Анна Гаврилова - Упрямое счастье, или Воспитание маленького дракона

А блондинисто-брюнетистая парочка стоит рядом и… внимательно на икающую меня смотрит. Но в какой-то момент не выдерживает и начинает делиться впечатлениями от эксперимента.

— Кажется, получилось, — говорит Вернон с заминкой.

— Да, похоже на то, — отвечает Дан.

— Ик! — невольно встреваю я, а они…

— Понимаешь, что это означает? — спрашивает Вернон у Дана, и прежде чем тот успевает ответить, продолжает: — Мы имеем дело с магией принципиально иного характера. Ничего похожего на то, что известно современному миру. И это удивительно!

Герцог Кернский поджимает губы и едва заметно кивает, а Вернон продолжает:

— Совершенно иной принцип действия. Новые, не виданные прежде возможности. Уникальный дар, который ещё только предстоит изучить.

— Ик! — комментирую я.

Ну а Вернон…

— Возможность связывать врагов по рукам и ногам их же клятвами! Возможность создавать артефакты вроде того же кортика! Возможность…

— Да погоди ты, — перебивает Дантос, а я…

— А-а-а-апчхи!

Вскакиваю. Пусть признаков насморка нет, но запихиваю руку в кармашек в надежде обнаружить там носовой платок, но увы.

— Апчхи! — повторяю звонко.

Через миг получаю желанный платок от Дана и начинаю мысленно проклинать этот ужасный эксперимент. Вот где были мои мозги, когда я на роль подопытной зверушки соглашалась?

— А-а-а…

Герцог оставаться безучастным не может. Подскакивает, обнимает, и с этого момента я начинаю чихать не в платок, а в аристократическое плечо. Вернон же реагирует очень пофигистично: одарив нас насмешливым взглядом, занимает освобождённое место за столом, находит в стопке чистый лист и принимается записывать.

Что именно? Ну результаты эксперимента, как понимаю. Вот только Дантосу подобное рвение не очень нравится.

— Вернон, полегче, — хмуро говорит он. — Я не хочу, чтобы весть о моей магии по всей империи разнеслась.

— Я никому не скажу, — уверяет брюнет. Не врёт, кстати. — Но скрыть свой талант ты точно не сможешь. Не сегодня завтра засветишься перед прислугой и всё, новость уйдёт в народ.

Ровно после этих слов с эмоциями Дантоса случилось нечто странное. Очень сильный всплеск, который, впрочем, быстро сошёл на нет, оставив после себя чувство удовлетворения.

По всему выходило, что герцог Кернский что-то замыслил, но сосредоточиться на этой догадке я не смогла, ибо…

— Апчхи! — воскликнул мой организм. — А-а-а-апчхи!

В общем, вы как хотите, а я магических клятв больше не даю. И вообще участие в экспериментах точно не по мне. Одно хорошо — реакция скоро закончится. Сколько там осталось? Минута?

Угу. Часы сказали, что именно столько, а по ощущениям прошла целая вечность. Вечность, в течение которой я прокляла всё и вся! А когда реакция на нарушение клятвы наконец прошла, шмыгнула сухим носом, отлепилась от Дантоса и вознамерилась отправиться в спальню, чтобы сменить облик, так как смысла и дальше оставаться человеком не видела.

Однако меня не пустили. Причём остановил вовсе не Дантос, а Вернон.

— Астрид, погоди, — оторвавшись от бумаги, сказал он. — Останься.

А заметив моё недоумение, пояснил:

— Возможно, так дело пойдёт быстрее. Кажется, ты приносишь удачу.

Как ни странно, Вернон не шутил, и я кивнула. А хозяин кабинета покосился на часы и, хмыкнув, отправился в гостиную.

— Распоряжусь насчёт обеда, — пояснил он.

Я прилежно проводила их светлость взглядом, а когда хозяин замка скрылся за дверью, позвала шёпотом:

— Вернон…

— Чего? — отозвался тот.

Кричать не хотелось, и я, приподняв юбки, резво приблизилась к столу. Потом водрузила ладони на столешницу и выдохнула:

— Мне нужна помощь.

Маг, следует отдать ему должное, тут же перестал строить из себя хмурую буку и даже бумаги слегка отодвинул.

— Что стряслось? — также понизив голос, уточнил он.

Я тяжело вздохнула и, невольно покосившись на дверь, пояснила:

— Телепатия, Вернон. Она меня совершенно замучила. Мне нужна защита от этого его дара. Пожалуйста.

Выслушав просьбу, брюнет тоже на дверь покосился и тут же нахмурился сильнее.

— Даже не знаю, что сказать, — протянул маг, а я уставилась умоляюще.

Прекрасно понимала, что просьба не из простых. Ведь телепаты… они же сродни метаморфам. И если метаморфы всё-таки существуют, то насчёт телепатов уверенности нет. По крайней мере и старейшины, и Ласт в один голос уверяли, что у людей такого дара не встречается.

Но кроме людей есть ещё эльфы, верно? И пусть наши цивилизации практически не контактируют, у нас, у людей, должен быть способ защиты. Иначе никакой тебе дипломатической хитрости, никаких секретов, да и вообще ничего!

Следовательно, если рассуждать логически, надежда всё-таки существует. И именно она, надежда, пылала сейчас в моём сердце. Вот только…

— У Дантоса не телепатия, — поморщившись, сказал Вернон. — Точнее, телепатия, но очень своеобразная. Он только твои мысли слышит, понимаешь? То есть речи о полноценном врождённом даре не идёт, способность основана на вашей связи. А это совсем другая песня, совсем другой механизм работы. Впрочем, даже будь его телепатия иного, обыкновенного свойства… — маг вздохнул и развёл рукам, — прости, Астрид, но я бессилен. Защитных заклинаний я не знаю и амулет сделать не смогу. Слишком редкая и сложная магия.

Брюнет говорил так путано, что в какой-то миг я подумала — врёт. Но драконье чутьё подсказало: собеседник совершенно честен, и эта подсказка стала поводом для очень тяжёлого вздоха.

Правда, буквально через миг душа вновь окрылилась надеждой…

— Но есть метод. Правда, за его действенность в случае тебя и Дана не поручусь, но для обычной телепатии, говорят, срабатывает.

Я вся подобралась и превратилась в слух, а Вернон…

— Железный шлем, — сказал маг. — Или не шлем, а что-то подобное. Главное, чтобы металлическое и цельное. Чтобы хорошо закрывало и лоб, и темечко, и затылок, и виски.

Пуф!

Миг тяжёлого молчания, и я от стола отодвигаюсь. Шлем? Он издевается или всё-таки всерьёз?

Драконья сущность уверенно кивает на второй вариант и мне совсем кисло делается. И почему-то представляется — как я в образе дракона шлем на себя примеряю. Вернее, не шлем, а ковшик с длинной ручкой.

Почему именно ковшик, а не кастрюлю? Почему с ручкой? Нет, не знаю. Но…

— А другого способа нет? — поинтересовалась осторожно.

Состроив грустную физиономию, брюнет отрицательно качнул головой и, помедлив, опять к бумагам вернулся. Я же вновь вздохнула и смиренно потупилась. Мысли свои сберечь хочется очень, но ковшик на голове — это перебор. Так что ладно, пусть светлость подглядывает. А я буду стараться контролировать свой разум, по крайней мере в присутствии Дана.