Удача - Алевтина Онучка
- Инить ииже ижеи, - произнёс парень не сводя сияющих глаз с девушки.
- Что ты несёшь, отпусти меня немедленно! – ещё сильнее начав вырываться, прокричала Вика.
- Инить – означает общение, ииже – соединение, ижеи – вселенная. Общение объединяет вселенную, понимаешь? – спокойно ответил Генка. – Инить ииже ижеи, - вновь произнёс он и опять прильнул к её губам в нежном поцелуе. И в тот же миг, тьма, спрятанная в укромном уголке его души, вырвалась наружу, ломая по пути все рамки дозволенного.
Он чувствовал, как ящерки ворвались в подвал в поисках сбежавшей добычи, но ему было плевать на них. Он наслаждался их добычей, зная, что заветная фраза поможет избежать неприятностей. Действительно, пресмыкающаяся нечисть бегала вокруг страстно целующейся парочки и не воспринимала её как свою цель. Ведь из Генки вырывался такой сильный поток тёмной энергии, что нечисть приняла его за одного из них. Сегодня в самую длинную ночь, когда даже слабейший представитель нечистой силы обретал невиданную для себя мощь и пускался во все тяжкие, только им подобные могли позволить себе фривольно наслаждаться друг другом.
Ящерки несколько минут хаотично метавшиеся по подвалу, успокоились, принялись исследовать территорию в поисках новой добычи, дабы не упустить лучшее время для насыщения. Искали и не подозревали, что сами стали объектом охоты. Под воздействием Генкиной ауры, напитавшись его тёмной энергией, появились первые всходы душегуба. Пара белых, полупрозрачных листочка, сильно напоминавших птичьи перья, бодро появились из-под грунта и сразу приступили к делу. Засияли, затрепетали, имитируя движения маленькой раненой птички, подманивая свою добычу. Глупые ящерицы не поняли подвоха и сразу высунули свои длинные языки, схватили нежные листочки, попытались оторвать и съесть, но не тут-то было. Таинственное вещество мигом проникло в их тела, едва они прикоснулись к нежным листьям. Яд почти мгновенно распространился по организмам несчастных, вырывая их души из тел, направляя их к листьям.
Едва проросшие душегубы устроили настоящее пиршество, поедая души мелкой нечисти, прибавляя в росте и превращая тёмный подвал в волшебную пещеру. Они росли, на кустиках появлялось всё больше и больше светящихся перьевых листьев, но Генке было всё равно. Он наслаждался девчонкой, заставил её смириться с неизбежным и принять его ласки, даря ей в замен удовольствие. Энергия вспыхнувшей, тёмной страсти разливалась от людских тел, пробуждая к жизни споры звёздной плесени, и вскоре на потолке и стенах подвала начали зажигаться едва заметные огоньки, похожие на звёзды в ночном небе.
Сколько времени Генка придавался любовным усладам, не знал, точно не помнил когда уснул сладким сном, держа в объятьях нежданную награду за тяжкие труды. Он просто проснулся счастливым и не обнаружил рядом с собой девушку.
- Ушла? Даже меня не разбудила? Вот дура, - посетовал он. – Хотя бы подумала, как мне теперь её искать.
Откинулся на спину, любуясь сказочной красотой подвала, созданную его руками и сладко потянулся, думая о незнакомке. Натворил же он дел, поддавшись своей тёмной стороне, теперь придётся брать ответственность. Он же не проходимец какой-то, а достойный человек. Но как теперь отыскать незнакомку? Он помнил её тело, до сих пор чувствовал сладость её губ и страстно желал повторить содеянное. Улыбнулся, вздохнул, догадываясь о том, что придётся признаться наставнику и как следует получить по шее, но делать нечего. Достал камень перемещения и почти моментально оказался в трудовом лагере.
Освещение подводного купола, чётко настроенное на световой день, говорило о едва начавшемся рассвете. В лагере царил неимоверный кавардак и стояла тишина, время от времени нарушаемая зычным храпом. Освежился, смыл с себя подвальную пыль, решил ещё подремать, но не смог, только ворочался сбоку на бок, думая о девчонке.
- Уже время завтрака, - знатно проголодавшись подумал Генка, - почему все ещё спят? Даже наставники дрыхнут, хотя обычно раньше всех просыпаются.
Парень решительно встал, желая устроить всеобщий подъём, но вылетевшие из сосуда анчутки остановили его.
- Хозяин, не буди их, попросили питомцы. Они всю ночь боролись с нечестью, только перед рассветом смогли справиться с нашествием и уснуть.
- Каким ещё нашествием? Почему они меня не позвали с нечестью драться? – возмутился молодой человек, отправляясь на поиски еды.
- Потому что душегубов важнее вырастить, - ответили анчутки. – Каждый год в самую длинную ночь тьма придаёт сил нечисти, и она прорывается наверх с нижних этажей города. Мирон со своими рунами как и Олесь с даром лекаря, не могут противостоять такой силе в одиночку, а вот наш хозяин может. Потому именно нашего хозяина одного в подвал отправили душегубы выращивать.
- Понял, тогда поем и пойдём работать, а они пусть отдыхают. Проблемы вечером решать буду.
А вот Вика была другого мнения. Едва с помощью анчуток смогла покинуть опасный отдел оранжереи, как сразу направилась в общежитие на женской половине части. В её душе бушевали противоречивые чувства. Ей сразу было и стыдно, и обидно, и хотелось ещё раз оказаться в руках того паренька с сияющими глазами. Пусть в темноте она толком не смогла разглядеть его лицо, но помнила его ауру, навек запомнила эфир его тела. А значит сможет найти и прибить, смывая свой позор его кровью.
В общежитии ещё все спали, но Вика прямым ходом направилась в дворянское крыло, распахнула дверь самой богатой комнаты и за волосы выволокла из кровати Лизу. Юная графиня завопила от боли и унижения, пытаясь защититься от сыплющихся на её голову ударов.
- Ах ты тварь подлая! – орала на неё Вика, таская за волосы и отвешивая увесистые оплеухи. – Думаешь, если дворянкой родилась, и денег у тебя куры не клюют, там можно так с людьми обращаться. Думаешь, управы на тебя не найдётся?! Да плевать я хотела на твоё происхождение! Для меня ты ни кто!
- Ах, ты наглая простолюдинка! Чернь подзаборная! – Едва сумев вырваться из рук Вики, заорала сквозь слёзы Лиза. – Я поставлю тебя на место! На коленях будешь ползать, с моих туфель языком грязь слизывать!
Девчонки сцепились друг с другом как две разъярённые фурии, в один миг, разбудив всё общежитие. Высыпавшие в коридор полусонные девушки тут же встали на сторону графини. Не потому что разделяли её мнение, а потому что боялись вставить слово поперёк. Знали, эта злобная, высокомерная девчонка отличается особой мстительностью.
- Немедленно прекратите! – стараясь перекричать девичий визг, закричала Полина
