Жанна Лебедева - Хитросплетения тьмы

Он зазевался, оборачиваясь и бросая победоносный взгляд на сгрудившихся у крыльца зрителей. Улучив момент, единорог сделал один стремительный выпад и его рог, как меч рубанул юношу по груди. Белая рубашка окрасилась кровью и упала на землю, рассеченная надвое. По коже Иннира побежали красные ручьи. Однако он устоял и снова поднял острогу. Тело юноши выглядело жутко, и виной тому была не свежая рана, а множество старых шрамов, покрывающих руки, плечи, грудь. Белые бугристые полосы тянулись по животу и уходили вниз, за пояс холщевых штанов…

— Тебе не одолеть меня, — храбрясь, выкрикнул Игнир своему врагу, но лицо его, уже обескровленное и бледное выдало всю серьезность положения.

Понимая, что отчаянный юноша на грани, один из мужчин, стоящих в толпе зрителей, подхватил стоящую у стены метлу и бросился на помощь сыну хозяина. За ним последовали остальные.

Понимая, что противников слишком много, единорог поспешно отошел к воротам. Устало склонив голову, он обвел злобным взглядом присутствующих, и рот зверя открылся, рождая слова.

— Пусть говорящий с мертвыми придет…

Услышав эту противоестественную речь, Игнир вскинулся и, несмотря на боль от раны, безрассудно бросился на лесного пришельца.

— Уходи вон! Вон отсюда, монстр! — заорал он во всю глотку.

Поддержавшие храброго воителя постояльцы вторили ему дружным ревом. Единорог развернулся и неровной хромоногой рысью направился прочь от гостиницы.

Таша тревожно проводила зверя взглядом. Что-то недоброе крылось в этом пришествии. Единорог выглядел вполне настоящим, и слова его как будто были обращены к ней. Девушка огляделась, пытаясь найти между присутствующих хоть кого-то похожего на мага, но среди людей, воодушевленно обсуждающих случившееся, похожих не наблюдалось. «Я и сама не слишком похожа на ученицу некроманта» — рассудила Таша, снова внимательно изучив окружающих. Однако поиски эти успехом опять не увенчались.

За последние пять минут Игнира окрестили великим героем, и, решив, что победа над чудищем неплохой повод для праздника, постояльцы ринулись обратно в таверну. Разочарованно вздохнув, Таша пошла следом за всеми.

В момент не осталось свободных мест, застучали по столам полные пива кружки, засновали слуги, разнося еду. Впервые за долгое время кругом царило веселье. Люди устали в страхе ожидать своей судьбы и теперь наслаждались нежданным пиром. Герой дня, отбывший в свою комнату на лечение, вскоре явился к гостям, переодетый в белоснежную рубаху с глухим воротом, полностью скрывшую шрамы и рану. Его рыжие волосы, разметанные по плечам, и блестящие зеленые глаза привели в восторг юных посетительниц таверны. Таша вгляделась в красивое лицо молодого человека и отвернулась. Было в нем что-то безумное, пугающее: то ли лихорадочный блеск обрамленных пушистыми ресницами глаз, то ли хищная грация, совершенно не подобающая провинциальному простаку из дешевой гостиницы.

Встревоженная Таша прошла к лестнице, ведущей мимо кухонь на второй этаж. Она с надеждой взглянула на Эллавию, но та лишь махнула рукой — иди одна.

Оказавшись на этаже, девушка остановилась. Впереди в полумраке кто-то разговаривал: два голоса звучали из коридора — мужской и женский.

— Я знаю, господин Тикко, что вы задумали, — строго заявила женщина, — приказали слуге проверить упряжь и накормить лошадей. Похоже, вы собрались убраться из этого места самовольно.

— Мои дела не касаются вас, госпожа Клейр, — резко ответил мужчина, пытаясь уйти — его высокий силуэт двинулся в сторону темного проема открытой двери.

— Не так быстро, — остановила его женщина, понижая голос, — мы с сестрой отправимся с вами.

— С чего бы я стал брать вас с собой? — возразил мужчина, и в словах его прозвучали ноты нерешительности.

— В противном случае я подниму шум, и люди шерифа объяснят вам, чем грозит непослушание, — самоуверенно произнесла навязчивая собеседница.

— Собирайте вещи и поезжайте следом на своей повозке, — попытался избавиться от нее господин Тикко.

— У вас четверка великолепных упряжных, а у нас пара кляч, одна из которых повредила ногу. К тому же я подслушала, что вам известен безопасный путь, ведущий из Игнии. Так что не прикидывайтесь дураком, Тикко! — зло прошипела госпожа Клер, тут же смягчив тон, — мы едем с вами — это решено, и, естественно, мы с сестрой готовы заплатить вам за поездку…

— Ладно, ладно, госпожа Эльфийские Уши… Хорошо! — сквозь зубы прорычал мужчина, видимо смирившись с нежеланной компанией, — про безопасный путь никому ни слова, деньги вперед и никакого багажа.

— По рукам, — согласилась женщина, довольная, что смогла убедить Тикко взять их с сестрой с собой.

Во время этого тайного разговора, Таша предусмотрительно пряталась на лестнице, и вышла из убежища, лишь когда собеседники разошлись по своим комнатам. Взволнованная услышанным, принцесса мышью прокралась к своей двери и хотела шмыгнуть внутрь, но не успела. Мощный удар по голове вышиб из нее дух. «Свидетели нам не нужны» — прошумел над головой встревоженный голос Тикко. Не успев позвать на помощь, девушка слабо вскрикнула и беспомощно рухнула на пол…

Когда Франц и Фиро вернулись, перед гостиницей толпились егеря, и сам Ага явился туда верхом на холеном вороном жеребце, укрытом зеленой попоной с шерифским грифоном. Бросив повод, он раздраженно махал руками и кричал на подчиненных, отчего его высокий, и без того не слишком приятный голос то и дело срывался на хрип:

— Как вы могли пропустить их? Кто патрулировал ворота? Кто был в объезде? Пустоголовые бараны! Как вы могли позволить им сбежать без моего позволения?!

— Что произошло? — поинтересовался Аро, проезжая под аркой ворот и ставя свою лошадь вплотную к коню Аги.

— Одна из карет покинула Игнию без моего ведома. Глупцам надоело ждать позволения, и они решили самовольничать, — разразился гневной тирадой шериф, а потом добавил, наклоняясь из седла и понижая голос, — вы ведь понимаете, чем все обернется?

— Когда это произошло? — сосредоточенно спросил Франц, оглядываясь на Фиро, который замер перед воротами, тревожно нюхая воздух.

— На заре, когда все спали. Торговец из Алого Лема велел слуге запрячь лошадей и был таков. У глупца четверка королевских чистокровных, быстрая, как ветер — пронеслись мимо караула, так что эти сонные балбесы даже путь перекрыть не успели, — он кивнул на двух своих подчиненных, белых от страха и красноглазых от недосыпа.

Из окон на шум начали высовываться сонные лица слуг и постояльцев, кто-то вышел на ступени, заинтересованно прислушиваясь и приглядываясь к происходящему, кто-то наоборот поспешил задернуть серые занавески, не желая выдавать свое присутствие.