Александр Сухов - Чужая

— Да, Федор, не очень похоже на обитель мага. У нас если в доме меньше сотни комнат, значит, хозяин нерадив или законченный лентяй. Вообще-то это не мое основное жилище. Этот дом я прикупила лет десять назад для тайных встреч с одним мужчиной. Видишь ли, он был женат, я — замужем, и нам не хотелось афишировать наши отношения.

«Интересно девки пляшут», — подумал я.

Вообще-то мне было известно о сексуальной раскрепощенности, царящей в среде магического сообщества Лагора, но чтобы, как ни в чем не бывало, рассказывать первым встречным о своих любовных похождениях, мягко говоря, сомнительного свойства — это даже для меня, человека, не замороченного на условностях, явный перебор. А вот Квагшу, насколько я понимаю, все было абсолютно фиолетово — на то он и латинг, существо своеобычное и загадочное. Он задал хозяйке вопрос в своей обычной прямой манере:

— Уважаемая Айран, а если вашему любовнику вдруг приспичит посетить этот дом, как вы ему объясните наше присутствие?

— Не приспичит! — как-то уж очень резко ответствовала дама. — Нет у меня в данный момент ни любовника, ни мужа. А все благодаря… — Я уже приготовился узнать некую страшную тайну и откровенно насторожил уши, но Айран вдруг осеклась и скомкано закончила: — Но, это дела давно минувших дней и вам оно будет неинтересно.

Кажется, ответ женщины удовлетворил стажера, во всяком случае, больше глупых вопросов он ей не задавал.

Что же касается моей персоналии, информация об отсутствии вероятных конкурентов в лице мужа и любовника на пути к сердцу понравившейся дамы, ничуть меня не расстроила. У меня даже не мелькнула мысль выразить ей хотя бы фальшивое сочувствие. Хотя, наверное, мое «Мадам, я очень сожалею об отсутствии у вас мужа и любовника» выглядело бы, по меньшей мере, издевательски. Айран женщина неглупая и, судя по некоторым отмеченным мной косвенным факторам, весьма и весьма многоопытная, наверняка уже сообразила, что своей красотой и манерой общения поразила в самое сердце одного присутствующего здесь мужчину. Угадайте с трех раз, кого я имею в виду?

Мне и стажеру было предложено устраиваться со всеми удобствами в просторной и не загроможденной мебелью гостиной на мягком кожаном диване. Тем временем сама хозяйка куда-то ненадолго отлучилась.

— Что ты обо всем этом думаешь? — сразу же после ухода Айран я задал вопрос товарищу.

— Странно как-то, Лист. Единственное, что я могу сказать с полной уверенностью, против нас не замышляется ничего плохого. Более того, по эмоциональному состоянию Айран несложно сделать вывод о том, что ты, как самец произвел на нее весьма благоприятное впечатление.

— Нашел героя-любовника, — я едва не рассмеялся в лицо другу. — Ты только взгляни на нее и поставь рядом меня. Да за такой красавицей наверняка целый табун и не таких как я жеребцов ухлестывает.

— А, на мой взгляд, — не сдавался Квагш, — самая обычная самка человечьей породы. И как вы их сортируете, для меня великая загадка. То ли дело у нас…

— Не совсем человечьей, — уточнил я. — Лагорийцы, хоть и мало чем с физиологической точки зрения отличаются от людей, все-таки к виду хомо сапиенс никакого отношения не имеют. Впрочем, браки между людьми и лагорийцами приносят полноценное потомство. Вот только межрасовых браков за всю историю наших отношений раз-два и обчелся — уж очень местные нос высоко задирают перед землянами. Считают нас существами низшего порядка. Кстати, Квагш, а как это у вас в Большом Топком Болоте происходит? Ну, ты, надеюсь, понимаешь, что я имею в виду? Мы с тобой отчего-то еще не затрагивали данную тему.

— У нас все до предельного просто, — начал стажер. — Раз в году все заслужившие право на продолжение рода самцы и половозрелые икроносные самки нескольких кланов собираются в определенном месте, изобилующем теплыми мелкими озерками. Мужчины соревнуются друг с другом в силе, скорости, способности громко и выразительно петь и прочих умениях. Женщины стараются показать себя также с самой наилучшей стороны, чтобы обаять понравившегося потенциального партнера по спариванию. Постепенно происходит отбор по взаимной симпатии и образовавшиеся пары уединяются в теплых озерцах, прудах и бочагах. В течение двух недель мы не спим, не едим, пребываем в перманентном состоянии оргазма. Многие не выдерживают и умирают. Наконец оплодотворенная самка сбрасывает с себя самца и начинает метать икру. С этого момента мои соплеменники возвращаются к прежней привольной жизни, а соплеменницы строго следят за дальнейшим развитием и воспитанием новых гвахушингарапама. К твоему сведению процесс этот в принципе отличен от вашего способа репродукции вида.

— Интересно, Квагш, расскажи, ежели, конечно, это не возбраняется вашими духами, или еще какими-нибудь табу.

— После того, как самка отметает оплодотворенную икру, ее заботливо собирают и помещают в одно огромное теплое озеро, играющее роль инкубатора. Постепенно из икринок вылупляются головастики и начинают активно питаться сначала микроорганизмами, затем более крупными водными организмами, специально помещаемыми туда заботливыми мамашами. Головастики еще безмозглы и не имеют никакого представления об этике, поэтому слабые часто попадают в желудок сильным особям. В конечном итоге, от несметных полчищ остаются всего-то сотни особей, готовых к трансформации в полноценного гвахушингарапама…

Закончить свой рассказ о том, что дальше происходит с юными латингами, Квагш не успел, поскольку в комнату вошла хозяйка. В руках она держала приличных размеров поднос, уставленный вазами с фруктами, сладостями, хрустальными графинчиками с разноцветным содержимым и бокалами, также хрустальными. Не забыт был и мой напарник — на краю означенного подноса я увидел пакетик с надписью: «Еда для инсектофагов» и изображенным на нем усатым то ли тараканом, то ли кузнечиком. По довольной физиономии стажера я догадался, что с его точки зрения насекомое выглядело вполне аппетитно. Впрочем, окажись на моем месте коренной житель Юго-Восточной Азии или Экваториальной Африки, он был бы вполне солидарен с латингом и вряд ли отказался оценить органолептические достоинства данного блюда.

Что же касается меня, я готов терпеть, когда на моих глазах употребляют кошачий корм или сомнительного вида гранулы, но любоваться тем, как гигантский лягух станет с аппетитом поглощать таракашек в их естественном виде, что-то, особого желания не возникает. И где только Айран откопала эту, с позволения сказать, еду?

Все-таки я недооценил всей чуткости своего товарища. Квагш посмотрел сначала на мою кислую физиономию, затем на пакет с сублимированными кузнечиками, после чего обратился к хозяйке: