Александр Забусов - Кривич

Действительность же оказалась совсем не такой. Да, правда, работы хватало всем, но жизнь на территории языческой Руси, помимо работы, составляла череду праздников, прославляющих богов вышних и своих родовых. Уже сейчас, представители Византийской церкви тихо вползали на Русь, образовывая общины, поклонявшиеся единому богу, призывали отринуть богов, коим сотни лет поклонялись щуры. Приучая людей к тому, что вся жизнь на земле дадена человеку для того, чтобы страдать и молиться о душе, а счастье испытать лишь попав в Рай Небесный. Уже строились церкви в стольных градах. Толерантность к чужой вере играла с русичами злую шутку. Исконные же праздники, предками отмеченные — прославление череды богов, обряды, совсем нескучные, принесение треб и подношений своим духовным защитникам, затем братчина и всенародные гулянья, где и мужчины и женщины селений и городов, могли, не стесняясь никого, выйти, людей посмотреть и себя показать, вносили в жизнь попавших в этот век, струю свободы и покоя. На праздники съезжалась родня близкая и дальняя, чтоб веселее в домах было, чтоб праздник не обошел никого, здесь на своей земле, пока Царство Небесное ожидает где-то там, за кромкой.

Вот и сейчас, на исходе зимы, в месяце лютне, жители пограничного городца, основанного Монзыревым и попавшими с ним в сей век его друзьями, готовились отметить Велесов день. По преданиям славян считается, что в этот день Велес «сшибает рог зиме», а происходит это в полнолуние, зима пошла на убыль. Еще будут морозы и метели, но в эту ночь — наступает перелом, так как великое Коловращение не прекращается от века к веку.

— Сашок, поезжай, проветрись к погостному боярину Воисту. Скажи, сват приглашает отметить праздник Велесов. Пусть приезжает со всей семьей, будем рады увидеться.

— А еще кого звать будешь, Николаич? — Спросил Сашка.

— Ты что, кого-то конкретного предложить хочешь?

— Тут Андрюха рассказывал, ты с местным лешаком скорешился. Говорит, одиозная личность. Почему бы не пригласить?

— Павлина говорила, он как медведь, на зиму в спячку ложится.

— Ну и че, разбудить долго, что ли?

— Так ведь нежить, Саня.

— А нас что, это когда-нибудь останавливало? Главное, чтоб мужик хороший был.

— Ну, давай. Там Галка возок за бабкой и Ленкой посылает. Надо Павлине Брячеславовне про лешего наказ дать. Где мы его по лесам искать будем? А она каким-то Макаром с ним связь поддерживает.

— Во-о! — Сашкин указательный палец поднялся вверх. — А еще кого?

— Направлю нарочных с приглашениями ко всем старшинам селищ и деревень наших. Пусть приезжают, хоть народ расслабится слегка. Саня, нам с ними печенегов воевать предстоит. Приедут, осмотрятся.

— Дело! Селить-то где будем?

— Боярина в тереме с семейством поселим. Остальных…. Вон, постоялый двор пустует. Туда. Да и родичей у многих в нашем селище хватает. Разместятся.

В светлицу спустилась по всходу Галина, уже округлившаяся слегка, но все такая же привлекательная и деятельная, как всегда. Подойдя к сидевшим за столом, чмокнула Монзырева в макушку.

— О чем секретничаете? — Спросила улыбаясь. С тех пор, как Галка понесла дитя под сердцем, улыбка редко покидала ее лицо.

Не сговариваясь, Сашка с Монзыревым, одновременно приложились к кружкам с хмельным медом.

— Да вот решаем, кого на Велесов день пригласить.

— Ну и?

— Список составлен. За бабкой посылаешь?

— Да.

— Вот и оповести ее, пусть лешака пригласит. По Санькиной просьбе, увидеть хочет.

— С ума спятил!?

— А кому, какое дело? Я тоже «за».

— Ну, как знаешь. Оповещу.

— Вестимира что-то не вижу давно.

— К празднику готовятся наш замполит, со Славкой и бабами. Это для него одно из главных мероприятий в году, оказывается, — ответила Галка. — Ты сам-то не забыл, площадку для гуляния народного приготовить? Не в крепостных же стенах народу толкаться.

— Андрей, с Боривоем и бригадой плотников уже который день трудятся. Так что все на мази.

— Ну и хорошо.

— Все-то, где? Терем пустой стоит.

— У всех дела. Даже молодожены наши, Анька с Ратмиром, и то слиняли куда-то.

— Эх, молодость!

Галина в шутку, отпустила Монзыреву подзатыльник.

— Молчал бы уж, старость.

— Вот смотри, Сашка, женишься, тебя жена вот так же лупцевать будет.

— Судя по твоему довольному фэйсу, командир, так тебе это даже нравится.

— Ладно, допивай и в путь. Время уходит.

— Уже допил. Ну, покедова, почапал я.

Оставшись вдвоем в опустевшем тереме, Галина умостилась у мужа на коленях, всем телом прижалась к нему, обняла.

— Все спросить хотела, да как-то недосуг было. Почему у тебя с твоей бывшей женой жизнь не сложилась?

Толик напрягся, засопел, в голове потянулась череда мыслей и воспоминаний.

«Что сказать? Почему? Ведь не расскажешь ей, что изначально сделал ошибку. Да и она, бывшая, ее тоже совершила. Не разобрались по молодости друг в друге, у каждого по отношению к другому, были свои задумки, свои планы. Это иногда случается! Вот и наступило разочярование. Он ведь не мог предположить, что в голове красивой молодой женщины, на первом плане стоят деньги, на втором — положение в обществе, и только на третьем маячила семья. Когда выходила замуж за лейтенанта, Советский Союз доживал последние дни, но положение офицерской жены еще держалось прочно, а зарплата у мужа высокой. Рухнувшая в одночасье страна, поставила людей на колени, заставила многих лишиться чести и совести. Не обошла эта доля и офицерский корпус, кто-то сломался и спился, иные наступив себе на горло, ушли в бизнес, принялись торговать всем, чем можно, не исключяя государственных секретов, некоторые, словно рыбы выброшеные на берег, наглотались свободы и прижылись в бандитских сообществах. Причин попасть туда, хватало. Еще одна категория офицеров — сынки генералов и им подобных, всегда считавшихся в Вооружонных Силах страны понятием — «пена». В сложившихся обстоятельствах, эта пена оказалась на поверхности. Они не стали бандитами, не превратились в челноков, не испытывали ломки наркомана, покидая армию. За них все сделали родители и деньги родителей. Они стали королями жизни, своеобразными «рантье».

Те, кто остался в погонах, тащили на себе груз службы и войны, не веря правителям и воротилам от политики. Нищие, преданые всеми, оболганые средствами массовой информации, выставившими их в глазах народа глупцами и неудачниками, они готовы были подрабатывать на стороне, чтоб прокормить свои семьи, но не сняли погоны, были готовы, наплевав на интересы государства, в любой момент стать на защиту своей Родины. Понимали, что государство и Россия, это не одно и то же.