Крэг Гарднер - Вирус волшебства
– «Г»! — радостно отозвались отшельники.
И тогда я увидел учителя. Он спрятался за груду обломков и сидел там, зажав нос.
К нему подбирался особенно крупный и волосатый тролль.
– Слюнки текут, — сказал тролль своим дребезжащим голосом.
– И какое слово получилось? — осведомился голос с высоты.
Лицо Эбенезума приобрело странный оттенок красного, ближе к багровому. Его голова непроизвольно запрокинулась. Он больше не мог сопротивляться болезни. И тролль испытал на себе мощный чих волшебника. Тварь завизжала и отскочила, вытирая слизь с рук и ног.
– Слюнки не текут! Не текут! — заверещал тролль и задал стрекача к разверстой в Голоадию пропасти.
– Плауг! — закричали хором множество голосов.
– А ну-ка еще! — подбодрил их голос.
– Плауг! — теперь уже кричали все, сотни голосов.
– И еще разок! — радостно повторил голос. Эбенезум набрал в грудь побольше воздуха и крикнул:
– Плауг!
Мир вокруг нас застыл. Или, если быть более точным, демоны застыли в тех позах, в которых их застал наш последний возглас. Пыль, что еще оставалась в комнате, тоже исчезла. Стало свежо и прохладно, как весенним утром в лесу.
Плауг пребывал там же, где и прежде, — висел посреди комнаты в воздухе.
– Ну вот, — сказал он, — так-то лучше, верно?
Восседая на груде тел павших отшельников, Гакс вопил как резаный. Он был единственным демоном, на которого наши магические возгласы не подействовали.
– Против демонов и Гакса ты бессилен, Плауг-плакса!
Эбенезум высморкался.
– Берегитесь! — сказал он Плаугу. — Его сила возрастает с каждым стишком!
– Даже с таким? — Божество недоверчиво покачало головой. — Но, в конце концов, кто я такой, чтобы судить о стихах? Не я тут устанавливаю правила. Во всяком случае, не все.
Голубой демон поигрывал мускулами. Когти у него на лапах порядочно отросли с прошлого раза.
– Вы подшутить над Гаксом рады? Еще запросите пощады!
Я заметил, что ближайшие ко мне демоны после этого шедевра дернулись. Этак он их всех оживит своими виршами!
– Да ты, оказывается, малый не промах, а? — заметил Плауг. — Сейчас, погоди минутку — и мы отправим тебя туда, откуда пришел.
Эбенезум снова расчихался. Демонские чары опять действовали!
Гаке ухмыльнулся, обнажив свои острые как бритва клыки:
Не успеешь, не успеешь!У тебя не хватит времени.Скоро сам окаменеешь.Конец твоему племени!
Демоны завибрировали.
– Этот тип начинает меня утомлять, — заметил Плауг. — Еще минутку! Вообще-то я редко во что-нибудь перевоплощаюсь. Мне дозволено являться разве что в виде охваченной пламенем травы. На кусты я уже не потяну. Попробовать разве?
Гакс подпрыгнул и злобно щелкнул зубами. Было заметно, что демон чувствует себя все лучше и лучше.
Шанс у тебя был,Ты, божественный идиот!Но ты его упустил.Демон к власти придет!
Ближайший ко мне застывший демон несколько раз моргнул.
– Обзываться? — рассердился Плауг. — Фу, как это неблагородно! Я так старался, чтобы все прошло безболезненно. А вы вон как! Надо было мне и вправду явиться в виде горящего мха, например. Для этого, знаете ли, много ума не надо!
Лишь на треп тебе хватает прыти.А ну-ка, демоны, отомрите!
Демоны не двинулись с места.
– Гм…— задумался Гакс. — Не слишком удачный стишок, конечно… Ладно, попробуем вот так: — Вставайте, демоны, к оружию! Захватим мир! Возьмемся дружно!
Несколько демонов зевнули и потянулись.
– О Разумно Могучий Плауг! — закричал Химат. — Сделай что-нибудь, а?
– Мне очень жаль, но спешка тут неуместна. Секундочку! Может быть, вот так… — Он трижды присел, забавно тряся задом. Ничего не произошло.
– Вставайте, демоны, пора нам! Заждался этот мир тирана!
Они очнулись! Почти все!
– Скорее! Сделай что-нибудь! — возопил Химат. — Умоляем! Пожалуйста!
– Да, да, сейчас… — Плауг кусал губы. — Продержитесь минутку-другую.
– Этот — точно мой! — провозгласил Дилер Смерти и бросился на Такса сзади. — Всегда мечтал задушить по-настоящему крупного демона!
Гакс хотел отбросить от себя убийцу, но Киллер оказался проворнее. Демон успел только укусить собственный хвост, и железные пальцы Киллера сдавили ему горло.
– Демоны, развейте в прах этих жалких у-ур-р-ррахт!
– Погодите! — закричал Плауг, и демоны, которые уже начали было опять рвать и метать, приостановились и посмотрели на него. — Я нашел! — Он три раза вильнул задом, а потом щелкнул пальцами.
Откуда-то сверху зазвучали трубы. Еще я услышал звук, похожий на шелест крыл, как будто над нами пролетело множество невидимых птиц. Посредине комнаты образовалась огромная дыра. Жители Голоадии издали общий истошный вопль и один за другим потянулись обратно на родину.
Когда дыра закрылась, Химат и еще десяток отшельников слезли со Снаркса.
– Не хочется терять новообращенных, — с улыбкой пояснил Химат.
– Всм Плщн! — отозвался Снаркс.
– Один все-таки остался? — нахмурился Плауг. — А мне казалось, я так точно все рассчитал!
Вот тогда-то я и обнаружил, что Киллера среди нас нет.
– Ну что ж, — сказал Плауг, — было очень приятно. Больше меня не вызывайте, я сам вас вызову, когда надо. Мне нужно отдохнуть, но с этим, знаете ли, у нас всегда сложно, да еще при моей невысокой должности… Как вы думаете, могу я рассчитывать на отпуск?
И Плауг исчез.
Эбенезум высморкался:
— Вот теперь-то и начинается настоящая работа!
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
«Начало и конец, по сути дела, — произвольно задаваемые понятия. Рождение принято считать началом. А как же месяцы, проведенные во чреве матери? Понятие конца еще более зыбко, потому что всегда может случиться еще что-то, что продолжит ранее случившееся. Вот последнее, что я хочу сказать по этому поводу. А может быть, вот эта фраза последняя. Нет, пожалуй, именно то, что я пишу в данный момент, и есть последнее, что… Но если хорошо подумать, то именно сейчас я пишу последнюю…»
«Наставления Эбенезума», том LVII (в сокращении)– Как это вы не будете платить?
Эбенезум посмотрел на побагровевшего Химата долгим спокойным взглядом:
– Если вы помните, дорогой Химат, мы заплатили за комнату и пансион по прибытии. И вы тогда не упоминали ни о какой дополнительной оплате.
– Но вы же должны понимать, что лачуга нашего уровня…
Волшебник просмотрел счет на трех листках, исписанных снизу доверху убористым почерком:
– Ага! Я вижу, вы включили в счет поломанный стол. Что ж, это справедливо. Вам следует обратиться к тому, кто его сломал. Я думаю, он теперь постоянно проживает в Голоадии. Позвольте…— Учитель разгневанно ткнул пальцем в один из пунктов. — Девяносто шесть галлонов лимонного крема? И вы осмеливаетесь предъявлять нам… — От гнева Эбенезум лишился дара речи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
