Возвращение Колдуна - Винокуров
– Я не хотел… Не хотел этого. – чуть слышно произнёс он.
– Я знаю. – ответила гостья, сбрасывая капюшон на плечи.
– Зачем? Зачем они пришли? – заскулил он от боли, раздирающей его изнутри. Он шевелил головой, словно маленький мальчик, пытающийся спрятаться в подоле своей матери, думая, что, спрятав лицо, он стал недоступен для окружающего мира.
– Тебе пора. – проговорила гостья.
– Нет.
– Ты же знаешь, глупо со мной спорить.
– Нет! – заорал маг, отпрянув от её живота. – Я не пойду.
Смерть медленно опустилась на колени, её ладони легли ему на шею, а глаза приказывали ему подчиниться, но в них не было той твёрдости и холода, присущего в её взоре всегда.
– Он убьёт тебя…
– Нет, Ливадий поймёт, он знает меня, знает, что это…
– Он убьёт тебя. – повторила гостья. – Уходи.
– Нет… Будь как будет. – ответил он и лицо его преобразилось, стало строгим и отречённым.
Смерть поглядела на него понимающим, но не одобряющим взглядом, она хотела ещё что-то сказать, но промолчала. Несомненно, она могла заставить его сбежать, только вместо этого она наклонила голову и поцеловала его сжатые губы. В коридоре послышался скорбный крик, и Смерть растаяла в воздухе, словно её здесь и не было.
Пара мгновений, тяжёлые шаги, и в комнату вбежал Ливадий.
– Зачем… – произнёс он, увидев тела своих учеников. – Зачем?!
– Ливадий это… – начал говорить Александр, но слова его заглушил шум обрушившейся стены.
Ливадий взмахнул рукой и несколько камней метнулись в Александра, разбив ему руку и бровь.
– Ливадий!
– Заткнись!!!
Горло Александра сжалось, ему было трудно дышать, он более не мог вымолвить не слова. Камни по очереди слетали с пыльного обвала и били обречённого до тех пор, пока он, умытый кровью, не потерял сознание. Ливадий поднял руки в верх, и все камни взлетели в воздух двигаясь к телу Александра. Камней было много, из них вышел бы хороший погребальный холм, но палач заорал и развёл руки в стороны, разметав булыжники по сторонам.
***
Александр сидел на троне неподвижно, зал был пуст, и лишь один человек старательно выполнял свою работу. Художник. Нет, не какой-то там бездарь, а на самом деле очень искусный творец, не взирая на молодой возраст. Он делал первые наброски, будущего портрета нового правителя, который, в будущем, будет перенесён на одну из стен тронного зала. Это была большая удача и вызов его гению. Он был сосредоточен, но работал быстро, хотя никогда раньше не отличался торопливостью. Заглянув в его глаза вы бы сразу всё поняли, их нельзя спутать ни с чем, глаза влюблённого человека. Дело же было в следующем. Незадолго до штурма, на рассвете, он рисовал очередную картину, хороший вид с берега озера переносился на холст, и не было в этом ничего необычного, только ощущение. Ощущение что за ним, постоянно, кто-то наблюдает. И этот кто-то был в воде, изредка обозначая своё присутствие лёгкими волнами. Парень пытался подойти, рассмотреть, этого незнакомца, но он пугался и уплывал. И вот вчера, он увидел его, точнее её. Овальное лицо, длинные, тёмные волосы и, как ему показалось, карие глаза. Он мечтал нарисовать её, но черты, скрытые водной гладью, смутно отложились в его памяти. Вздор скажете вы, выдумка, и будете правы, но он видел её, и мечтал о ней.
Процесс позирования превращался в муку, конечности понемногу затекали, и постоянно чесался нос. Скука скажете вы, но колдуну было не до скуки. Он продумывал возможные варианты, он знал Ливадия, казалось всю жизнь, и надеяться, что старик будет бездействовать было глупо. Не давало ему покоя и ощущение новой силы, и сбежавший король, и каменное поле – портал к старой его знакомой. Неделями ранее, мысль запечатать этот вход, посещала его, но ему пришлось бы встретиться с хранительницей, а бросить вызов богоподобной – сущее безумие. Помнил он и о Сатрапе, человеке о котором говорят, что он стал вместилищем Арана, сильнейшего из демонов. От получавшейся картины он был не в восторге, но тем сильнее в нём разгорался азарт.
В конце зала, в дверном проёме мелькнули два силуэта
