрелись, девочке сейчас очень хорошо будет как следует погреть спинку и ножки. Сверху накрыть ее тулупом — завтра будет как новенькая! Только худая. Но это ничего, еда есть! И всегда будет — Кахир король леса. Еще не было случая, чтобы он пришел из леса пустой, без добычи. Да и в закроме хватает и муки, и топленого масла, и всякой крупы, и соль есть, и сахар, и даже пряности. Уна осенью хорошенько закупилась. Слава богам — она неплохо поработала этим летом и осенью, лечила лесорубов и жителей Шанталя. Часть платы за работу ей отдали продуктами, часть — деньгами. Кроме того, у нее имелся неприкосновенный запас на тот случай, если придется бежать — десяток золотых монет, на каждую из которых непритязательный селянин смог бы со своею семьей прожить целый год не работая, и горсть серебра — тоже эдакая немалая кучка денег. Когда Уна спасалась бегством, она взяла с собой не драгоценности, а именно что обычные деньги — драгоценности очень трудно сбыть, особенно такие, какие были у нее. И если бы она начала их сбывать — ее тут же бы опознали и выдали преследователям. А деньги… они деньги и есть. Имперские деньги и деньги Королевства Левант ходят в обоих государствах и принимаются всеми торговцами без лишних вопросов. Оставила себе только колечко, подаренное мамой на инициацию — кольцо с огромным красным камнем. Дорогое, конечно, и показывать его нельзя — но Уна его очень любила и не смогла бросить. Тем более что оно всегда было надето на ее палец.

Постирать белье, выстирать штаны и куртку — ерундовое дело. Уна уже давно привыкла обслуживать себя сама, без слуг и служанок. Вначале было трудно, а потом… потом она привыкла. Человек ко всему привыкает. И кстати сказать — Уна никогда не была слишком уж избалованной штучкой: ее любимое занятие — сидеть в библиотеке, а потом устраивать всевозможные опыты с травами и минералами, после чего лаборатория воняла так, как не воняют даже городские помойки. Приходилось самой брать в руки тряпку и отмывать особо злостные потеки на стенах, образовавшиеся после взрыва очередной колбы. Слуги под страхом смерти отказывались зайти в это обиталище магии, они боялись ее до обмороков и судорог. Отец как-то попытался запретить ей заниматься не приличествующими принцессе крови делами, но Уна тогда так искусно закатила истерику — с падением на пол, судорогами, пусканием пены и последующим недельным лежанием в позе бревна (кто бы знал, как это было трудно — лежать, и ничего не делать!), что от нее отступились, махнув на девушку рукой. Все знали, что она бесполезный выродок славного древнего рода, и скорее всего, толку от нее не будет никакого. Весь расчет на трех старших братьев и двух сестер — красавиц и умниц, которые составят партию любому представителю королевской династии что с Юга, что с Севера или Запада. А она… пусть сидит в библиотеке и не позорит свою семью.

Уна грустно улыбнулась, вспомнив, как была счастлива — ее наконец-то оставили в покое! Что может быть лучше?! И тут же загрустила, ведь никогда счастье не бывает вечным. Хотя конечно — такого поворота жизни не мог ожидать никто, даже она сама, с ее развитой магической интуицией. Нет, она всегда знала, что дядя, родной брат отца ненавидит их семью, считая, что трон должен был достаться ему, а не этому выскочке, отцу Уны, но кто мог предположить, что родная кровь решится на ТАКОЕ!

Вздохнув, Уна поплелась стирать, едва поднимая ноги, как какая-нибудь старуха. А ведь ей было всего… двадцать восемь лет! Всего двадцать восемь, и восемь из них она живет здесь, в глухом углу Империи Сен. И скорее всего — здесь и найдет свой последний приют. А больше всего она боялась не того, что ее найдут враги (А они ищут ее, точно! Ведь она единственный законный наследник трона, и всегда будет угрозой нынешнему королю!). Уна больше всего боялась остаться одна. Уйдет в Страну Вечной Охоты ее единственный друг, и что тогда ей делать? Как жить? У нее никогда больше не будет такого друга — верного, сильного, смелого и преданного просто потому, что она у него есть.

Кахир вдруг встрепенулся, повернул голову к Уне и посмотрел ей в глаза. В его темных зрачках плясали отсветы огня, пляшущего на углях в огромной печи, и Уне снова показалось, что Кахир читает ее мысли. Пес встал, подошел к ней и ткнулся в руку холодным влажным носом, будто говоря: «Ну чего ты?! Все будет нормально! Я ведь здесь! И уйду еще не скоро! Не печалься!». Уна присела на корточки, обхватила его шею руками и долго сидела так, вдыхая запах влажной горячей псины — пес нагрелся возле печи и даже слегка вспотел. Кахир терпел, не делая попытки вырваться, хотя он (Уна знала) терпеть не мог, когда его кто-то удерживал дольше пары мгновений. Даже Уна.

Уна не знала, сколько ей отпущено жить, как, впрочем, и большинству людей на этой земле, но она надеялась, что все как-нибудь, да утрясется. Нынешний король Леванта тоже не вечен — авось она его переживет, а его наследники, ее двоюродные братья, отличались редкостным раздолбайством и вряд ли будут так истово охотиться за двоюродной сестрой, пропавшей неизвестно куда и скорее всего сгинувшей бесследно. У них есть гораздо более интересные и важные занятия — например, охота. А еще — любовь, пиры и турниры. Как и положено молодым людям их возраста — настоящим представителям древних родов. Ну не торговлей же им заниматься, в самом-то деле?! Или книгочейством, как безумная двоюродная сестра! Которая скорее всего до самой смерти останется сумасшедшей старой девой.

Уна развесила мокрую одежду, подумала… и вымыла странные туфли девочки. Они тоже не отличались чистотой. Потом долго выносила грязную воду, вычерпывая ее деревянным ковшиком. Вычерпав, вымыла бочку, вытерла, подумала… и слила туда остаток горячей воды. Добавила холодной, сбросила с себя одежду и долго, с наслаждением плескалась, поливая плечи, грудь и ноги обжигающей влагой. Хорошо было бы сделать пристройку-баню, но на это нужны деньги, а лишних денег у лекарки нет. Да и зачем ей баня, если она одна? Одной можно и в кадушке искупаться.

Вымывшись, растерла себя жестким полотенцем докрасна, будто стараясь содрать старую кожу. Провела по бокам мозолистыми ладонями, ничуть не похожими на ухоженные, белые ладошки принцессы крови. Ну что сказать… да, это тело далеко от совершенства — такого, каким его понимают представители аристократических родов. Оно больше подходит юноше, мужчине, чем девушке королевской крови. Жилистое, мускулистое, широкоплечее, с маленьким задом и длинными, юношескими ногами. Ни тебе благородной бледности и прозрачности утомленной мечтами девушки, ни тебе ласковой полноты сочной, готовой к любви девицы на выданье. Сплошные кости, да мышцы, узлами выпирающие из рук, плеч, ягодиц — в общем, откуда можно им выпирать, оттуда и выпирают. И здоровье Уны не такое, как у благородной девицы — в обморок по любому поводу не падает, запоров у нее не бывает, повышенного давления крови с кровотечениями через нос — тоже. При всей своей книгочейности, Уна никогда не пренебрегала физическими упражнениями, более того, некогда потребовала от отца, чтобы он разрешил ей заниматься вместе с дворцовой стражей — и атлетикой, и боевыми искусствами.

Опять же — скандал бы несусветный. Как это так — принцесса крови, и вдруг скачет по двору вместе с потными, возбужденными самцами?! Так и не получила разрешения. Зато добилась, чтобы ей выделили личного инструктора, который под страхом смерти за разглашение данного факта, учил ее боевым искусствам и занимался с ней совершенствованием тела. Учил, как надо правильно дышать, как правильно бегать, как концентрировать жизненную энергию, и как… убить человека тридцатью различными способами, начиная от ножа и меча, заканчивая палочкой для почесывания спины и веером, в который вшиты стальные, острые как бритва клинки. Пять лет мастер Кан учил Уну как выживать, если даже выжить на первый взгляд совершенно невозможно. И это спасло ей жизнь — в отличие от ее сестер, братьев, отца и матери. Им не помогли ни гвардейцы, ни личная охрана — гвардейцы перешли на сторону заговорщиков, а личная охрана нужна только для защиты от сумасшедшего убийцы-одиночки. Если на тебя наваливается сразу человек тридцать — каким бы ты ни был умелым и сильным — тебе конец. Просто задавят массой.