Николетт. Охотники на оборотней (СИ) - Анна Этери
Сказал, что не травил свою жену, что лекарство помогало справляться с болезнью. Но что, если он обманул и скрывает вовсе не обстоятельства связи с оборотнями, а преступление… убийство?
Мне стало страшно. Во что я ввязалась? Да еще и Лили втянула.
С неба светила луна, заглядывая в окна сквозь ветви деревьев.
Вдалеке слышался вой, от которого леденело сердце.
Вот и всё, на этом закончится моя жизнь. И никто меня не спасет.
Сама Долорес тоже вызывала опасения. Она скрутила нас с Лили как котят, мы и пикнуть не успели. Или она употребляет какое-то лекарство от Данара, или… О втором варианте мне было думать еще страшнее.
— Николетт… Николетт… — услышала я слабый голос бабушки.
Дернулась в тщетной попытке освободиться, но веревки только сильнее впились в запястья и щиколотки. Не вырваться, не убежать.
Долорес прикрыла дверь бабушкиной спальни.
— Не волнуйся, милая, с твоей бабушкой всё в порядке. Я поставила ей успокоительный укол, и теперь она спит, — приторно-сладким голосом проговорила женщина.
Во всех ее движениях и повадках чудилось что-то ужасное. Вкрадчивое. Она монстр?
А может, мне это кажется от страха?
Раздался громкий стук в дверь.
Сердце тревожно забилось. Кто это? Мистер Крафчик, который, обнаружив исчезновение дочери, пришел за ней? Или Данар?
Долорес открыла дверь, и на пороге обозначилась темная фигура, закутанная плащом.
— У нас гости, — кивнула женщина на меня и Лили. — Больно прыткие особы.
Вошедший скинул капюшон, и я, вздрогнув, узнала Данара.
— Как хорошо, что ты к нам заглянула, Николетт, — улыбнулся оборотень. — Да еще и подружку привела. Вдвоем вам будет веселей. Я постараюсь.
Я снова попыталась освободиться, но это была жалкая попытка.
— Какая знакомая ситуация, — проговорил он. — Только теперь не я связан. Однако я помню когда-то оказанную услугу. А ты, Николетт?
Данар одним движением вынул кляп из моего рта. Эта тряпка отдавала полынью, и я отплевывалась от горечи.
Заметила, что на тыльной стороне ладони мужчины рана, как от глубокого укуса.
— А вы с подружкой быстро бегаете, за вами не угнаться, — улыбнулся он, а его глаза горели страшным жаром. Казалось, они способны испепелить любого, кто в них заглянет.
Лили замычала. Ей тоже хотелось отделаться от кляпа. Но ее освобождать никто не спешил.
Глава 54
Разговор с Данаром
— Что тебе нужно, Данар? — Ладони вспотели, голова кружилась, но, как бы мне не было страшно, я должна думать о бабушке. Как ее отсюда вытащить? — Из-за тебя у меня больше нет дома. И моя бабушка… ей нужна медицинская помощь, она не может здесь находиться.
— Ей оказывают всю необходимую помощь, — взглянул Данар на Долорес, которая зажигала свечи, передвигаясь по гостиной. — И я обещаю, что бабушку мы не тронем. Если ты будешь хорошо себя вести. Ты мне нужна, Николетт.
Мужчина присел на корточки, глядя на меня своими ужасающими глазами, в которых плясало пламя свечей.
— Очень нужна. Как приманка. — Он встал и прошелся по комнате, разминая шею. — Потому что меня до чертиков достало приставучее преследование Стайлеров. Они вечно где-то рядом, всегда у меня на хвосте, — усмехнулся он двойному смыслу. — Пора положить этому конец. И им, Стайлерам — тоже.
Данар сжал кулак, и из раны выступила кровь.
От вспышки боли он инстинктивно вздохнул.
— Давайте я перевяжу, — предложила Долорес. И, принеся аптечку, перебинтовала ему ладонь.
— Твоя беда, кошечка, в том, — возвратился он к разглагольствованию, — что в твоем доме поселились Стайлеры. А они всем приносят несчастья. Даже себе. Это не я к ним пристал, это они влезли в мои дела и продолжают вмешиваться, куда не просят.
— Но… — не выдержала я, и сникла под его пронизывающим взглядом; мне лучше держать язык за зубами.
— Говори. Говори, не бойся. У нас же с тобой доверительные отношения. Когда-то я спас тебя, а ты меня.
Лили за спиной пошевелилась.
Да, я ей этого не рассказывала.
— Как насчет Адель? — спросила я осторожно, не представляя, какой может быть реакция. — Адель Стайлер.
Данар, втянув носом воздух, резко склонился ко мне, уставившись прямо в глаза.
Я вжалась в спинку стула. Почудилось, что у Данара удлиняются клыки, а глаза становятся звериными — с вертикальными зрачками.
— Что они тебе о ней наговорили? Какую ложь? Что я убил ее? Что она умерла из-за меня? Адель сама этого хотела… хотела инициации. Но не смогла… ее тело не выдержало обращения. Думаешь, я не скорблю, не грущу о ней? Она должна была стать моей женой, моей Адель. А превратилась… в прах.
Он отстранился так же стремительно, как и приблизился.
— Я не желал ей зла, — проговорил он тихо, отвернувшись. — Это нелепая случайность, шутка судьбы, что именно она, моя Адель, не смогла пройти инициацию. И умерла у меня на глазах, в мучениях. — Его голос сорвался. — Это всё проклятые Стайлеры! И они виноваты в смерти Адель так же, как и я. Мы с ними заодно. Все преступники. Так почему они хотят наказать меня? Одного меня?
В комнате воцарилась тишина, но была прервана очередным мычанием Лили.
— А эта красотка, что хочет сказать? — вытянул у нее изо рта кляп Данар.
— Где Брэндон? — спросила Лили, едва к ней вернулась способность говорить. — Что ты с ним сделал?
— Да у нас тут сама Лили Крафчик, любимая дочка мэра, — разглядев девушку, обрадовался Данар. — А отец знает, что ты здесь? Или ты без его разрешения?
Долорес что-то шепнула оборотню, явно пересказав наш с ней диалог по приходе в дом.
— Это не важно, — выслушав, отмахнулся он. — Мы всё равно тут не задержимся.
— Ты не ответил на мой вопрос, — требовательно напомнила Лили, хотя и была не в тех условиях, чтобы дерзить. И я почувствовала, как она сжала мою руку, явно ища поддержки.
— Я и не собирался отвечать. Но я тебе обещаю, что ты увидишься с ним. Очень скоро.
* * *
Признаться честно, никогда не думала, что окажусь в таком положении… ночью, посреди леса, на плече одного из людей Данара, тащившего меня неизвестно куда.
Сопротивляться и кричать бесполезно… кто меня услышит? Ночью никому из горожан Эденвиля и в голову не придет бродить по Серому лесу. На такое отважится разве что мистер Елоу, который многие годы ставит капканы на волков… а может, на оборотней?
Меня клонило в сон. Я подозревала, что кляп Долорес был вымочен в успокоительном отваре с привкусом
