Наталья Колесова - Чудовища
— А кто говорил про коньяк? Виски, мисс Фиджи. Самый низкопробный, самый дешевый и отвратительный виски.
— Ага, — сказала Лорен, следя за тем, как он достает из углового шкафчика темную бутылку. — Так вот, где находятся ваши стратегические запасы!
Он оглянулся с удивлением — оказывается, Фиджи умеет шутить! Лорен сидела на столе, свесив ноги в своих дурацких пушистых розовых тапочках, подложив под себя руки, и смотрела на него со слабым интересом. Джордан поднял брови и плеснул ей хорошую дозу. И себе — за вредность. Подтащил ногой табурет, усевшись напротив, сунул Лорен кружку.
— Это не нюхают, леди, — сказал назидательно, когда она сунула нос в кружку и сморщилась, — а пьют. Вот так.
Он махом опрокинул в себя виски. Лорен сморщилась еще больше, сказав жалобно:
— Конечно, у вас же такая практика! — и лихо опустошила кружку. Джордан вновь вздернул бровь и налил обоим еще.
Лорен сложила на груди руки, внимательно оглядела кухню.
— Но откуда взялась змея?
— Сбежала с террариума, — мгновенно отозвался Джордан.
— У вас где-то рядом террариум?
— Нет, но вы знаете, сколько тварей обитает там, — он показал большим пальцем вниз, — в городской канализации? В том числе и ваши любимые крысы.
Лорен, поджав ноги, передернулась. Сказала с чувством:
— Мерзость!
— Полностью с вами согласен, — поддержал он. — Это вы о крысах-змеях, или о моем виски?
— И о вашем виски — тоже! Кстати, почему я от него не пьянею? Налейте еще!
Джордан налил. Закручивая крышку, осведомился подозрительно:
— У вас нет проблем с алкоголем?
Лорен помотала головой.
— Проблемы есть. Но не с алкоголем. Со змеями, маленькими девочками и голыми мужчинами, являющимися ко мне ночью.
— Я не голый! — возмутился Джордан, оглядел себя и уступил. — Полуголый… но, между прочим, всегда более одетый, чем вы. Вы всегда спите без… а-а… так?
Лорен туманно подумала, что такой вопрос должен ее смутить. Не смутил.
— Я люблю… — сказала она и для выразительности помотала рукой, едва не расплескав виски — Джордан успел отодвинуться. — Извините… люблю, когда простыни касаются кожи… всей кожи… А! Давайте выпьем!
Пьянела она прямо на глазах. Джордан серьезно чокнулся с ней, пробормотав: «чин-чин!» Ради того, чтобы увидеть чопорную и вечно настороженную мисс Фиджи вот такой — сидящей ногу на ногу на кухонном столе, раскрасневшейся, рассуждающей о том, как приятно, когда ее кожи… стоило подпустить змею. Спасибо Раулю.
Этому маленькому талантливому ублюдку.
Лорен ткнула его пальцем в плечо.
— А скажите… я все хотела спросить… дети говорили, вы десантник. Вы знаете, десантники, они, конечно… крепкие ребята… но мне всегда казалось, у них с мозгами… извините… А вы — доктор. И — дети. Почему — дети?
А почему бы и нет, подумал он, вертя в руках кружку, почему бы не поговорить с этой странной девочкой-старушкой, почему? Уточнить, что он — доктор филологии, специализация — фольклор? А также доктор психологии, специализация невыговариваемая? Он потянулся и целомудренно, чтобы не отвлекаться, поправил халат на ее ногах — Лорен послушно зажала полы халата коленями и на-клонилась к нему. Халат распахнулся сверху. Ч-черт… Он оттолкнулся от стола и отъехал вместе с табуретом к печке. Скривился, ощутив голой спиной холод металла.
— Знаете, — сказал, машинально откручивая кружку и поднося к губам бутылку. — Солдат мало кто любит.
— Нет, правда?
— Правда. Восхищаются, иногда завидуют — издали. Но когда живешь рядом и представляешь, скольких людей твой сосед отправил на тот свет… — он хлебнул виски — обожгло губы и глотку — уселся поудобнее. — Когда я вернулся к мирной жизни и огляделся… Чудовищ предпочитают видеть по ТВ. Жить рядом с ними никто не хочет.
Лорен моргнула, как сова.
— Чудовищ?
Он постучал себя по груди.
— Чудовищ. В каждом человеке живет чудовище — свое собственное, персональное, задавленное воспитанием, моральными и юридическими нормами, страхами и комплексами. Иногда, в тех или иных обстоятельствах, оно вырывается наружу. В вас оно тоже есть. Вы знаете… или, может, не знаете, но найдете, покопавшись в себе… если не побоитесь. Только в сказках красавица влюбляется в чудовище. Мы — и наши дети — живем в реальном мире.
Лорен сидела, склонив голову набок, и с недоверчивой полуулыбкой наблюдала за ним.
— Вы — чудовище? — спросила она.
— И еще какое! Так что держитесь от меня подальше, Лорен.
— И эти дети — чудовища?
Теперь он моргнул. Разве он это сказал? Тогда он более пьян, чем думал. А она неплохо соображает для перепуганной и вдобавок подвыпившей старой девы… Пора закругляться. Он решительно закрутил крышку и поставил бутылку подальше в шкаф.
— Пора спать.
— Да, — она кивнула и широко зевнула. Когда Джордан подошел, ткнула его пальцем в грудь.
— Но разве вы не знаете… чудовища… им же тоже надо, чтобы их любили… хотя бы другие чудовища?
— Лорен, — раздельно сказал он. — Пора спать, вы слышите?
Не слушая, она рассеянно смотрела поверх его плеча блестящими расширенными глазами.
— И они тоже хотят кого-то любить, знаете… им это нужно даже гораздо больше… Понимаете?
Он молча смотрел на нее. Если это продолжится еще и дальше, его личное… впрочем, не самое страшное чудовище тоже вырвется наружу.
— Лорен! — нетерпеливо сказал он.
Лорен важно кивнула ему и сползла со стола. Шагнула и едва не упала, запутавшись в собственных тапочках.
— Ой! — оглянулась, смеясь, и цепляясь за стол — и за него. — Ноги…
Джордан вздохнул и подхватил ее на руки. Лорен повырывалась — впрочем, не слишком усердно, — и обхватила его за шею, сонно бормоча ему в щеку:
— А дети — они не чудовища… они — дети и вы не должны их так обзывать… они хорошие, милые, добрые дети.
А я — хороший, добрый, славный дядя, ожесточенно подумал он, чувствуя все ее теплое, покорное тело, — которому совершенно нельзя пить и прикасаться к сонной, мягкой, хорошо пахнущей молодой женщине… нельзя, потому слишком этого хочется… слишком…
— Марианна, — сказал он молча смотревшей на него девочке. — Помоги мне уложить мисс Фиджи. Да. Открой дверь. Убери одеяло. Вот. Теперь накрой ее. Спасибо.
И уведи меня отсюда, мрачно подумал он, с ненужной осторожностью прикрывая дверь — теперь воспитательницу и из пушки не разбудишь. Видишь, мне тоже иногда нужна помощь…
Лорен смотрела на него в смущении.
— Вы знаете, я…
Хотя Джордан прекрасно знал, он с некоторым садистским удовольствием изобразил на лице легкое недоумение. Не садясь, Лорен нервно переступила с ноги на ногу, постучала пальцами по столу и тут же отдернула руку, словно испугавшись, что стук получился слишком громким. Сейчас она так напоминала кого-то из его нашкодивших питомцев, что он с трудом сдерживал усмешку.
— Я… — Лорен вздохнула и уставилась в стол. — Я вчера… я, видимо…
— Садитесь, мисс Фиджи, — ровным голосом предложил директор. Не отрывая глаз от стола, она нашарила за спиной кресло и села.
— Продолжайте, — сказал садист. — Я вас внимательно слушаю.
Лорен осмелилась поднять взгляд на уровень его воротничка.
— Я… вы знаете, я обычно… Я вчера… я выпила, и… — она сделала нервное движение в воздухе, словно выкручивая невидимую лампочку из невидимого патрона.
— И? — повторил доктор, в точности копируя ее жест.
— И я прощу прощения, — выдохнула она и замолчала. Джордан вежливо подождал, но, как оказалось, Лорен умолкла навеки.
— За что? — поинтересовался он.
— За вчерашнее.
— А что вчера такого произошло?
— Ну… — Лорен, похоже, собиралась повторить свой жест, но, спохватившись, сжала руку в кулак и спрятала ее на коленях. — Я перебудила всех…
— Вы увидели змею, — напомнил ей Джордан.
— Н-напилась…
Джордан кивнул.
— Конечно. Я же налил вам виски.
— И я потом… вам пришлось тащить меня…
— Разумеется. Ведь я налил вам слишком много. Так за что же вы извиняетесь?
Теперь она глядела на него широко открытыми глазами. Хорошие глаза. Просто красивые — когда она снимает эти свои вечные очки.
— Н-ну, если вы так ставите вопрос… — сказала с легкой запинкой.
Джордан сухо кивнул ей.
— Именно так и ставлю. Примите аспирин и идите провожать детей в школу.
****Кейси просто приклеилась к новой воспитательнице. Куда бы Лорен ни пошла, с кем бы ни разговаривала, всюду за ней следовала темноволосая темноглазая девочка — робко дотрагивалась до рукава, чтобы обратить на себя внимание, покорно дожидаясь прикосновения к своей кудрявой голове. Помня наказ Джордана, Лорен старалась не уделять ей внимания больше, чем другим детям, хотя это было нелегко. Трудно не заметить ребенка, цепляющегося за твой мизинец, или готового часами сидеть рядом, пока ты объясняешь домашнее задание старшеклассникам. Кейси напоминала ей потерявшуюся маленькую собачку, желающую и боящуюся подойти к незнакомому человеку…
